Форум » НЕРеальная война » Шкатулка с "Прекрасной Дамы" » Ответить
Шкатулка с "Прекрасной Дамы"
Dampir: Наш мир и достаток зависят от Божьего промысла и военно-морского флота. Карл II В предпоследний год двадцатого века, ремонтируя крышу старинного особняка, рабочие нашли на чердаке, окованную латунью шкатулку красного дерева. По бросовой цене они продали это занятное дорожное бюро весом с небольшую собаку антиквару с блошиного рынка Порт де Ванв в 14-м округе Парижа. Никогда не зная наверняка, что именно найдет, мой отец всегда с увлечением отправлялся туда, иногда, как и сейчас покупая будоражащую воображение давнюю вещь. Вскоре после его смерти я стал обладателем купленного им осколка истории, наткнувшись в углу за вешалкой на этот необычный ларец. Даже при самом беглом осмотре нетрудно было убедиться, что дорожная шкатулка вышла из рук неизвестного мастера несколько веков назад, вероятно в первой половины восемнадцатого столетия, и принадлежавшей когда-то достаточно богатому человеку. Латунная пластинка на ее прямоугольной крышке с надписью староанглийским шрифтом «Sir Richard Graham, bart» таила за собой причудливый мир. По легкому зеленому налету коррозии можно заключить, что шкатулка совсем недолго побывал в морской воде. Украшенная изысканным орнаментам в виде диковинных животных, замковая металлическая пластинка с вертикальной скважиной, закрывая укрепленный на передней стенке механизм, помогала попадать ключом даже в темноте. С боковых сторон миниатюрного бюро в дерево врезали пластины с кольцами. При открытом замке за левое выдвигался находящийся сбоку ящичек. правое использовалось при переноске. Если откинуть верхнюю крышку, где на предназначенной для письма внутренней поверхности остались пятна от пролитого рома и чернил, обнаружатся три уровня отделений. Судя по всему, длиной 21 дюйм и шириной 11 шкатулка, в высоту равная 7 дюймам, служила для хранения подзорной трубы, морских карт и инструментов для определения положения судна во время плавания. Сейчас в обитых зеленым сукном трех верхних ящиках не было ничего, кроме следов ружейного масла и слабого запаха вирджинского трубочного табака. После извлечения центрального под ним обнаружилось пустое пространство и стал частично виден следующий уровень бюро.
von Echenbach: Фарфор - море, корабли, грузчики, пушки...+ слоны :-) риск перевозок... Картинка - +++ !
Dampir: Флагман капитан-генерала размещался в авангарде, для руководства движением армады и предупреждения идущих сзади о любой атаке или замеченной опасности. С учетом риска, самые ценные торговые суда располагаясь в вершине клина, остальные на сторонах угла. Альмиранта, традиционно либо замыкая строй, либо прнбывая на противоположном от капитан-генерала фланге, ежедневно пересчитывал суда, ждал или помогал отставшим, отвечая за поддержание походного и боевого порядка флота. Если число охранявших конвой галеонов было больше двух, остальные находились с наветренной стороны армады, чтобы прийти на помощь в случае нападения . Паташ или фрегат, с основной задачей выяснять намерения любого, кто появится перед ними, выдвигались в авангард. Предписание не перевозить грузы или пассажиров на боевых кораблях соблюдалось редко и во многих случаях они также оказывались перегруженными. – Скорость движения определяется наиболее медленными судами и в порт Гаваны мы прибывали примерно через двадцать дней после отплытия. Иногда больше или меньше, в зависимости от ветра. – де Уидобро замолчал. – Продолжайте, – поторопил его Моррис. – вы должны рассказать, что было дальше.
Dampir: – Там в конце марта наша армада соединиться с флотом Тьерра-Фирме, имеющим охрану, по крайней мере, из шести если не восьми галеонов. По стоимости доставляемых сокровищ он считается более ценным: золото и серебро, добытое в копях Чили и Перу, изумруды Новой Гранады, жемчуг с острова Маргарита, также табак, индиго, сахар, вино и шерсть. Впрочем, в иные годы оба флота, приведя в порядок паруса, рангоут, обтянув такелаж, а также пополнив запас свежей провизии и пресной воды, возвращались в метрополию порознь. Из Гаваны нам предстоит пуститься в путь в конце апреля. Через Новый Багамский пролив. сообразуясь с направлением ветров и теплым течением из Мексиканского залива, вдоль побережья Флориды. Затем, огибая Бермудские острова, на высоте мыса Меданосо повернуть на восток и с помощью западных ветров умеренных широт двигаться к Азорским островам. После этого Флота де Оро берет курс на Испанию. Как мне известно, дон Агустино де Дьостеги уже прибыл в Веракрус для организации отправки драгоценностей и эскорта конвоя до Гаваны. Капитан-генерал среднего возраста, происходит из уважаемого и родовитого семейства, добрый католик и опытный моряк, – закончил свою исповедь испанец.
Dampir: Помимо какао, сахара и сотни мешков кукурузной муки, с «Нуэстра Сеньора де лос Ремедиес» сняли малых размеров пушки и решительно все, что по мнению Моррис могло пригодиться, прежде всего паруса и канаты. Я сдержал данное слово, пленных высадили в шлюпки и в свете пламени горящего галеона испанцы осторожно погребли к берегу, опасаясь зачерпнуть бортами воду. – Клянусь кровью Христовой! – воскликнул Моррис, – Наконец-то флот сокровищ окажется в нашей власти, дата его выхода всегда держалась в секрете и менялась каждый год. – Многие суда сильны и большого водоизмещения. Над Испанской империей солнце все еще не заходит, хотя уже далеко не в зените. – Как я уже говорил, перехватить такие караваны не просто, – кивнул корнуэллец в ответ на мое замечание. – Если на них и совершали нападения, то жертвами становились одинокие отбившиея суда. Под безоблачно ночным небом наши корабли неторопливо двигалось курсом на Ямайку слегка покачиваясь на волнах, чуть переваливались с борта на борт. Поскольку взятая на «Ремедиес» добыча оказалась скромной, Моррис предложил разделить между экипажами жемчуг из капитанской каюты, ссылаясь на обычаи братства. После того, как квартирмейстер «Дельфина» Том Пейн открыл ящик и показал его содержимое выборным представителям команд, собравшимся на палубе, к ним обратился, голландец по происхождению, штурман Мельхерб. – На Кюрасао, где от мешковины до бриллиантов все проходит через руки Нидерландской Вест-Индской компании, я зарабатывал деньги на контрабандной торговле с испанскими колониями и хорошо разбираюсь в жемчуге. Лучшим считается шарообразный, белого или серебристо-белого цвета, за ним по ценности следуют черный. – Есть еще такая? — спросил он, катая жемчужину между пальцами. – Сам знаешь, Эйб, господь раздает счастье по каплям, – с усмешкой пожал плечами Пейн. – Три больших шарика, одиннадцать среднего размера и марок на девяносто кучка мелких горошинок, – с готовностью доложил он. – Во что вы их оцените? – Крупные продаются поштучно, за каждую из этих трех не торгуясь выложат по пятьсот пиастров. Цена возрастает пропорционально квадрату массы, – взвешивая жемчуг Мельхерб напоминал аптекаря. – А то и по тысяче, в зависимости от того, насколько хороший спрос в Европе.
Dampir: . Принимая во внимание качество, средняя жемчужина стоит пиастров 150, ну а мелкие идут просто на вес, скажем по 200 за фунт. Все это составит сумму в 13235 пиастров, что в наших деньгах примерно равно 2647 фунтам стерлингов. 2 февраля, среда. Держа путь на север, мы попали в череду следующих друг за другом полных штилей, что сильно препятствовало продвижению. Сегодня на рассвете в поле зрения, наконец, появилась Ямайка и без каких-либо дальнейших инцидентов в четыре часа пополудни корабли встали на рейде Порт-Ройала. На следующий день сэр Томас Модифорд, в светло-сером атласном камзоле с брабантскими кружевами, принял меня на террасе своей резиденции, сидя в простом, но элегантном кресле с обивкой из красного бархата. – Как обстоят дела, мистер Грэм? Снова хотите поднять паруса против Испании? – Слова губернатора прозвучали с иронией. – После допроса пленного капитана «Нуэстры Сеньоры де лос Ремедиес» и изучения захваченных документов, я решительно намерен перехватить испанские галеоны, возвращающиеся в метрополию набитые сокровищами, ваше высокопревосходительство.
Dampir: Губернатор откинулся в кресле, устраивая поудобнее больную ногу. Выражение его лица изменилось, усмешка уступила место озабоченности. – Мой друг, я уважаю ваши стремления и энтузиазм, – Модифорд задумался, покачал головой. – Если всерьез считаете возможным подобраться к хорошо охраняемому конвою, полагаю, что это вам по силам. Скажите, вы уже составили план своих действий? Я решительно кивнул. – Из Веракруса флот Новой Испании идет в Гавану, откуда, объединившись с галеонами Тьерра-Фирме прибывающими из Картахены, в струе теплого течения возвращается на родину. В последнее время чаще всего торговые суда пытались перехватить в треугольнике между Гаваной, Флоридой и Багамскими островами. Мы с капитаном Моррисом встретим испанцев у западной оконечности Кубы, мыса Сан-Антонио. что обеспечит внезапность набега. Позже Модифорд напишет в письме к лорду Арлингтону: – Я получил сведения, данные под присягой, о нападении военного корабля, снаряженного губернатором Сантьяго-де-Кубы. на британское торговое судно, допущенное испанцами к торговле в Сан-Сальвадор-де-Баямо. Сдалось оно после весьма храброго сопротивления, к тому моменту от носа до кормы охваченное огнем. Мы потеряли доброго старого капитана и четырех его людей, девятеро пришли сюда в лодке, а четверо доставлены пленными в Картахену.
Dampir: Бог свидетель. это вызвало такое негодование приватиров, что они серьезно подумывают о мести. Верность их продемонстрирована теперь гораздо в большей степени, чем когда-либо ранее. Используя корсаров, как самое легкое, наименее опасное и обременительное средство, Его Величество обогатит королевство и, ничем не рискуя. вскоре добиться от Испании уступок в колониальном вопросе. – Мы вернемся к этому позже, капитан. Вот два письма – одно от вашего отца, второе пахнет молодостью, свежестью и надеждой. Любящие люди не забыли о вас, да вы не смущайтесь, читайте капитан. Лондон, 5 января 1668 года. Мой дорогой Puчард, Я только что получил с почтой твое письмо и, признаюсь, глубоко встревожен. Мне придется рассказать тебе о том, что лежит на самом дне моей души и о чем, надеялся, никогда не придется вспомнить. Ты можешь посчитать своего отца не вполне в здравом уме, но над тобой нависла серьезная опасность и исходит она от полковника Кодрингтона. Если бы ты знал, Ричард, что за человек был его отец! Умный, острый на язык и полный решимости любой ценой, даже путем лицемерия и обмана занять блестящее место в обществе, он злой гении нашей семьи. После поражения Марстон-Муре я усомнился в успешном для короля исходе войны и посоветовал Карлу идти на соглашение с парламентом. Это было расценено как злой умысел, меня отправили в отставку и выслали в Вест-Индию. В руинах старого индейского храма на утесах восточного берега полуострова Юкатан я и нашел серьгу – талисман. Завоевать расположение короля помогли Роберту Кодрингтону лесть и умение притворяться. Допущенный в самые высшие круги. он дрался на дуэлях, тем более что они были воспрещены, и соблазнял женщин.
Dampir: После моей «измены» принадлежащий к англо-ирландской знати сэр это соГаррет Мур и ранее не спешащий назначить дату свадьбы дочери Энн, не желая слышать о браке с «негодяем», разорвал нашу помолвку. Кодрингтон использовал гостеприимство семьи Мур наилучшим образом, он с успехом опробовал свои чары на доведенной до отчаяния бедняжке. Я смог вернуться в Англию, когда битва при Несби определила исход войны между парламентом и королем. Зеленоглазая нежная Энн уже была замужем за Робертом, а отец ее отошел в мир иной. Увидя серьгу, Кодрингтон словно лишился рассудка, настоятельно требуя продать мой трофей. Затем притязания переросли в угрозы и попытку вызвать на дуэль. Как я его помню, он всегда был таким и только критические обстоятельства, бесповоротно перечеркивая имеющиеся жизненные замыслы, вынудили Роберта срочно покинуть Англию. У меня блеснул луч надежды, но напрасно я рассчитывал на перемены к лучшему, не решаясь в том признаться даже самому себе. Со всем жестоко-сердием добродетели Энн не оставила мужа. Я же, столь часто так бывает, женился на Элизабет Фортескью, давно и горячо любящей меня. Как теперь выясняется судьба связала наши семьи еще крепче. Умирает от жёлтой лихорадки Кодрингтон-старший, его сын наследует ему. Мысль о том, что теперь к этому причастен и ты, наполняет мою душу отчаянием и страхом за тебя. Поверь, Кристофер что-то замышляет. Твой любящий отец. Второе письмо было от Герти. Милый Ричард! Я готова бесконечно повторять это имя, ведь мне кажется, что этим мы соединяем свои сердца. Если в вас есть хоть капля расположения к несчастной девушке, возвращайтесь скорее. С недавнего времени мой брат необычайно ожесточен и озлоблен, умоляю, придумайте что‑нибудь и защитите меня. Г. К.
Dampir: Глава 8 – Надеюсь, вы поделитесь новостями корреспонденции, –обратился ко мне Модифорд, – со своей стороны гарантирую вам полную конфиденциальность. – Что вы, сэр Томас, какие тут тайны, – я невесело усмехнулся. – Просто несколько таких известий, в какие так не хочется верить. Мой отец сообщает, что никогда не был в Вест-Индии в одно время с Робертом Конрингтоном. Таким образом, его сын полковник Кристофер Кодрингтон лжет, рассказывая при нашей первой встрече на Барбадосе о том, что ими взяты в индейской деревне одинаковые обереги. Все это очень странно. Далее письмо содержит предупреждение об опасности и и необходимо сохранять осторожность. – Но хотя бы здесь, Модифорд кивнул на лист бумаги, – пришли добрые вести? – Мисс Кодрингтон пишет о нынешнем необычайном ожесточении брата и надеется на мое возвращение. Вы помните, сэр, он приглашал меня в Бриджтаун? – Я могу только изложить свои соображения по поводу данного весьма серьезного вопроса. Мне очень неприятно вам об этом говорить, но Кодрингтон нашел много способов, чтобы набить свои карманы незаконной торговлей и стал объектом обвинений в коррупции, Боже правый, как человека могут изменить случайные обстоятельства!
Dampir: Он смещен с должности губернатора по решению Палаты собрания Барбадоса, поддержанному Советом по торговле и плантациям, при участии Генри Уиллоуби, сына лорда Уильяма. Отстранен полковник и от командования ополчением. Вот так обстоят последние события. Давайте надеяться, что после проведения разбирательства у них будет счастливое завершение. Вы удачливы и весьма популярны, мистер Грэм, но такой человек приобретает много врагов. недовольных его успехами. Останьтесь и отобедайте со мной. Уверен, капитан, что нам есть что обсудить. Новость о вашем возвращении быстро распространилась по всему Порт-Ройялу и слухи, один другого удивительнее, разлетелись словно лесной пожар. Из резиденции губернатора я возвращался чуть-чуть навеселе, когда на узкие улочки с их тавернами, борделями и домами жителей тихо и незаметно опустилась темнота. Двое оборванцев внезапно напали на меня едва успел подойти к Лайм-стрит, тянущейся вдоль пристани в западной части города. По уловкам к каким прибегали оба бандита, быстро убедился, что глупо судить по внешнему виду. Мы дрались меньше минуты, но время словно замедлило ход. Человеку, попавшему в такую переделку, отражая и нанося удары следовало ввериться лишь инстинкту. Я отклонился, сверкнув клинок скользнул мимо моей груди и, почти не глядя, сделал молниеносный выпад, выигрывая мгновение. Моя шпага прошла насквозь на высоте сердца с правого бока в левый и вырвалась наружу. Колени бандита подогнулись и. по-прежнему сжимая рукоятку абордажного кортика, он рухнул ничком на землю. Потребовалось не более секунды, чтобы выдернуть завязший клинок и понять, что допустил ошибку, когда рубящий удар второго противника пропорол мне плечо. Я почувствовал, как немеет сжимавшая шпагу рука, шагнул вперед и резким коротким движением впечатал голову в лицо налетчика. «Ливерпульский поцелуй» превратил его в кровавую маску. Добивающий удар рукояткой пистолета в висок прикончил бандита. Мысль кто оплатил услуги наемных убийц не давала покоя, но выздоравливал быстро, хотя правая рука еще висела на перевязи. «Роялист», вытащенный на берег для ремонтных работ, стоял на твердой песчаной отмели в восточной части гавани там, где нашли удобное место для устройства простейшего стапеля. Я обошел его вокруг, обозревая изящный корпус фрегата целиком. поглядывая на суетящихся у борта людей. Окрашенный по «моде Нельсона», черный с желтой полосой по линии пушечных портов, сейчас «Роялист» ассоциировался с жалящей сколько ей вздумается осой, чья агрессивность граничит с настоящей мстительностью.
Dampir: По моему предписанию полубак и полуют Хендрикс срезал футов на шесть, по самый борт, делая фрегат менее увалистым и задействуя две пушки в носу. Теперь верхняя открытая палуба стала сплошной, на ней остались лишь сходные и световые люки. Двухтонную резную скульптуру Богоматери Милосердия, украшающую княвдигед, сменили легкие накладки с готовым к прыжку леопардом. Покрытое желтоватой охрой, а затем составом из смолы, смешанной с серой. создающим при ярком солнечном свете впечатление позолоты, носовое украшение выглядело великолепно. В конце XVII века Англия уже отказалась от плоской квадратной кормы и верхнюю часть с балконом постарались довольно сильно убавить по ширине, следуя уклону топтимберсов. Фрегат снарядили так, что он мог нести двадцать четыре пушки: 12-фунтовки на опердеке и в открытой батарее квартердека восемь 6-фунтовых. По моим расчетам орцдийные порты, что в полном грузу находились над водой только 2 фута 8 дюймов, с уменьшением верхнего веса поднялись до 5 фут 5 дюймов, а значит, их можно открыть в свежую погоду. Ровно в полдень «Роялист» аккуратно спустили на воду и люди Хендрикса весьма энергично занялись установкой и оснащением мачт. Предложение основать на Ямайке строящую небольшие суда, в основном шлюпы, частную верфь Модифорд принял с восторгом и мастеровых было в достатке. Уже в середине следующей недели фрегат покачивалась на своем якорном месте с обтянутым, свеж промазанным тиром стоячим такелажем. Теперь «Роялист» нес четыре ряда прямых парусов на фок- и грот-мачтах, крюйсель, крюйс-брамсель и косую бизань, на бушприте и утлегаре крепились стаксель, фор-стеньги-стаксель, кливер и бом-кливер. Дополнительно могли подниматься лиселя, грот-стаксель, грот-стеньги-стаксель и апсель.
Dampir: – Хороший корабль, надежный и судя по всему весьма проворный, – Моррис поднялся на палубу вместе с квотермастером «Дельфина», от лица команды «Дельфина» они прибыли подписать общий договор, заключенный на время нового рейда. – Красивый и в то же время смертоносный, – я пригласил гостей спуститься в командирский салон. – Надеюсь, вы не откажетесь отобедать со мной? Салатовый, поднимающий настроение, тон обшивки каюты удачно дополняло спокойное, не лишенное контраста сочетание с чугунными 12-фунтовками, задрапированными материей для создавая иллюзии уюта. Сквозь распахнутые настежь изящно скошенные кормовые окна вливался воздух, пахло морской солью и горячей смолой. В каюте, где разместились все собравшееся на совет, было несколько тесновато, да и головой рослый широкоплечий Пейн едва не касался бимсов. Когда деловые хлопоты закончились приступили к соответствующему обстановке обеду. За маринованной в остром ароматном соусе традиционной курицей, приготовленной на углях с гарниром из риса и овощей, последовала очень вкусная копченая скумбрия. Натертая специями, она жарится в остром масле до хрустящего состояния и подается с луком и перцем. Несмотря на зной, кроме свежевыжатых соков из экзотических фруктов пили темный ром не только в чистом виде, но и смешивая его с очень крепким кофе или сдабривая пряностями.
von Echenbach: + Вкусно. Видна рука и опыт коллекционной кулинарии. :-)
Dampir: Дело мало-помалу дело шло к вечеру. Поднятый для тоста стакан имел уже столько предшественников, что мной овладело чувство эйфории. – За нас! Ибо никто не позаботится о нашем благополучии! –Черт возьми! За успех рейда! -- энергично поддержал меня Моррис, залпом опустошил и вновь поднял пустой стакан. Разговоры начались снова и, привлекая внимание, я ударил по столу ложкой. – Итак, джентльмены, время пришло. Полагаю, следует в кратчайший срок закончить оснащение кораблей, мы не можем задерживаться далее. По недостатку людей «Роялист» не может идти в море, но не сомневаюсь, что смогу навербовать столько сколько необходимо. Мои слова вызвали бурю восторга со стороны Мельхерба. Эйб принял командование пинком и опасался, что большую часть его экипажа я захвачу с собой на фрегат. – Что из того, что нас мало? Значит, каждому достанется больше, этот поход сделает всех богачами, – отозвался Моррис. Весь следующий день наши корабли заглатывали в свои трюмы боезапас, провиант, бочки со свежей водой и прочее снаряжение. Джентльмены, согласно требованию сэра Френсиса Дрейка «тянуть и тащить вместе с матросами», работали до седьмого пота. Я получил английский каперский патент и почти всю ночь пролежал, не сомкнув глаз. В конце концов, ради чего живу? Прежним мне не стать, достоин лучшего, чем смотреть в свое прошлое. Мир ждет, награда стоит того. То, что совершили Дрейк и Кавендиш, Гренвилл и Мингс смогу и я. Ямайка, 11 февраля 1668 года. Сэр Томас Модифорд, Баронет, губернатор Его Величества острове Ямайка, Главнокомандующий всех сил Его Величества на этом и прилегающих островах, вице-адмирал его Королевского Высочества герцога Йоркского в американских морях. К капитану Ричарду Грэму, эсквайру, командиру фрегата «Роялист» в 450 тонн или около того.
Dampir: В то время как дон Педро де Байона Вилья-Нуэва, главнокомандующий провинции Парагвай и губернатор города Сантьяго-де-Куба, старательно собирает силы, как и остальные губернаторы в этих краях предоставляя комиссии для выполнения враждебных против нас действий, его люди совершили набег на Каймановы острова. Жители, кто попался на глаза, убиты или пленены, сожжено около двадцати домов, захвачены кеч и три больших шлюпа, уничтожены все рыбацкие лодки. Для предотвращения этих злонамеренных замыслов, во исполнение доверия милостиво оказанного мне Его Величеством, в силу прав и власти полученных мною от Его Королевского Высочества герцога Йоркского, лорда-адмирала Англии, испытывая полную уверенность в вашей храбрости и верности, вручаю вам полномочия, содержащиеся в Королевской комиссии. Приказываю приложить все старания и со всей возможной поспешностью собрать единое соединение, полностью обеспечить себя людьми, снаряжением, вооружением и провиантом, дабы при первой же возможности, как только позволят ветер и погода, выйти в море для защиты нашего острова, торговых и иных судов возле него. В дополнение к сему, не щадить усилий к нападению, захвату или потоплению всех вражеских кораблей или судов в пределах досягаемости, а также для также для уничтожения складов и магазинов, построенных для их обеспечения. Вы должны принять к сведению и сообщить вашим экипажам, что действуете по старому доброму правилу «нет добычи – нет платы» и, следовательно, все, что будет получено, будет разделено между ними в соответствии с обычными правилами. Вы должны выяснить, как обходились с нашими пленными и, если была дана пощада тем из наших, кто попал в руки врага, должны поступить точно так же или даже лучше, ибо наш обычай превосходит их в цивилизованности и гуманности. Что касается многих вещей, что не могут быть мною предусмотрены и предвидены, то все подобные случаи оставляю на ваши предусмотрительность и умение вести людей за собой. Желаю вам успеха и, тем самым, счастья этому острову. Я по-прежнему ваш верный друг и слуга Т. Модифорд
Dampir: P.S. В связи с настоятельными просьбами с моей стороны и инструкции Его Величества, предоставляющей право в экстренных случаях, с согласия Совета Ямайки прибегать к крайним мерам, лорды Адмиралтейства, несмотря на отмену каперских свидетельств, предоставили мне право выдать ограниченное число комиссий на военные действия против испанцев на море. Прекрасным. суббота утром 12 февраля береговой бриз наполнил паруса, развевая флаги с крестом Святого Георгия. впереди за бушпритами ждали богатства Испании. Жители городка столпившись у причалов, на каперских и других судах смотрели, как один за другим наши корабли покидают Порт-Ройал. – Да, маловата эскадра, чтобы бросать вызов Испании, – брюзгливо заметил капитан купеческого шлюпа. Веракрус, конец февраля 1668 года. Капитан-генерал флота Новой Испании дон Агустин де Дьостеги мысленно анализировал, что случиться, если не все пойдет гладко на пути возглавляемой им впечатляющей армады. В его бессоннице были виноваты более 11 миллионов песо. Заокеанские богатства Испании являлись ключом к ее могуществу, из них расчитывались со своими солдатами и с ввозившими товары купцами. За моря метрополия посылали муку, масло, уксус и вино, все прочее покупалось за границей, где весьма ценили золотые дублоны и серебряные песо. Но что хорошего в затонувшем сокровище?
von Echenbach: + ! Водолазный скафандр для начала ГГ изобретет.
Dampir: Но что хорошего в затонувшем сокровище? Дон Агустин в достаточной мере знал количество испанских галеонов и моряков, от Нового Багамского пролива до Кадиса, спящих на дне в окружении миллионов песо. Другая, гораздо меньшая для Флота Индий опасность, чем ураганы, проносящиеся над Атлантикой, Карибским морем и Мексиканским заливом, заключалась в сильнейших мировых державах, изо дня в день стремящихся получить то, что Испанская империя построила с таким большим трудом и усилиями. Мысль о новом Блейке, несмотря на встречающий у Азорских островов эскорт Армады Океана, не давала де Дьостеги покоя. Он попытался от нее избавиться, но предположение это, вызывая беспокойство, уже достаточно глубоко укоренилось в сознании .Среди четырехтысячного белого населения, ворот в вице-королевство Новая Испания порта Веракрус всегда найдется тот.кто готов дать врагу интересную информацию в обмен на хорошие деньги.– – Мне нужно отдохнуть, – пробормотал дон Агустин, – Пересечь океан никогда не было легко, предстоит Бог весть сколько очень долгих месяцев. Флот покинул Веракрус только 12 марта, на три недели позже намеченного срока. На совете капитанов решили отплыть с началом новолуния, надеясь, что это обеспечит благоприятную погоду.
Dampir: Для такого внушительного конвоя сил хранения было маловато, поскольку галеон де Уидобро стал жертвой вдвое превосходящих сил англичан. Орудийные палубы боевых кораблей, снижая боеготовность. завалили грузы и личное имущество членов экипажа. Капитан-генерал отдая последние указания. – У нас есть союзник, самый великий из всех. С нами Бог, все его святые и ангелы на нашей стороне. Аминь. – закончил он. Это утро действительно выдалось безоблачным и ясным, легкий юго-восточный ветер поднимал слабую волну. На судах читали молитвы: «Патер Ностер» и «Аве Мария». Весь состоящий из двадцати одного вымпела флот поднял якоря, поставил паруса и торжественно прошел мимо форта Сан-Хуан-де-Улуа на островке к норд-осту от города, отделенного проливом шириной более полумили, в открытое море 18 февраля, пятница, фрегат «Роялист». О нашем рейде говорили слишком много, в каждой таверне сплетничали об этом. В общем секрет был выболтан попугаю, а длинная и кровавая история утечек информации изобиловала неприятными примерами. Основная дилемма была в том следует ли нам огибать западную оконечность Кубы, как я сообщил губернатору Модифорду или обойти остров по восточной его стороне. Как бы то ни было, решили идти Наветренным проливом, разделяющим Эспаньолу и Кубу. Свое название он получил благодаря северо-восточному пассату, что держится здесь почти весь год. Шестые сутки, как мы вышли из Порт-Ройала, сразу же, как только была набрана команда, но едва подбираемся к тремстам пройденным милям. Идем в лавировку, продвигаясь против ветра переменными галсами.
Dampir: В ночь на 20 февраля миновали Наветренный пролив, теперь Моррис шел первым, ведя корабли вдоль северо-восточного берега Кубы. В хороших погодных условиях наша маленькая эскадра, соблюдая крайнюю осторожность, следует Старым Багамским проливом. Тянется он на 120 миль, в плохую погоду крайне неприятен в навигационном отношении, с сильными приливоотливными течениями самых различных направлений. 27 февраля, понедельник. Прошли Старый Багамский и двигаемся проливом Николас, 23°03′ северной широты и 79°20′ западной долготы. Слабый восточный ветер. волнение один балл, безоблачно, видимость 15 миль. 28 февраля, вторник. «Кестрел», отправленный вперед, захватил в вечерних сумерках у банки Кей-Сал на подходах к Гаване маленький рыбацкий шлюп, водоизмещением не более 13 тонн. Расспросив троих пленников, к всеобщему сожалению узнали, что прибытие галеонов отложено на несколько недель. Утром совместно с Моррисом решили взяли курс к острову Ки-Уэст, там мы сможем бросить якорь в ожидании «флота, набитого сокровищами». Самый западный в архипелаге, расположенном вдоль Нового Багамского пролива, соединяющего Атлантику и Мексиканский залив, Ки-Уэст находится в 129 милях к зюйд-весту от Флориды и 106 милях к норд-норд-осту от Гаваны. Из-за своего стратегического значения этот остров, имеющий надежный запас пресной воды, в XIX веке получит название «Гибралтар Запада».
полная версия страницы