Форум » НЕРеальная война » Шкатулка с "Прекрасной Дамы" » Ответить
Шкатулка с "Прекрасной Дамы"
Dampir: Наш мир и достаток зависят от Божьего промысла и военно-морского флота. Карл II В предпоследний год двадцатого века, ремонтируя крышу старинного особняка, рабочие нашли на чердаке, окованную латунью шкатулку красного дерева. По бросовой цене они продали это занятное дорожное бюро весом с небольшую собаку антиквару с блошиного рынка Порт де Ванв в 14-м округе Парижа. Никогда не зная наверняка, что именно найдет, мой отец всегда с увлечением отправлялся туда, иногда, как и сейчас покупая будоражащую воображение давнюю вещь. Вскоре после его смерти я стал обладателем купленного им осколка истории, наткнувшись в углу за вешалкой на этот необычный ларец. Даже при самом беглом осмотре нетрудно было убедиться, что дорожная шкатулка вышла из рук неизвестного мастера несколько веков назад, вероятно в первой половины восемнадцатого столетия, и принадлежавшей когда-то достаточно богатому человеку. Латунная пластинка на ее прямоугольной крышке с надписью староанглийским шрифтом «Sir Richard Graham, bart» таила за собой причудливый мир. По легкому зеленому налету коррозии можно заключить, что шкатулка совсем недолго побывал в морской воде. Украшенная изысканным орнаментам в виде диковинных животных, замковая металлическая пластинка с вертикальной скважиной, закрывая укрепленный на передней стенке механизм, помогала попадать ключом даже в темноте. С боковых сторон миниатюрного бюро в дерево врезали пластины с кольцами. При открытом замке за левое выдвигался находящийся сбоку ящичек. правое использовалось при переноске. Если откинуть верхнюю крышку, где на предназначенной для письма внутренней поверхности остались пятна от пролитого рома и чернил, обнаружатся три уровня отделений. Судя по всему, длиной 21 дюйм и шириной 11 шкатулка, в высоту равная 7 дюймам, служила для хранения подзорной трубы, морских карт и инструментов для определения положения судна во время плавания. Сейчас в обитых зеленым сукном трех верхних ящиках не было ничего, кроме следов ружейного масла и слабого запаха вирджинского трубочного табака. После извлечения центрального под ним обнаружилось пустое пространство и стал частично виден следующий уровень бюро.
Dampir: По местам стоять, с якоря сниматься! — Я отдал этот приказ с восходом солнца, поскольку первый отлив начинался чуть раньше шести часов утра. Затем последовало: — Пошел шпиль! Паруса к постановке изготовить! Угол разноса якорей не превышал 40° и позволял произвести съемку с одновременным выбиранием обоих. Матросы навалились на вымбовки, шпиль выбирая слабину начал медленно поворачиваться, до шканцев донеслось хорошо знакомое мне шанти «Десять парней на один канат», — Поставить бизань! Фока-реи бейдевинд правого галса! Треугольный латинский парус на рее, подвешенном наклонно к бизань-мачте, распустился как вытряхиваемая скатерть. В блоках под команды уорент-офицера скрипели канаты. — Фока-шкот, фока-галс отдать! На брасы, левые! — и, когда реи обрасопили до нужного положения, — Крепить так брасы! Как только подтянутый донельзя шпилем якорный канат занял отвесное положение, я скомандовал: — Поставить марселя! Бизань-гик на правую! Оба якоря оторвались от грунта одновременно, руль переложили лево на борт. Под действием обстененных марселей и вынесенной на ветер бизани фрегат начал уваливаться под ветер. — Фока-реи бейдевинд левого галса! В тот момент, когда перебрасопили фоковые реи «Геркулес» получил ход, приводясь к ветру. — Поставить фор-стень-стаксель! С полубака корнуоллская глотка боцмана доложила об уборке якорей. — Поставить грот! Поставить фок и брамселя! Идя в бейдевинд левого галса, фрегат вступил под все паруса. Это было просто поразительно, как быстро «Геркулес» набирал ход в легкий ветер. Плавание пока не составляло большого труда, каждое утро штурман выходил на шканцы с астролябией и песочными часами, делая навигационные расчеты. Разговор показал, что Фаррелл, хотя достаточно владеет кораблевождением и искусством прокладки курса, мало знает Карибское море. Я никогда не был на Карибах, но имел представление о довольно сильных течениях и опасности судовождения у Антильских островов и берегов Мэйна. Непогоду фрегат перенес без каких–либо серьезных повреждений, но не думаю, чтобы хоть раз за последних дни позволил себе поспать и полностью вымотался. Вечером 26-го числа мы вошли в Галлоус Бей и бросили якорь у побережья Невиса. Поднимаясь более чем на 3200 футов, вершина спящего вулкана в центральной части острова всегда скрыта под белоснежными шапками облаков, так похожими на снег. На его западном поросшем кокосовыми пальмами склоне раскинулся городок Чарлстаун.
Dampir: Я оставил фрегат на попечение Сэмюеля Дэвиса, приказал спустить шлюпку и отправился на берег заниматься делами. — Итак капитан Грэм, расскажите мне в двух словах, что привело вас на остров, — его превосходительство Джеймс Рассел снял очки. — Приказ разыскать капер «Хиронделле», сэр. — Вот как? — воскликнул губернатор с удовлетворением, — в последнее время мы не давали голландцам особенно разгуляться. Пять дней назад сэр Джон Харман привел из Англии значительное подкрепление, но позавчера со всеми силами контр-адмирал отправился в набег на Мартинику Теперь этот, кеч, абсолютно уверенный, что бояться ему нечего, просто сущий кошмар. Держась поближе к Невису, если не станете рыскать по морю таскаясь за призами, вы вполне сможете захватить капер. Рассел жестом пригласил меня в одно из кресел, и наполнил бокалы хересом. — За жен и любимых! — провозгласил он субботний тост британского флота. — И пусть они никогда не встретятся! — поддержал я, думая о том, что Магеллан, готовясь к своему путешествию, потратил на это испанское вино больше, чем на оружие. — А теперь капитан я хочу получить общее представление о состоянии вашего фрегата. — При повороте через фордевинд раскололо в голове под румпелем руль, сэр, правим одними талями. Вероятнее всего, скрывая мошенничество, корабелы верфи в Дептфорде заменили новый руль, предназначенный для «Геркулеса», на аккуратно восстановленный старый. Это походило на собственные знания губернатора об особенностях работы верфей и его довольно быстро удалось убедить в том, что фрегату понадобится кое-какой ремонт. Чувствуя себя выжатым, как лимон, я не стал возвращаться на корабль и свалил все дела на Дэвиса. Если мы не умеем сделать, как нам хотелось бы, надо делать как умеем. В пропахшей смолой и табаком просторной зале таверны «Оружие короля» глухо стучали игральные кости и звенели стаканы
Dampir: Хозяин заведения, жизнерадостный толстяк, заметил меня и поспешил навстречу. — Добрый вечер, капитан. Прошу вас, — он показал на свободный столик в углу. — Могу рекомендовать сочных омаров с маслом и лимоном, их вполне можно подавать королеве. Имеются креветки. соус из мякоти жгучего перца, запеченные мидии и луковые кольца. — Я бы хотел тушеную козлятину с зеленью, овощами и рисом, из закусок несите креветки с острым соусом. — Прекрасный выбор, капитан. Что вам предложить из напитков? У нас прекрасное французское вино. — Белый карибский ром, ананасовый сок и кокосовое молоко. Хозяин любезно поклонился и исчез. В заполненной моряками таверне всегда можно почерпнуть полезные сведения. Смешивая «Пина Колада», на одну часть белого рома, одну часть кокосовых сливок и три части ананасового сока, я прислушался.
von Echenbach: Где мулатка-шпионка? :-) Или блондинка, заброшенная судьбой в далекие Барбрдосы (Анжелика-2 т. ск.). Остальное, пока, житейское-описательное. Читается ровно.
Dampir: Вообще-то почти угадали- шпион испанец
Dampir: Держа в руке оловянный стакан с ромом, угрюмый краснолицый валлиец, владелец небольшого каботажного судна, в гневе и отчаяние рассказывал про свою встречу с капером. Забрав все самое ценное, кеч с устремленной вперед белой ласточкой под бушпритом, потопил его весьма неуклюжий шлюп и морякам пришлось добираться до берега в шлюпке. В отбрасываем свечами желтом круге света я, уйдя в воспоминания о полном несбывшихся надежд прошлом, допил коктейль и поднялся на втором этаже. Хозяин уверил, что многие капитаны королевского флота удостоили проживанием мой номер. Ремонт занял двое суток, на третьи, за час до восхода солнца мы снялись с якоря и вдоль восточного берега Невиса пошли на север. Идя в крутой бакштаг при легком юго-западном ветре, фрегат под всеми парусами к четырем пополудни находился в сорока милях от острова, имея ход не более 4,3 узла. Вахту стоял Дэвис, мое умение владеть шпагой не выходило за пределы спортивного фехтования близкого к французской школе с ее быстрыми уколами, и я отрабатывал более привлекательную для абордажного боя английскую. Предписывая взятый за ствол пистолет, как оружие второй руки, она использовала и уколы, и удары. — Четыре румба по бакборту парус! — раздался с фок-мачты крик дозорного матроса. Взгляд Дэвиса, расхаживающего по шканцам заложив руки за спину, загорелся. — С вашего позволения, сэр. — первый лейтенант схватил подзорную трубу, по выбленкам вант вскарабкался на марс и стал вглядываться в горизонт. — Двухмачтовик с косыми парусами, — спустившись на палубу сообщил он, — уже нас заметил и взял к ветру на два румба. Капитан, сэр, этот голландец тотчас уйдет если поднимем британский флаг. — Весьма вероятно, что это не «Хиронделле» — сказал я. — но мы свое не упустим. Желательно поднять что-нибудь поизящнее, не тронут ли его сердце бразильские бриллианты? Мои слова, означая добычу, быть может богатство оживили экипаж. Первый лейтенант отдал распоряжение и над «Геркулесом» тотчас взвился флаг португальского королевства. Неприятель приближался, пытаясь захватить все больше ветра, люди готовые к бою уже находились своих местах. — Это «Хиронделле», сэр? — спросил штурман. — В этом нет никакого сомнения, мистер Фаррелл, будьте любезны поднять флаг его величества. Полотнище с армиллярной сферой скользнуло вниз, вместо него порыв ветра развернул красное британское, с крестом святого Георга в белом крыже.
Dampir: В следующий миг «Геркулес» дал полный бортовой залп, неся смерть и опустошение на палубу голландского капера. На баке сразу убило человек тридцать, грот-мачта зашаталась и, увлекая за собой крюйс-стеньгу. рухнула накрыли их изорванными парусами словно саваном. Еще почти столько же покалечило обломками рангоута на шкафуте и корме «Хиронделле». Кеч сдался, не оказывая сопротивления, в его трюме мы обнаружили тюки индиго и имбирь. Эти грузы высоко ценились на европейском рынке, но больше всего я обрадовался бочонкам отличного пороха. Это первый мой бой закончился богословским диспутом с нашим капелланом. Преподобный появился на палубе, поднял руку для благословения и, смотря прямо на меня: произнес пятидесятый псалом «Ибо беззаконие мое я знаю и грех мой всегда предо мною». — Что, во имя Иисуса, — начал я, — вы хотите сказать, сэр? —Дозволено ли прибегать к хитрости с чужим флагом, капитан Грэм? Не обманывайте друг друга, как говорит апостол Павла.
von Echenbach: 1. Dampir пишет: мое умение владеть шпагой не выходило за пределы спортивного фехтования близкого к французской школе с ее быстрыми уколами, и М.б. есть смысл развить этот абзац из "очень отрывистого " в нечто более повествовательное. 2. Голландский капер не видел размеры, особенности такелажа и открытые порты англичанина? уж отличить англа от испанца - могли. И как-то не показался бой с голландцем.
Dampir: von Echenbach пишет: ландский капер не видел размеры, особенности такелажа и открытые порты англичанина? уж отличить англа от испанца - могли. И как-то не показался бой с голландцем. — Весьма вероятно, что это не «Хиронделле» — сказал я. — но мы свое не упустим. В нашем корпуса вполне угадываются голландские и французские черты, впрочем, желательно поднять что-нибудь поизящнее. Не тронут ли их сердца бразильские бриллианты? Нужно подойти на пушечный выстрел прежде, чем нас узнают. В следующий миг откинулись крышки орудийных портов и «Геркулес». дал полный залп практически в упор, неся смерть и опустошение на палубу голландского капера. На баке его убило человек тридцать, грот-мачта рухнула, увлекая за собой крюйс-стеньгу и накрывая их изорванными парусами словно саваном. Еще почти столько же, покаленных обломками рангоута на шкафуте и корме «Хиронделле», издавали душераздирающие крики. Оставшиеся в живых не смогли оказать сопротивляться волна идущих на абордаж британцев. Кеч сдался, в трюме мы обнаружили тюки индиго и имбирь
von Echenbach: Dampir пишет: В следующий миг откинулись крышки орудийных портов Так ещё к открытым портам пушки подкатить надо. А голландско-французские черты - если капер осторожен и опытен, т.е. на авось не полезет, понаблюдает с кормовых углов, сохраняя возможность удержать ветер. Большое и новое судно - всегда мысль - вдруг охотник?
von Echenbach: Dampir пишет: в трюме мы обнаружили тюки индиго и имбирь :-) перечень запасов Дефо, Стивенсон и Жюль Верн.
Dampir: von Echenbach пишет: перечень запасов Дефо, Стивенсон и Жюль Верн. основной экспорт Ямайки и Малых Антил - сахар, кофе, какао, хлопок, индиго и имбирь.
Dampir: von Echenbach пишет: ещё к открытым портам пушки подкатить надо. При «Славном первом июня» английский "Брансвик" был вынужден сбить выстрелами крышки собственных пушечных портов, те уже накатили
Dampir: —Преподобный, действия капитана королевского флота ограничивает только Свод законов военного времени, и я имею окончательное слово во всех решениях, касающихся корабля и службы. А по словам святого Августина «следует благоразумно таить истину, каким-либо образом маскируя ее». Это место из книги «О праве войны и мира» отца международного права Гуго Гроция, подаренной мне шведскими друзьями с учебного брига «Тре крунур», очень вовремя пришло мне на память. В гавань Чарлстауна капер привели на буксире 2 июля, «Хиронделле» сразу же перешел под контроль призового офицера для продажи с торгов и отчисления лорду-адмиралу 1/10, а в пользу короля – 1/15 части. Затем вырученные деньги делились на доли: капитан — 3/8, лейтенанты, штурман— 1/8, помощники штурмана, писарь, капеллан— 1/8, мичманы, уорент-офицеры, сержанты —1/8, остальные — 2/8. На следующий день в лучах восходящего солнца «Геркулес» покинул Чарлстаун, ветер дул с северо-восточного направления силой в четыре балла. К вечеру вторых суток тучи полностью покрыли небо и разразился шторм. Утром 6 июля было все еще ветрено, небо прояснялось, погода менялась самым благоприятным образом. Из северо-восточной четверти дует ровный умеренный пассат. Суточные пробег увеличился до 168 миль в сутки, в нужном направлении, без дрейфа. 8 июля по носу с подветренной стороны показался остров Барбадос.
Dampir: В Карлайлской бухте несущие латинский парус не только на бизани, но и на гроте полдесятка округлых торговых судов соседствовали с уже знакомым флейтом «Дефианс». Сегодня не удастся «посмотреть, прежде чем прыгнуть». Фрегат куда меня вознесло на шканцы в роли командира, казалось, начинает роковым образом увеличиваться в размерах. Предстояло швартоваться во внутренней части гавани называемой местными Каренейдж. Прижимаясь к ее наветренной стороне, «Геркулес» идет курсом бакштаг левого галса. Едва он минует вход, я подаю команды: —Убрать грот-стень-стаксель! Убрать грот! Паруса все еще дают нам слишком большую скорость. — Фок на гитовы! К месту якорной стоянки подходим под фока-стакселем и поставленной в диаметральную плоскость бизани —Лево на борт! Фока-стаксель долой! Фрегат приводиться против ветра и, погасив инерцию, начнет забирать задний ход. — Отдать якорь! Убрать бизань! Подали швартовы и наконец-то я вздохнул спокойно. Фрегат с убранными парусами слегка покачивался на волнах, едва слышно поскрипывая. Передо мной лежал Бриджтаун, расположенные на обоих берегах реки, его дома строили из коралловых блоков и балластных камней, для лучшей осадки ими грузили суда, выходившие из Англии за сахаром. Островерхие крыши, иногда соломенные из тростника, но чаще черепичные несли сильное голландское влияние. В обилии зелени белели фасады губернаторского дома и кафедрального собора с их ярко-красными крышами. 29 апреля 1665 года к Барбадосу, намереваясь вторгнуться на остров, прибыл вице-адмирал Михаэль де Рюйтера с эскадрой из двенадцати боевых кораблей. В тот вечер и ночь на берегу шла лихорадочная работа, британцы строили две открытые земляные батареи. Места выбирали возвышенные, несколько отдаленные от береговой черты, укрытые от взоров и продольного огня противника. Орудийные команды формировали в том числе и из местных жителей. готовились к высадке десанта наскоро сколачивая отряды ополченцев.
Dampir: Ранним утром 30-го апреля 1665 года де Рюйтер вошел в залив Карлайл и обнаружил здесь двадцать девять торговых кораблей, стоящих на якоре. Вместе с вооруженными судами открыли огонь орудия форта, продвигаясь кильватерной колонной в направлении гавани. голландцы отвечали. К немалому удивлению де Рюйтер внезапно заговорили хорошо укрытые береговые батареи. Били они достаточно точно и через полтора часа нанесли значительный урон флагманскому 70-пушечному кораблю вице-адмирала. Его «Шпигель», имея десять человек убитыми и пятнадцать ранеными, с потерей мачт стал практически беспомощен, не сумевшая заставить замолчать батареи эскадра несла потери, Бесплодная попытка осуществить высадку стоила голландцам 400 погибших Взвесив все «за» и «против» де Рюйтер, удовольствуясь 12 потопленными торговцами, принял вынужденное решение уйти для ремонта на французскую Мартинику, в а затем вернуться на родину. Сегодня Бриджтаун купался в солнечном свете – Чем могу служить, сэр? – спросил секретарь в приемной. – Доложите его превосходительству прибыл капитан Грэм. – Извольте следовать за мной, сэр. В гостиную через открытые окна проникал свежий ветер с моря, я снял шляпу и поклонился губернатору. – Рад вас видеть, – лорд Уиллоуби указал на одно из кресел. – Садитесь и рассказывайте, капитан. Представленное повествование он встретил достаточно хорошо. –Уверен враг надолго запомнит полученный урок. Поздравляю от всей души мистер Грэм и для вас есть новое поручение, – Я весь внимание, милорд. Глаза Уиллоуби внимательно изучали мое лицо, затем он продолжил. – Предписание о вызове в Палату лордов, сохраняя за мной должность губернатора Барбадоса, периодически требует присутствия в Лондоне как наследственного пэра. Вашему фрегату предстоит сопровождать меня на Ямайку, нашу главную базу в Карибском море. Впрочем, совет Барбадоса в качестве моего заместителя назначил полковника Кодрингтона. Надеюсь, с ним вы найдете общий язык, ну а пока мне необходимо оформить необходимые бумаги. Губернатором обещал прислать инструкции на другой день с рассветом. Я откланялся и вышел, думая о том, что нет попутного ветра для того, кто не знает, в какую гавань плыть. Намереваясь переменить стеньги и поднять запасные, тремя с половиною футами более настоящих, я отдал на «Геркулесе» нужные приказания и направился в город поужинать. Вечерний бриз приятно холодил кожу после духоты дня. когда мой выбор пал на таверну «Сахарная голова».
Dampir: В ожидании, пока принесут свиные ребрышки в пряном соусе я заказал местного барбадосского пива, что оказалось дороже рома и принялся разглядывать посетителей. За соседним столом мужчина лет сорока пяти, на загорелом до черноты лице резко выделялся пересекающий левую щеку шрам, подозвал служанку. На вид это был человек плотный и плечистый, в простого сукна длинной куртке до середины бедра, два пистолета заткнуты за пояс, длинная тяжелая шпага с обоюдоострым клинком небрежно брошена на стол поверх разбросанных по столу карт и мягкой фетровой шляпы, украшенной пером. Судя по всему, не сомневаясь в успехе, он рассчитывал получить от нее кое-что побольше чем полные кувшины с вином. Пустые ясно подтверждали его упорное старание одолеть засуху, а два новых доказывали, что первое усилие сочтено недостаточным. Не получая согласия, незнакомец пришел в такое бешенство, что вскричал, ударив кулаком по столу так, что запрыгали оловянные стаканы: – Я всех угощаю! Я угощать люблю! Эй приятель! Идите сюда я желаю вас угостить и черт побери. не вздумайте отказываться. А будете воротить нос, хоть я и пьян, клянусь Святым Патриком, мы будем драться!
GromoBoy:
Dampir: –Сожалею, я не имею права пренебрегать своими обязанностями и не могу принять ваше приглашение. –Пренебрегать? Вы хотите подчеркнуть, употребляя разные ученые слова мистер, что капитан Уолш неотесанный моряк? Ей-Богу, есть от чего прийти в ярость! Он насмехается! –Я уже все вам объяснил и у меня нет никакого желания шутить. Напрасно так думать, капитан. –Вы невежа и к тому же трус, если из страха перед начальством отказываетесь выпить со старым моряком. –Не забывайтесь мистер Уолш, я готов вернуть это оскорбление вместе с ударом шпаги. –Клянусь всеми чертями! Я научу вас с почтением относиться к моим словам! –К вашим услугам, капитан. Посетители расступились, освобождая место сражающимся; многие влезли на столы, чтобы лучше наблюдать дуэль. Сухой долговязый хозяин таверны поправил подвесной светильник. Оба противника скинули камзолы и оставаясь в одних рубашках скрестили шпаги. Уолш яростно набросился на меня и, воспользовавшись незначительной ошибкой, чуть было не проткнул насквозь, рот его скривился в презрительной усмешке. Тишина нарушалась лишь звоном стали, скрипом половиц изредка грохотом падающего стула, подвернувшегося под ноги. Следя за каждым движением соперника, мне удалось успешно парировать своим более легким клинком несколько довольно опасных выпадов. Наконец, уловив подходящий момент проскользнул под наносившей удар рукой и острие моей шпаги вонзилось в правое плечо моряка. Он выругался сквозь зубы, на рубашке тут же проступила кровь, но увеличивалось пятно медленно. Сделав шаг назад я опустил шпагу. – Довольно! – между нами встал один из завсегдатаев таверны. – Вы скорее удачливы, чем благоразумны молодой джентльмен. – Я капитан Ричард Грэм! Невозможно чтобы случай не имел власти над нашей жизнью, коль скоро мы живем случаем. – Признаю себя побежденным, – с резкой откровенностью сказал Уолш, – повреждены мышцы, но можно обойтись и повязкой, заживет, я ручаюсь.
Dampir: Обстановка быстро становилась весьма располагающей к доверительным беседам. К сожалению, мне было необходимо возвращаться на фрегат. На следующее утро, мимо ярко освещенного изнутри собора Святого Михаила. где в начале одиннадцатого закончилась утренняя служба, я направлялся к дому губернатора Барбадоса. Выходящая из храма публика спускалась по истертым ступеням паперти. Хрупкого сложения девушка встретилась со мной глазами, точно ноги приросли к земле, когда я узнал в ней сестру полковника Кодрингтона. Она с своей стороны замедлила шаг и по временам краснела, бросая и тотчас отводя быстрые взгляды. Эти мимолетная встреча решила мою судьбу. – Добрый день мисс Кодрингтон, могу я называть вас просто Герти? – Разумеется, мы же друзья, – ответила она, поздоровавшись со мной очень приветливо. – Я рада вас видеть Ричард, жизнь на острове очень скучна и однообразна. Отец приехал сюда больше двадцати лет назад, купил землю и стал выращивать сахар. Я была совсем девочкой, когда он умер, оставив моему брату небольшое состояние. Сейчас Кристофер богатый человек и станет еще богаче, поскольку назначен губернатором. Но что мне, предоставленной самой себе, до того? Так расскажите о своей семье Ричард, это интересно. Надеюсь, вы поможете скрасить мое одиночество. – О простите, что не сделал это раньше, Герти. Я единственный сын 1-го баронета Нортон Коньерс, этот титул отец получил во времена короля Карла I. Наша семья из Камберленда и в ней всегда были моряки. На Антилы мой фрегат прибыл для охраны своего судоходства и подрыва торговли противника. Вот как будто и все. Кем она могла быть для меня и кем мог стать для нее я? – мелькнуло в голове. – А знаете Герти, вы очень похожи на портрет в кабинете моего отца. –У вас слишком пылкое воображение Ричард.
полная версия страницы