Форум » НЕРеальная война » Шкатулка с "Прекрасной Дамы" » Ответить
Шкатулка с "Прекрасной Дамы"
Dampir: Наш мир и достаток зависят от Божьего промысла и военно-морского флота. Карл II В предпоследний год двадцатого века, ремонтируя крышу старинного особняка, рабочие нашли на чердаке, окованную латунью шкатулку красного дерева. По бросовой цене они продали это занятное дорожное бюро весом с небольшую собаку антиквару с блошиного рынка Порт де Ванв в 14-м округе Парижа. Никогда не зная наверняка, что именно найдет, мой отец всегда с увлечением отправлялся туда, иногда, как и сейчас покупая будоражащую воображение давнюю вещь. Вскоре после его смерти я стал обладателем купленного им осколка истории, наткнувшись в углу за вешалкой на этот необычный ларец. Даже при самом беглом осмотре нетрудно было убедиться, что дорожная шкатулка вышла из рук неизвестного мастера несколько веков назад, вероятно в первой половины восемнадцатого столетия, и принадлежавшей когда-то достаточно богатому человеку. Латунная пластинка на ее прямоугольной крышке с надписью староанглийским шрифтом «Sir Richard Graham, bart» таила за собой причудливый мир. По легкому зеленому налету коррозии можно заключить, что шкатулка совсем недолго побывал в морской воде. Украшенная изысканным орнаментам в виде диковинных животных, замковая металлическая пластинка с вертикальной скважиной, закрывая укрепленный на передней стенке механизм, помогала попадать ключом даже в темноте. С боковых сторон миниатюрного бюро в дерево врезали пластины с кольцами. При открытом замке за левое выдвигался находящийся сбоку ящичек. правое использовалось при переноске. Если откинуть верхнюю крышку, где на предназначенной для письма внутренней поверхности остались пятна от пролитого рома и чернил, обнаружатся три уровня отделений. Судя по всему, длиной 21 дюйм и шириной 11 шкатулка, в высоту равная 7 дюймам, служила для хранения подзорной трубы, морских карт и инструментов для определения положения судна во время плавания. Сейчас в обитых зеленым сукном трех верхних ящиках не было ничего, кроме следов ружейного масла и слабого запаха вирджинского трубочного табака. После извлечения центрального под ним обнаружилось пустое пространство и стал частично виден следующий уровень бюро.
Dampir: *** Все небо обложило тяжелыми темными тучами, в вечерних сумерках якорные огни судов на рейде мигали как светлячки. В порту Нью-Йорка кипела жизнь, подъезжали и уезжали фургоны, на них перегружались тюки и ящики. Похолодало не так уж сильно, но люди закрывали лица шерстяными шарфами. После заката, прохлада, доносившаяся с воды, превратиться в промозглую морось, покрывая холодными каплями подобранные паруса. Я глубоко надвинул на лоб черную шляпу с низкой тульей и загнутыми полями, плотнее запахнул плащ. Помимо Синклита наверху были только вахтенные, медленно прохаживаясь взад и вперед по палубе. Абрахам повернулся ко мне, за его спиной еще теплилось заходящее солнце. – Прошу прощения, сэр, но я распорядился усилить охрану. В предвкушении причитающихся ей призовых денег команда стала кошкой на раскаленной крыше! Одни готовы швырять их, как пшено цыплятами, другие больше не желают рисковать своей жизнью. – Черт возьми, пусть спокойно сойдут на берег. Без претензий оставим здесь и тех, кто не в восторге от флотской дисциплины, обычаев и вообще всякой власти. Не цепляйся, за тех, кому с нами не по пути. – Не беспокойтесь, не допущу никаких происшествий. Вам и правда, незачем привлекать к себе лишнее внимание. – Хочешь принять командование моим приватиром, Эйб? Дело весьма уважаемое в Новой Англии, поможет тебе вложить деньги и стать состоятельным джентльменом. – Я с вами до скончания веков, сэр. Это большой аванс, корабль то и вправду ведь неплохой. Кроме вас никто бы и пальцем не шевельнул ради меня, – сдержанно ответил он. Мне наняли легкий экипаж и, когда погрузили вещи, приказал отвезти, куда укажу. Негромкий цокот подков раздался у нашего крыльца уже в темноте. Дома еще не спали, после ужина все сидели в гостиной. Герти, взвизгнув от радости, бросилась мне на шею, едва я вошел в залу. Малыш, завернутый в шерстяное одеяло, продолжал тихо сопеть на руках у Рэйен. – Ты вернулся! – услышала я милый голос, звенящий от застенчивой радости. В великолепном, очень ей идущем темно-синем платье Герти можно было принять за особу королевских кровей. Волосы, уложены тяжелыми и густыми локонами. Гладкий лиф в обтяжку, узкие рукава с буфами до локтя, глубокие разрезы перехвачены аграфами. Оборка из мелкоплетеных кружев прикрывала голые руки. Юбка спадала спереди округленными складками, да такой длины, что дозволялось разглядеть ножки в черных чулках и башмачках с жемчужными пряжками. – Где бы я ни был, моя леди, я вернусь назло всем смертям. Кстати, у меня для тебя подарок: легенькая, изящная рапира с очень тонким прямым двулезвийным клинком. Она кивнула, вытирая слезы, неожиданно затуманившие ей глаза. – Знаешь, мне снова пришла в голову мысль о тех голубых горах. – Ты думаешь, что пора нам обосноваться? – Я люблю море, это твой мир и честно, всем довольна, пребывая с тобой на корабле, но у нас достаточно денег, чтобы жить комфортно. Кажется, Герти представила в своем воображении дом на Барбадосе, где провела свое детство. Подобное вспоминалось мне тоже, все остальное тускнело или расплывалось с течением времени. – Не хочу возвращаться в Европу, вероятно, наши земли конфискуют, так что моя преданность монархии ограничена. – Я посмотрел на Герти, ее тоже ничего не связывало с Англией. – Приготовить тебе ванну? Ты выглядишь уставшим.
Dampir: Горячая вода будет в течение несколько минут. – Не откажусь. Прикажи подать ужин в спальню. – Сегодня твоя любимая фаршированная индейка с клюквенным сиропом. Я искупался, побрился, надел все чистое и приступил к трапезе, наблюдая, как забавляется Герти. Обоюдоострую, прекрасно сбалансированную рапиру она держала на вытянутой руке параллельно земле. В этой позиции можно было отбить удар в любой плоскости. Будь на то воля Провидения, эта женщина могла бы сменить на троне добрую королеву Бесс. Узкий прямой клинок, на 1/5 длины уплощенный шестигранник плавно перетекал в ромбовидное сечение, казался почти невесомым. Внутри медиального дола гравировка: «CLEMENS DINGER ME FECIT» на одной стороне и «CLEMENS DINGER SOLINGEN» на другой. Эфес типа «бильбо» украшал узор в растительном стиле, выполненный инкрустацией серебряной проволоки в черненую сталь. Его двухчастичные щитки прорезным орнаментом напоминали ажурные кружева. Сталь мастера города клинков была однородной, без техники оковки сердечника, но многокомпонентной. Небольшая доля легирующих присадок содержались в самой железной руде бассейна реки Рейн. Прекрасный клинок, при встречном ударе такой зачастую разобьет изготовленный в Толедо. Не зря оружейника переманили в Испанию, подобные изделия стоил своего веса в золоте. –Это был утомительный день, малышка. Отложи опасную игрушку и ложись спать. – Я не устала, – сказала Герти, – мне еще нужно тщательно расчесать локоны. Полупрозрачная муслиновая сорочка, струящаяся по фигуре, просто сводила меня с ума. Ее глубокий V-образный вырез полностью открывал ложбинку между грудей, едва прикрытых ниспадающим каскадом волос. – Я тоже, моя любовь, но пойдем в постель. CLEMENS DINGER ME FECIT (лат.) – Клеменс Дингер сделал меня Глава 13 Герти задумывалась о новом, рассчитанным на большую семью доме, имеющим достаточно места для гостей. Первый этаж с серией арок, позволяющих дуть прохладному ветерку. Зала достаточно просторная, чтобы вместить тех, кто захочет потанцевать. Спальни на втором этаже, нет, десять это не слишком щедро. Скажем, четверо детей и Рэйен это уже пять. Слуги будут жить в двух небольших домах за главным зданием, рядом с ним цистерна, собирающая весь дождь с крыши. Я изучал карту, оценивая будущую ценность Ойстер-Пойнт. Тот, кто командует им, находится в сильной позиции. Форты, контролирующие подступы к огромному рейду и город с сеткой базовых улиц: главный порт колонии, служащий движению торговли. На будущий год в нем должно проживать не менее 500 белых поселенцев Похоже, мне суждено вплести нить своей судьбы в полотно событий, что определят историю. Все равно другого выхода нет. Черт возьми, мир становиться тесным.
Dampir: Журфикс (фр. jour fixe) – прием гостей в определенный день недели. Мефрау (нидерл. mevrouw) – госпожа. Менеер (нидерл. meneer) – господин – Ричард, у меня совсем нет здесь друзей, сидеть дома одной скучно и не с кем поболтать. Угадай, кого я пригласила на журфикс в эту субботу. Подобные приемы устраивали и приглашались на них, как правило, женщины. Особенное удовольствие им доставляло делиться с подругами свежими новостями. – Я рад, что ты позвала гостей, Герти, но почему только сейчас? – Да так получилось гораздо лучше, ты вернулся, и никто в этом мире не может быть счастливее меня. Ну, давай же, попробуй угадать, тебе будет интересно! – Почти уверен, что была приглашена одна из тех местных дам, кто родился в Нидерландах. Голландки гордятся своей независимостью, а проблемы, пытаются решить головой, а не сердцем. В их расписании многое заранее спланировано на недели вперед. В голову приходит только мефрау Харденбрук-Филипс, что-то привлекло ее внимание и вызвало заинтересованность. –Так не честно! Ты знал! – Господь с тобой, малышка, я месяц был в море. – Правда? А мне казалось, гораздо дольше. –Так случается. – Ведь все зависит только от тебя, Ричард. *** Накинутый на плечи меховой палантин мефрау Филипс сняла еще в прихожей. – Я так рада, что вы пришли, – встретила ее Герти. – Новости так быстро распространяются, – Маргарет по-особенному улыбнулась. Она не производила впечатления теплого и дружелюбного человека. – Вижу, вы близки с мужем, Герти. Глядя на игривую улыбку 32-летней мефрау, я ответил, что наши «отношения» вполне благополучны. По правде сказать, они были такими счастливыми и частыми. В залу подали чай, бутерброды, конфеты, печенье, пирожные с кремом. Женщины заговорили об одежде и обстановке, о прислуге. Похвалили безупречный вкус друг друга и постепенно выработали основы мирного соглашения. Меньше чем через час мефрау Филипс уже знала все о моей прелестной жене, отце, деде–корсаре и бабушке–француженке. В свою очередь, я спросил про ее покойного мужа. Умер он восемь лет назад, оставив после себя значительное имущество. Помимо дочери Евы от первого брака, общих детей у Маргарет и 43-летнего Фредерика Филипс было трое: Филипп, Адольф, Аннет. – Все, что я помню – это нашу любовь. – Она медленно покачала головой и о собственной истории не сказала ни слова. – У меня, знаете ли, есть недоброжелатели, но тот, кто боится нажить врагов, никогда не заведет истинных друзей. – Тон мефрау Филипс был смертельно серьезен, что не стало для меня неожиданностью. – Вы преуспевающий торговец и судовладелец, а ваши «Нью-Нидерланд Индиан», «Бивер», «Перл» и «Утренняя звезда» достаточно быстры и хорошо вооружены. Маргарет протянула руку, которую я пожал, и сказала: – Вы, менеер Грэм, как и я, стремитесь к успеху.
Dampir: Ваш груз, как я полагаю, в полном порядке? – затронула она и вопрос о торговле. – Меня интересует приобретение эксклюзивных товаров частным образом, до того как они поступят на публичный аукцион. – Честно говоря, ваши слова не вызывают у меня особого восторга, – произнес я. – Я деловой человек и в отличие от других готова платить в отчеканенной монете. Ее нехватка всегда представляла проблему, финансовая система колоний основана на бартере, – продолжала мефрау Филипс. – Должен признать, что это выгодное предложение. Получить оплату в шиллингах удобнее всего, их принимают даже на деревенском рынке. Могу предоставить индиго, медь в слитках, ящик необработанных изумрудов и колониальные товары из Китая. Черный рынок камней сформировался в Амстердаме с давних пор, их оценивали, покупали и гранили заново. Каждый из нас знал, что придется идти на определенные уступки. – Когда вы готовы провести осмотр груза? Сахар и табак будут проданы на торгах, английские купцы крайне дорожат положением монопольного покупателя. Вздохнув, она мысленно пробежала все свои дела, условились продолжить этот разговор в понедельник. Время летело быстро, вот и настал момент прощаться. Маргарет поцеловала Герти в щеку, выражая признательность за оказанный прием. – Мне хотелось бы сохранить общность в делах и дружеские отношения надолго. – Мы ценим ваше расположение и всегда рады увидеть вас снова. – отвечала ей Герти. Торги в форме открытого аукциона были назначены на среду, 6 ноября. Что ж, насущных дел накопилось много и недолгий отдых в кругу семьи пролетит незаметно. Меня интересовал новый шлюп, спущенный на воду во второй половине прошлого месяца и стоящий у причальной линии на Ист-Ривер. Для получения нужной информации следовало пообщаться с владельцем верфи, в район Дувр-стрит я отправился с утра в понедельник. Прежде она принадлежала Филиппу Френчу, а теперь Джон Лэтэм занимался небольшими шлюпами для каботажных грузовых перевозок. Размер варьировался от четырех до восьмидесяти тонн, большинства от пятнадцати до сорока. Суда представляли собой дешевый тоннаж на внутренних рынках, доходы от которого помогали колонии оплачивать британский импорт. Проблемы с индейцами и ущерб, нанесенный войной морской торговле – все держало их в большей или меньшей степени бедности. «Лиззи Мэй» имела водоизмещение 42 тонны, низкий надводный борт и обводы, «сочетающие голову тунца и хвост макрели». Длиной 48' 6" и шириной 16', за счет глубокой осадки в корме она не резала волну, а всходила на нее, легко набирая скорость. При чистой подводной части шлюп мог дать 9,6 узлов. В крутой бейдвинд «Лиззи Мэй» держала к ветру четыре румба, сопротивление киля предотвращало чрезмерный снос. «Лиззи Мэй» построили как лоцманское судно, в открытом море парусник мог легко перенести любую непогоду. Палуба была широкой и свободной, удобная как для работы с такелажем, так и с орудиями. Не настоящий ют, а изогнутая крыша каюты, убранство носа и кормы мастера выполнили в стиле барокко. Рангоут, паруса, такелаж и прочие материалы все новые и самого высокого качества. Огромные запасы дуба и кедра колонии служили отличным ресурсом для судостроения.
Dampir: Местные купцы не таскали ничего тяжелее шестифунтовых орудий. «Лиззи Мэй» могла нести четыре трехфунтовки длиной в 19 калибров, вес одной составлял 725 фунтов, вместе с лафетом. В Нью-Йорке не оказалось артиллерийского вооружения, пригодного для морской службы. Мне предстояло посетить Бостон и заглянуть к капитану Сэвиджу. – Из всех американских колоний у Его величества нет ни одной, столь подходящей для постройки кораблей, как Новая Англия. Нет ничего более вредного и опасного для метрополии, – заявлял акционер Ост-Индской компании Джозайя Чайлд. Он сколотил состояние на поставках для флота и выступал за сохранение монополий в заокеанской торговле. Провинции не могли строить крупные суда из-за экономических условий. Думал ли я о дизайне отличном от общей практики или просто еще одной модификации? Разумеется, я рассчитывал заказать в Бостоне двухмачтовую шхуну экстремального типа. Настоящая «пенительница морей», она должна была стать вехой на пути эволюции и, возможно, завершиться появлением великолепных клиперов. Шлюп был мной куплен, Лэтэм обязался произвести все необходимые изменения и улучшения. Прежде всего, на мачте следовало поставить спускную стеньгу, а также установить длинный, горизонтальный бушприт. Крепился же он к правой стороне головы форштевня и мог вдвигаться внутрь судна при крепком ветре. В результате парусность увеличивалась за счет гаф-топселя, двух дополнительных кливеров, а также брифока. К одиннадцати часам четверга аукционный зал привлек довольно много будущих покупателей и любопытных. Ведущий торги произнес нескоолько официальные фраз и залился соловьем, рассуждая о ценности груза. – Больше мне ничего вам сказать, джентьмены, но сделка того стоит! Итак, кто же предложит больше и обеспечит за собой выгодную покупку? – продолжал аукционист. Продажи, чтобы вовлечь игроков, начались с объявления не очень высокой цены. Ставки поднимались, шла вполне серьезная торговля. – Дело становится жарким. Кто-то прибавит еще? На другой день в городе, только и было разговоров о прошедших торгах и товарах, что ушли с молотка за рекордную цену. Тем не менее, негоцианты рассчитывали на немалую выгоду. Сахар перепродавался во Францию и Нидерланды, а табак – в Швецию. В таверне «Деревянный конь», где люди Синклита и Вуда не скупясь, щедро тратили свои деньги, царило особенное оживление. Столы придвинули к стене, освободив место для танцев, двое скрипачей уже дергали смычками. Отталкивая нахальные руки, услужливые девушки подавали ром, эль и другие напитки. Не слишком сердясь, когда при удобном случае их старались ущипнуть за ляжки или ухватить за грудь. Нью-Йорк, пользуясь преимуществами своей превосходной гавани и богатых окружающих угодий, развивался быстро. Сюда, на Стоун-стрит, шли, чтобы по прибытии корабля на Ист-Ривер встретить шкипера и услышать новости. В таверне обсуждали бизнес по сбору мехов в верховьях Северной реки и многое другое, включая огромные призовые. Изрядное количество разговоров вызывала покупка шлюпа «Лиззи Мэй», переоснащаемого по моему заказу. Ходили слухи, что я намерен набрать людей для экспедиций еще более рискованных и прибыльных. До конца недели «Вэлиант леди» простояла в порту, а потом вновь подняла паруса. В течение трех дней она шла по маршруту Нью-Йорк – Бостон, в полной мере пользуясь слабым северо-западным ветром, изредка отходившим на запад. К концу третьих суток мы получили первое предупреждение о том, что погода меняется. Небо покрылось длинными языками облаков, а горизонт застлала предательская дымка дождя. Ветер повернул на северо- восток и подавал все признаки усиления. – Возможно, идет нор'истер, капитан. – Я присоединился к Синклиту у поручней квартердека. – В любом случае, сэр, придется взять рифы до наступления темноты, – отозвался он. В продолжение нескольких часов ветер усилился еще сильнее и дул с огромной силой, в порывах намного превышая штормовой. Наверху для вахты был сущий ад, наполовину ослепленные дождем и брызгами люди сражались с мокрой парусиной, жесткой, как кость.
полная версия страницы