Форум » Книги и журналы » Сумида » Ответить
Сумида
von Echenbach: 1 В защиту... Небольшое предисловие: Автор, Сумида, известен в качестве "ревизиониста". Наряду с Ламбертом предлагает обсуждать некоторые исторические военно-морские вопросы в несколько отличной от трактовки классических изложений Мардера. Предлагаемый перевод давней работы "В защиту..." позволит оценить мнение Сумиды на лоббирование некоторых проблем флота и приоткрывает проблемы взаимоотношений в политико-экономических группировках Англии конца 19-начала 20-х веков. Автор весьма аккуратно уклоняется от развития темы коррупции и не призывает к радикальному пересмотру фактов. В тексте перевода возможны ошибки и неточности технического характера. В ЗАЩИТУ ВОЕННО-МОРСКОГО ПРЕВОСХОДСТВА ФИНАНСЫ, ТЕХНОЛОГИИ И БРИТАНСКАЯ ВОЕННО-МОРСКАЯ ПОЛИТИКА 1889-1914 Джон Тетсуро Сумида (IN DEFENCE OF NAVAL SUPREMACY FINANCE, TECHNOLOGY, AND BRITISH NAVAL POLICY, 1889–1914 Jon Tetsuro Sumida Naval Institute Press Annapolis, Maryland, 1989-2009) Содержание [more]Список рисунков и схематических схем Предисловие Благодарности Список сокращений Часть I 1889-1906 1 Стратегия численного превосходства: Военно-морское соперничество и финансовый кризис, 1889-1904 1 Государственные финансы и доиндустриальная военно-морская мощь Великобритании 2 Промышленная революция и превосходство британского флота 3 Технологии, финансы и Расширение военно-морского флота Великобритании 4 Закон о военно-морской обороне и Программа Спенсера 5 Технологические изменения, Колониальная война и сокращение финансирования 2 Стратегия качественного превосходства: Сэр Джон Фишер и технологический радикализм, 1904-1906 1 Введение: Сэр Джон Фишер и Дредноут 2 Проектирование скоростных и капитальных кораблей 3 Разработка технологий и техники для крупнокалиберных орудий 4 Броненосный крейсер скрупнокалиберной артиллерией 3 Концепция и первоначальная разработка системы управления огнем "Поллена", 1900-1906 1 Введение (а) Определение дальности в Королевском флоте до 1906 года (б) Поллен Артур Хангерфорд 2 Поллен и управление огнем, 1900-1906 Часть II 1906-1914 4 Конфликт: Стратегия Фишера нарушена, 1906-1908 1 Влияние Дредноута на британские военно-морские финансы 2 Превратности системы Поллена, 1906-1908 (а) Официальные переговоры по контракту (б) Департамент военно-морского вооружения в оппозиции (в) Испытания Ариадны (г) Отказ от системы Поллена 5 Путаница: Управление огнем и проектирование капитальных кораблей, 1908-1909 1 Неразбериха с артиллерией, 1908-1909 2 Фишер и боевой крейсер, 1908-1909 3 Прогресс и катастрофа артиллерии, 1908-1909 (а) Официальные переговоры (б) Частные сообщения (в) Испытания и невзгоды 6 Компромисс: Финансовая революция и технологическая реакция, 1909-1914 1 Радикальные финансы и помощь Доминиона 2 Превратности управления огнем (а) Переговоры, новое соглашение и натурные испытания (II) [1910] (б) Финансовые трудности, техническое совершенствование и конкуренция [1911] (в) Кризис монополии и испытания Ориона [1912] (г) Последняя кампания и последствия [1913-1914] (д) Технологии, тактика, финансы и политика 3 “Романтика дизайна”: Фишер и боевой крейсер, 1910-1914 Эпилог 1 Фишер и Поллен на войне, август 1914 – май 1916 (a) Фишер (б) Поллен 2 Оружие в бою, 1914-1916 3 Реакция. Средство правовой защиты и Приписка (а) Борьба с Полленом и стрельбы, 1916-1925 (б) Фишер, Управление огнем и Боевой крейсер, 1916-1920 Заключение Приложение Список источников Указатель Список рисунков и принципиальных схем 1 Девятифутовый базовый дальномер Barr & Stroud на прототипе гироскопа, установленный на HMS Natal, 1909 г. 2 Десятифутовый базовый дальномер Pollen-Cooke на серийном гироскопе Argo, c. 1913 г. 3 Измеритель курса и скорости A.C., Марк IV (плоттер без руля), c. 1913 4 Патентная схема, главный механизм, Часы Argo, Марка I, 1911 5 Патентная схема, шариковый и дисковый привод с переменной скоростью, Часы Argo, Марки II–IV, 1912 6 Часы Argo, Марка V, c. 1913 7 Таблица Дрейера, Марка I 8 Таблица Дрейера, Марка IV и IV* Цифры 1 Расходы на линкоры и первоклассные крейсера, 1889-1904 гг. 2 Расходы на военно-морские работы, 1889-1904 гг. 3 Расходы на линкоры и первоклассные крейсера, 1905-1913 гг. 4 Чистые расходы на оборону и социальное обеспечение, 1908-1913 гг. 5 Механизм перемещения карандаша и ролика, устройство для определения курса и скорости переменного тока. Отметка IV 6 Эффективные расходы на военно-морские работы, 1900-1913 Принципиальные Схемы 1 Часы Арго, Марка I 2 Часы Арго, Марка II 3 Часы Арго, Марка III 4 Часы Арго, Марка IV[/more]
Ответов - 59, стр:
1 2 3 All
von Echenbach: ... Однако вопрос о возмещении Поллену ущерба Адмиралтейством в случае нарушения патентных прав оставался нерешенным. Позиция Адмиралтейства вытекала из стандартной практики Отдела контрактов, требующей от производителей военно-морского оборудования, такого как орудия или двигатели, предоставления возмещения в случае нарушения патентных прав.53 Позиция Поллена была выражена в юридических терминах Расселом Кларком, экспертом по патентам, которого он нанял в дополнение к Хоксли, в заключении, которое было направлено директору по контрактам военно-морского флота 30 июля.54 Кларк отметил, что оговорка о возмещении ущерба, требуемая Адмиралтейством “была бы правильной, если бы предполагаемая сделка заключалась в том, что г-н Поллен должен был продать Адмиралтейству определенные запатентованные инструменты, изготовленные им, в соответствии с патентами, контроль над которыми он сам сохранил. Если продаваемое изделие является нарушением патента третьей стороны, производитель является подходящим лицом для предъявления иска, и если истец решит подать в суд на пользователя, естественно, что пользователь должен потребовать возмещения ущерба от производителя. Если я продаю мужчине изготовленную вещь, вполне может быть, что должно быть соглашение о соответствии, явном или подразумеваемом. Однако это, по-видимому, не является предполагаемой договоренностью. Хотя во многих случаях оборудование должно быть получено через мистера Поллена, основным результатом соглашения является передача патентов и секретов Поллена Адмиралтейству, и в этом случае соглашение совершенно неуместно... Таким образом, патент не претендует на предоставление какого-либо права на изготовление или использование, и поэтому предложенное возмещение совершенно не подходитЭ.55 Беседа с “членом Артиллерийского отделения” 30 июля оставила у Полленв ощущение, что его позиция еще не понята,56 и, таким образом, он представил свое позиция, изложенная его собственными словами в частном письме Ф. У. Блэку, директору военно-морских контрактов, 31 июля 1907 года. В своем письме Поллен отметил, что годом ранее он предлагал продавать свои инструменты исключительно Адмиралтейству по цене, которая подлежала арбитражу в случае разногласий, и в этом случае он “был бы в положении лица, коммерчески эксплуатирующего запатентованные товары, и каждая продажа Адмиралтейству естественно, это повлекло бы за собой косвенное возмещение ущерба от претензий за нарушение...” Поллен напомнил Блэку, что именно Адмиралтейство “предпочло выкупить мою коммерческую должность напрямую” и “поскольку они купили мою прибыль напрямую, они купили мои обязательства и мои риски”. “Это не так, - утверждал Поллен, - разумно просить, чтобы это было в обоих направлениях”, и продолжал писать, что он не мог “не думать, что по этому поводу возникла большая путаница в мыслях по той причине, что лицо или лица, которые составили соглашение, не ясно поняли в чем заключается суть сделки”. Затем Поллен заключил, что “даже если бы мы были абсолютно уверены в том, что никакого нарушения не было и не могло быть, мы ничуть не приблизились к уверенности в том, что никто не может предъявить никаких претензий или предъявить какой-либо иск за нарушение. Возможность таких претензий является одним из обычных рисков в торговле: и я повторяю, что если бы меня оставили в коммерческом положении по отношению к Адмиралтейству, я бы с радостью пошел на этот риск; но поскольку вся цель и задача Адмиралтейства состояли в том, чтобы самим занять коммерческую позицию и оставить нас в положении экспроприированного патентообладателя, конечно, как я думаю, совершенно очевидно непоследовательно оставлять меня с тем, что, возможно, является самым обременительным из всех коммерческих обязательств без каких-либо эластичность прибыли, которую возможности коммерческого развития могли бы позволить мне сделать, чтобы уравновесить риск”.57 Но Адмиралтейство, похоже, не было убеждено аргументами Поллена, и не ответило на пересмотренный проект официального контракта, который Поллен представил 25 июля с собственным пересмотренным проектом до 26 ноября.58 В тот же день состоялась встреча между должностными лицами Адмиралтейства и Полленом, но соглашение по пункту о возмещении ущерба не было достигнуто, что, возможно, побудило Адмиралтейство принять сообщите Казначейству, что выплата 50 000 фунтов стерлингов Поллену “в связи с его аппаратом для коррекции цели, которая, хотя и предусмотрена, не может быть произведена в этом году”59. Поллен предложил в письме в Адмиралтейство от 19 декабря, однако, что он может согласиться “не без письменного согласия Уполномоченных сознательно использовать... любой британский патент, действующий в настоящее время, владельцем или лицензиатом которого он не может быть, и он должен всегда проявлять разумную осмотрительность, чтобы предотвратить такое использование”60. Адмиралтейство приняло предложенный пункт в качестве замены того, на котором они ранее настаивали 21 декабря 61, и после дальнейшей переписки для решения вопросов детализации 62 официальный контракт был подписан 18 февраля 1908 года. Официальный контракт отличался от предложения Адмиралтейства от 21 сентября 1906 года в ряде аспектов. Условия успеха были изменены изменениями в языке, которые указывали, что система Поллена работает “с разумной регулярность к удовлетворению членов комиссии”, что исключало вынесение решения о неудаче из-за исключительных недостатков в производительности и добавление условия о том, что система Pollen не будет нести ответственность за ошибки в указанных показателях, которые, как было показано, были результатом неправильных настроек dumaresq для скорости испытательного военного корабля. Были определены арбитражные процедуры, которые должны были вступить в силу в случае возникновения споров по поводу толкования какой-либо части контракта. Адмиралтейство, кроме того, обязано было сделать все возможное, чтобы сохранить секретность системы Поллена, предоставить ему средства для проверки своих приборов в условиях плавания, предоставить ему любую неконфиденциальную информацию, которая требовалась, чтобы позволить ему улучшать и развивать свою систему, а не использовать какие-либо части системы Поллена для целей, отличных от управления огнем, без его согласия. Новые положения, касающиеся обязательств Пыльцы, поставили его права на производство в зависимость от его постоянного руководства квалифицированным персоналом, на который будет возложена задача улучшения и разработки его инструментов; требовал, чтобы он получил письменное согласие Адмиралтейства, прежде чем использовать патенты, отличные от его собственных; не позволял ему передавать свои интересы — полностью или частично — по договоренности между ним и Адмиралтейством, как указано в контракте, другой стороне без согласия Адмиралтейства; ограничил заработную плату тех, кто был нанят для изготовления компонентов системы, до уровней, сопоставимых с заработной платой, выплачиваемой за аналогичную работу другими компаниями; предоставил Адмиралтейству право утверждать выбор субподрядчиков; указал условия, на которых готовые инструменты будут доставлены и получены или отклонены в случае из некачественного материала, изготовления или неработоспособности; и уполномочил Адмиралтейство определять условия ликвидации в случае банкротства Pollen.63 Окончательное соглашение было достигнуто перед лицом финансовых трудностей, внезапно возникших в ноябре 1907 года, когда Адмиралтейство обнаружило, что растущие расходы и непредвиденные расходы приведут к увеличению сметы на 1908-09 годы в два раза. чего и следовало ожидать. Кабинет категорически отказался согласиться с позицией Адмиралтейства о том, что дополнительные расходы были существенными, и в феврале 1908 года военно-морскому флоту было предоставлено увеличение, которое было даже меньше суммы, предложенной до предыдущего ноября.64 Не может быть никаких сомнений в том, что климат серьезных финансовых ограничений усилил негативное отношение Департамента контрактов военно—морского флота, а также других, к условиям, требуемым Полленом, что фактически обязывало Адмиралтейство как нести полную стоимость экспериментов, так и щедро вознаграждать изобретателя в случае успеха — беспрецедентное соглашение, которое для тех, кто не оценил военное значение того, что предлагалось, казалось неоправданным. Неохотное согласие коммерческого управления Адмиралтейства с официальным контрактом 1908 года, действительно, могло быть дано только в надежде, если не в знании того, что изменения в Департаменте военно-морского вооружения, вероятно, убедили в том, что система Поллена будет отклонена независимо от результатов испытаний. (b) ДЕПАРТАМЕНТ ВОЕННО-МОРСКИХ БОЕПРИПАСОВ ВОЗРАЖАЕТ ПРОТИВ выплаты 6500 фунтов стерлингов Поллену в ноябре 1906 года, упомянутой ранее, что позволило ему приступить к разработке своих инструментов для испытания в отсутствие окончательного соглашения с Адмиралтейством. Весной, когда шла работа, он напечатал “Заметки о Предлагаемом методе изучения военно-морской тактики”, брошюру для частного распространения, в которой он обосновывал свою “тактическую машину”, производную от “крабовой машины” 1904 года. Это устройство, когда оно установлено с данными о курсе и скорости, будет отображать относительные положения стреляющего корабля и цели или двух противоборствующих флотов, которыми затем можно манипулировать, чтобы указать, как это относительное положение может появиться в выбранные моменты в будущем. Поллен утверждал, что его тактическая машина в мирное время позволит морским офицерам удобно практиковаться “в том, как приближаться, когда увеличивать, а когда уменьшать скорость, как искать и обеспечивать превосходство позиции, правильный контрудар для каждой возможной атаки, которую может развить враг”, и в реальном бою поможет в определении из наиболее эффективного развертывания.65 Тактическая машина была предметом единственной встречи Поллена в Адмиралтействе с сэром Джоном Фишером, интервью, которое длилось всего пять минут и, вероятно, имело место весной 1907 года. Позже Поллен вспоминал, что в то время Первый морской лорд “мгновенно оценил ценность Тактической машины”66. Тем временем работа над орудийными приборами быстро продвигалась, и 11 июня 1907 года прототипы были проверены на заводе компании Linotype в Бродхите, недалеко от Манчестера, по группа из военно-морских офицеров, в том числе контр-адмирал сэр Генри Джексон, контролер; к настоящему времени контр-адмирал Джон Джеллико, директор военно-морского вооружения; и помощник Джеллико, капитан (R.M.A.) Эдвард У. Хардинг. Затем Поллен смогл продемонстрировать метод, с помощью которого автоматический рычаг и маркер плоттера будут активироваться электрическими сигналами системы передачи данных. Возможности гироскопически стабилизированного крепления дальномера и указателя направления были продемонстрированы его способностью постоянно направлять дальномер в точку, отмеченную на противоположной стене, в то время как платформа, на которой были установлены крепление и дальномер, поворачивалась слева направо таким образом, чтобы имитировать эффект раскачивающийся корабль. И, кроме того, посетителям были показаны чертежи проектируемой машины для изменения ассортимента и сборки некоторых ее основных механизмов.67 Члены посетившей их группы были очень впечатлены увиденным,68 и у Поллена были все основания полагать, что он значительно укрепил уверенность Адмиралтейства в перспективах полностью успешного судебного разбирательства. Но в августе 1907 года Джеллико, с которым у Поллена сложились теплые личные отношения,69 покинул Департамент боеприпасов, чтобы стать заместителем командующего Атлантическим флотом, и был заменен капитаном Р.Х.С. Бэконом. Бэкон был доверенным лицом Фишера, который служил помощником Первого морского лорда и первым командиром “Дредноута”. В 1903 году Фишер отметил, что он был “признан самым умным офицером на флоте”70, и не может быть никаких сомнений в том, что он был офицером значительных способностей. Техническая специализация Бэкона, однако, заключалась в торпедах, а не в артиллерии, что вместе с тем, что, по-видимому, сочеталось со склонностью переоценивать преимущества строевой подготовки и дисциплины.71 Возможно, это привело его к недооценке необходимости разработки механических методов наведения прицела. Кроме того, он был против использования сложных механизмов для целей управления огнем, которые, по его мнению, были бы менее надежными в обслуживании, чем механически более простая система, основанная на ручных операциях. Таким образом, есть веские основания полагать, что Бэкон с самого начала был полон решимости предотвратить внедрение механизированной системы управления огнем Поллена 72. Цели Бэкона, несомненно, были также целями лейтенанта Фредерика К. Дрейера, молодого морского офицера, который к этому времени приобрел значительную репутацию специалиста по артиллерии. Дрейер прошел продвинутый курс артиллерийского дела на “Экселленте” с отличием в 1899 году. В 1903 году он стал артиллерийским офицером недавно введенного в строй линкора "Эксмут", который в 1904 году стал флагманом вице-адмирала сэра Артура Найвета Уилсона, главнокомандующего флотом Ла-Манша. Большие способности Дрейера как тренера комендоров, знатока методов Перси Скотта, были продемонстрированы, когда “Эксмут” занял первое место во флоте Канала в боевой практике, “Тесте стрельбы из тяжелых орудий” и “Тесте стрельбы из лёгких орудий” в течение трех лет подряд с 1904 по 1906 год. Уилсон назначил Дрейера своим офицером артиллерийского штаба, в этом качестве он служил главным советником адмирала по всем вопросам артиллерии.73 Именно во время службы под началом Уилсона началось соперничество Дрейера с Полленом как изобретателей приборов управления огнем. В мае 1905 года Дрейер временно покинул “Эксмут”, чтобы работать в Комитете по калибровке орудий Перси Скотта. Именно в это время он впервые встретился с Полленом, которому было разрешено присутствовать при калибровочных испытаниях на линкоре "Коммонвельс" в заливе Бантри у южного побережья Ирландии в рамках подготовки к предстоящим испытаниям его приборов на линкоре "Юпитер". Поллен подробно объяснил свои идеи в долгой беседе с Дрейером, который вдобавок получил копию “Руководства по управлению огнем и стрельбе на большие дистанции”. Между ними установились дружеские отношения, и весной 1906 года Дрейер присутствовал на обеде, который Поллен давал в отеле Queen's в Суонси группе морских офицеров, которым впоследствии было дано объяснение, иллюстрированное планами, автоматического плоттера, установки гироскопа и часов. Затем Дрейер проявил большой интерес к работе Поллена, а позже подробно расспросил изобретателя, проводя ему экскурсию по “Эксмуту”.74 31 октября 1906 года Поллен отправил Дрейеру копию «Писем “Юпитера”» и попросил “о любых размышлениях, которые вам, возможно, придется высказать после того, как вы доведёте их до конца"75. Дрейер не отвечал до 15 декабря, а затем отказался высказать свое мнение на том основании, что "я никогда не видел вашего снаряжения и не знаю, как вы на самом деле преодолеваете множество серьезных механических трудностей, которые должны существовать, и какую степень точности вы получаете. . .”76 Однако у него была причина для уклонения, отличная от интеллектуальной сдержанности, для всего пятью днями ранее, 10 декабря, он представил Уилсону проект калькулятора скорости изменения дальности, который направил его в Адмиралтейство для рассмотрения.77 Калькулятор “скорости изменения” Дрейера состоял из длинной полосы бумаги, перемещаемой с постоянной скоростью с помощью двигателя с часовым механизмом, чернильной подушечки, которая отмечала бумагу при нажатии, линейки, откалиброванной в ярдах, которая перемещалась по слайду, параллельному перемещению бумаги, и фиксированной шкалы откалиброванной в узлах. Оператор должен был рассчитать изменение дальности, отметив движущуюся полосу чернильной подушечкой в тот момент, когда оператор дальномера назвал дальность, следуя за перемещением метки с помощью правила, откалиброванного в ярдах, перемещая правило вниз по слайду и останавливая движение правила когда вызывался второй диапазон, в этот момент второй диапазон, показанный на скользящей линейке, был бы напротив числа на фиксированной шкале, которое указывало бы изменение диапазона в узлах, которое затем можно было бы установить на часах Виккерса.78 В принципе, калькулятор Дрейера сделал не что иное, как разделил разницу между двумя диапазонами на интервал времени между моментами, в которые были сделаны два наблюдения за диапазонами, и, хотя, возможно, это было улучшением по сравнению с существующей системой определения интервала времени с помощью секундомера и записи вычислений, устройство не учитывало проблемы, возникающие из-за постоянного изменения скорости изменения дальности или ошибок в наблюдениях за дальностью, связаны с рядом трудоемких ручных операций, которые, кроме того, могут быть вызваны человеческими ошибками. Не может быть никаких сомнений, несмотря на отсутствие документальных свидетельств, в том, что Департамент боеприпасов отклонил проект Дрейера как недостойный серьезного рассмотрения.
von Echenbach: ... Успех Дрейера в качестве артиллерийского офицера флота, однако, произвел впечатление на Фишера, который специально назначил его на Дредноут с января по апрель 1907 года, чтобы консультировать Бэкона по артиллерийскому делу.79 Официальная связь Дрейера с разработкой системы Поллена началась в апреле 1907 года с его назначения в Департамент военно-морских боеприпасов. В июне 1907 года Дрейер был среди тех офицеров, которые стали свидетелями демонстрации частично законченных инструментов Поллена в Бродхите, и Поллен позже вспоминал, что Дрейер был “очень сердечен в своих поздравлениях”80. В то же время, однако, Дрейер и его старший брат, капитан Джон Татхилл Дрейер, Королевская Артиллерия, разрабатывали улучшенный калькулятор изменения дальности, который они назвали “Определителем местоположения для определения скорости изменения дальности”, описание и планы которого были представлены Адмиралтейству 2 июля 1907 года. В сопроводительном письме, сопровождавшем представление, Фредерик Дрейер отметил, “что скорость изменения дальности является переменной, которая изменяется от мгновения к мгновению”81. Таким образом, новое устройство предложило улучшенный метод установки дальностей и считывания скорости изменения дальности. Но в то время как новая схема облегчила получение последовательности показаний скорости изменения дальности, результатом по-прежнему был прерывистый набор отдельных скоростей изменения дальности, каждый из которых был рассчитан путем деления различий между двумя наблюдениями дальности на интервал времени между моментами их выполнения, и это, таким образом, несовершенно отражало непрерывное изменение скорости изменения дальности. Хардинг, который отвечал за проекты по управлению огнем в Департаменте военно-морских боеприпасов, когда Джеллико был его главой, скорее всего, отверг бы новые предложения Дрейера как неадекватные. Но когда Бэкон стал директором военно-морского вооружения в августе 1907 года, он перевел Хардинга на другую должность и заменил его Дрейером, который, таким образом, получил возможность продвигать дело своих собственных изобретений. Калькулятор Дрейера, вероятно, по этой причине был подвергнут испытанию сотрудниками компании Excellent на линкоре “Ревендж” осенью 1907 года, которое, однако, не увенчалось успехом.83 В сентябре 1907 года Дрейер случайно встретил Поллена, когда изобретатель направлялся в Портсмут, чтобы выбрать место для своих приборов на защищенном крейсере "Ариадна", который был назначен ему в качестве испытательного судна, и Поллен позже вспоминал, что Дрейер по этому поводу “сказал мне, что он надеется, что его долгом будет помочь мне, когда придет время”84. Выбор адмирала флота сэра Артура Найвета Уилсона в качестве судьи на официальных испытаниях гарантировал, что желание Дрейера сыграть важную роль в блокировании Поллена было бы исполнено. Когда в ноябре 1907 года Поллен сообщил Адмиралтейству, что его приборы готовы к испытаниям, Уилсон, ушедший в отставку весной 1907 года, получил от Адмиралтейства просьбу осмотреть экспериментальное оборудование и разработать программу экспериментов. Уилсон принял предложение, и в это время или вскоре после этого Бэкон назначил Дрейера своим помощником. Назначение Уилсона, несомненно, исходило от Бэкона, который, должно быть, знал о своей зависимости от Дрейера в вопросах, связанных с артиллерией. Уилсон обладал другими качествами, которые соответствовали решимости директора военно-морского вооружения добиться отказа от системы Поллена. Уилсона, как было общеизвестно, возмущало отделение "Юпитера" для экспериментов с оборудованием Поллена.85 И хотя адмирал не обладал опытом в военно-морской артиллерии, его повсеместно считали офицером непревзойденного тактического мастерства и безоговорочной преданности интересам Королевского флота, чье суждение практически по любому вопросу, связанному со службой, должно было вызывать величайшее уважение. Осмотр Уилсоном оборудования Поллена на "Ариадне" и вечерний ужин с изобретателем состоялись 20 ноября 1907 года. Поллен позже вспоминал, что в то время его отношения с Уилсоном были сердечными.86 В отчете Уилсона о его беседах указывалось, что у Поллена и Адмиралтейства были разногласия по поводу времени, в течение которого Адмиралтейству будет разрешено принять решение после завершения испытаний, вопрос, который был урегулирован в ходе переговоры по официальному контракту87, но в остальном у Поллена было мало причин для беспокойства, когда Уилсон сообщил ему 4 декабря, что он согласился на просьбу Адмиралтейства о том, чтобы он выступал в качестве судьи на официальных судебных процессах, и приложил программу экспериментов.88 Однако у изобретателя, возможно, было, по крайней мере, подозрение, что с получением письма Уилсона от 8 декабря, в котором его просили прислать “письменное заявление, в котором точно указано, какие преимущества вы требуете для своей системы, установленной на "Ариадне", и для которой Адмиралтейство просят заплатить 100 000 фунтов стерлингов...”89 Таким образом, Поллен предоставил Уилсону, а также Бэкону и Дрейеру копию статьи-отчёта, озаглавленной "Извинения за A.C. Боевая система”, которую он первоначально подготовил несколько месяцев назад в качестве лекции для программы военного курса в Портсмуте, которая была отложена по просьбе Бэкона в ожидании результатов испытаний.90 В этой работе Поллен обратился к противникам своей системы, которые, как он утверждал, считали, что проблема управления огнем может быть решена с помощью немногим большего, чем расширение методов интенсивной тренировки и новых практических процедур, которые они отстаивали в течение последних нескольких лет во имя современной морская артиллерия. Но такая оппозиция механизации управления огнем, предупреждал Поллен, была оппозицией прогрессистов, чья политика была опережена новыми разработками. Не было, заметил он, возможно, с чрезмерной откровенностью, более жалкого зрелища, чем предостережения искателей приключений против любых приключений, кроме их собственных. Следовательно, нет консерватизма, подобного консерватизму прогрессивного. Не дилетанты, а величайшие астрономы мира с трудом восприняли открытие Галилея.91 Чтобы проиллюстрировать работу предложенной им системы управления огнем, Поллен описал ситуацию, в которой броненосный крейсер класса "Инвинсибл", идущий на максимальной скорости 25 узлов, начнет стрелять на дальность стрельбы не менее 7000-8000 ярдов по вражескому судну, идущему с одинаковой скоростью и по круто сходящемуся курсу. Хотя такие обстоятельства создавали проблему изменения скорости стрельбы, которая приближалась бы к 1500 ярдам в минуту и постоянно менялась, Поллен предсказал, что два попадания из каждых трех выстрелов будут возможны благодаря использованию полностью механизированной системы управления огнем, которая должна была состоять из гироскопически стабилизированного дальномера, автоматического прокладчика истинного курса, калькулятора для вычисления дальности, отдельного калькулятора для вычисления пеленгов и системы автоматической настройки прицела. Кроме того, система управления огнем должна была быть дополнена “тактической машиной”92. Объяснения, данные Полленом в его обзоре, не удовлетворили Уилсона, который 11 декабря написал: … Я прочитал вашу лекцию, но она не совсем отвечает на мой вопрос, который заключался в том, какие именно преимущества вы требуете для своей системы, установленной на "Ариадне", и за которые Адмиралтейство просит заплатить 100 000 фунтов стерлингов. Насколько я могу судить, единственными параграфами в лекции, которые относятся к аппарату, установленному в "Ариадне", являются 17 и 18 и, возможно, часть 23. Остальное, как я понимаю, даже не было разработано и в любом случае не входит в ту часть системы, за которую Адмиралтейство выдало бы свои 100 000 фунтов стерлингов. Я понимаю, что вы утверждаете, что повысили точность дальномера с помощью вашего метода монтажа. Это мы можем проверить в ходе экспериментов. Кроме того, ваш метод построения графиков дает данные для корректировки прицелов лучше, чем любые другие средства. Это в основном зависит от точности данных и времени, необходимого для их предоставления для использования. Это также мы можем проверить. Прав ли я в вышесказанном и есть ли еще что-нибудь, на что вы претендуете. Если да, то в чем дело?93 Любые сомнения, которые могли возникнуть у Поллена относительно враждебности Уилсона, вскоре после этого были устранены в доме главнокомандующего военно-морской базой Портсмута после повторной проверки приборов изобретателя, которая состоялась в середине декабря.94 Поллен позже вспоминал, что Уилсон в момент расставания “повернулся ко мне и властным и сердитым голосом и с очень строгим выражением лица, сказал мне, что он был в ужасе от того, что не нашел способа передать данные, полученные с помощью моей таблицы построения, на орудия, и сказал: “Вам придется объяснить мне когда-нибудь, почему Адмиралтейство должно заплатить вам на 100 000 фунтов стерлингов больше, чем Барру и Струду или любому другому производителю из инструментов управления огнем, которые должны использоваться для вашей системы”. Я был совершенно ошеломлен тем, что он упомянул перед рядом незнакомых мне офицеров и слуг адмирала цену покупки, которая до сих пор считалась строго конфиденциальной.... с большим трудом придя в себя, я ответил, что пришлю ему такие объяснения, какие смогу, в письменном виде”.95 17 декабря Поллен попытался объяснить Уилсону свою позицию в длинном письме. Поллен утверждал, что его приборы будут определять курс и скорость вражеского корабля, что существующие методы получения таких данных неадекватны и что точное знание целевого курса и скорости значительно повысит эффективность часов Дюмареска и Виккерса. Он заметил, что: … если, тогда система A.C. получает правильные данные для попаданий на больших расстояниях, чем они могут быть получены сейчас, и если она позволяет существующей Системе управления огнем передавать эти данные на орудия, это должно повысить эффективность этих кораблей, которой они сейчас не обладают. Если эта эффективность означает, что за определенное время на заданной дальности наносится больше попаданий, это пропорционально увеличивает ценность таких кораблей. Если это позволяет поддерживать устойчивое попадание на расстоянии, которое сейчас невозможно, это увеличивает ценность неисчислимо. Механизированную систему управления огнем, заключил Поллен, было бы легче защитить броней, чем применявшуюся в то время ручную систему, и она была бы менее подвержена человеческим ошибкам.96 В ответ на письмо Поллена, написанное днем ранее, Уилсон написал 18 декабря, что “Я думаю, вы достаточно ясно изложили свои претензии. Я надеюсь, что эксперименты смогут доказать, насколько они оправданы”97. 18 декабря Поллен снова написал Уилсону, чтобы обосновать свои финансовые условия. Он объяснил, что первоначально просил об оплате своих инструментов по каждому кораблю, но именно Адмиралтейство настояло на высокой фиксированной награде, которая охватывала бы неопределенно большое количество инструментов. ”По моему личному мнению", - признался Поллен, договоренность, которую я предложил, была бы более деловой для Адмиралтейства. Однако у меня был выбор: согласиться с их условиями или быть практически вынужденным выбирать между тем, чтобы выбросить все это или сделать его общим достоянием.98 19 декабря изобретатель написал Уилсону, чтобы высказать предложения о предстоящих испытаниях, включая просьбу о проведении испытаний в диапазоне 10 000 и 12 000 ярдов, что значительно превышало 8000 ярдов, указанных Уилсоном в плане экспериментов, который был отправлен изобретателю 4 декабря. Письмо Поллена сопровождалось томом, который состоял из «Писем “Юпитера”» и «Заметок о Предлагаемом методе изучения военно-морской тактики».99 Письмо Уилсона от 20 декабря не содержал ответа на запрос Поллена относительно испытаний на больших расстояниях и отметил, что у него уже есть копии двух отпечатков.100 Предварительные испытания во вторую неделю декабря, которые будут описаны в следующем разделе, к этому времени превзошли даже ожидания Поллена относительно успеха, но он не мог питать иллюзий относительно серьезности своего политического положения. В январе, незадолго до официальных испытаний, контр-адмирал сэр Генри Джексон, Третий морской лорд и контролер, предупредил Поллена, что “Если ваше снаряжение может быть сломано, Уилсон сломает его — так что будьте осторожны...”101
von Echenbach: (c) ИСПЫТАНИЯ НА “АРИАДНЕ” Предварительные испытания гироскопически стабилизированного дальномера и указателя пеленга Pollen, электрической системы передачи данных и автоматического плоттера начались 7 декабря 1907.102 В ходе этих испытаний дальномером управлял лейтенант Гор Лэнгтон; таблицей управлял либо лейтенант Джордж Гиппс, либо Ишервуд; и Д.Х. Ландстад, который был одним из чертежников Поллена, следил за гироскопами и записывал степень рыскания для последующего анализа.103 Броненосный крейсер "Шеннон" отслеживался приборами на "Ариадне", в то время как оба корабля двигались на скоростях и курсах, которые создавали проблему умеренно высоких и постоянно меняющиеся скорости изменения диапазона. Первые пробные запуски были проведены в относительно спокойную погоду, но 9 декабря разразился сильный шторм, в результате чего во время пробных запусков, которые были проведены на следующий день, море было очень неспокойным. Однако гироскопически стабилизированный дальномер и указатель пеленга оказались способными компенсировать очень значительное отклонение "Ариадны", вызванное экстремальными условиями, что позволило измерителю дальности выполнять многочисленные и точные наблюдения за дальностью и пеленгом, которые без сбоев передавались на автоматический плоттер, на котором в свою очередь, получилась четкая диаграмма перемещений "Шеннона" относительно "Ариадны". Таким образом, с помощью системы Поллена были проведены точные измерения курса и скорости "Шеннона", хотя курсы и скорости обоих испытательных кораблей были таковы, что скорость изменения дальности составляла более 500 ярдов в минуту и непрерывно изменялась, а дальность стрельбы достигала 12 000 ярдов.104 Предварительные испытания, которые продемонстрировали, что инструменты Pollen были легко способны удовлетворить требованиям для полного успеха, воплощенным в формальном контракте, который тогда обсуждался, произвели впечатление на ряд видных артиллерийских офицеров. “Гамильтон, капитан на острове Уэйл, и Чатфилд, его командир, на днях вышли в Спитхед”, - писал Поллен своей жене в конце декабря 1907 года или в начале января 1908 года, чтобы взглянуть на наши приборы и проверить некоторые тесты, которые мы провели с их помощью. Оба, казалось, были удивлены и довольны результатами, которые действительно превзошли все ожидания… После визита Гамильтона и Чатфилда Гиппс попросил их вернуться на берег, и когда они снова поднялись на борт на следующее утро, он сказал мне, что, когда они отошли от борта, Гамильтон спросил своего командира, что он об этом думает. На что Чатфилд ответил: “Что я должен думать о парне, который обнаруживает проблему, о существовании которой мы не знали, а затем приступает к ее полному решению?”105 26 декабря 1907 года Джеллико написал Поллену, поздравляя его с успехом предварительных испытаний в "Ариадне".106 Во втором письме, которое, вероятно, было написано несколько дней спустя в подтверждение получения им копии Извинений за боевую систему A.C., Джеллико, который, должно быть, знал о трудностях Поллена с Уилсоном и Военно-морским департаментом боеприпасов, написал, что: … большая необходимость состоит в том, чтобы убедить тех, у кого есть решение, в ценности или, скорее, в необходимости метода получения правильной скорости изменения, и ваши заметки к лекции очень убедительны для тех, кто сейчас знает о трудностях. Тем, кто не понимает этих трудностей, будет не так просто продемонстрировать это.107 Тем временем Дрейер, которому было поручено консультировать Уилсона во время испытаний, работал вместе с адмиралом над созданием полной ручной схемы получения данных о прицеливании. Их подход был основан на виртуальном графике курса и скорости, который должен был быть составлен на основе диапазонов, полученных с помощью 9-футового базового дальномера Barr & Stroud на стандартном станке и выдавал пеленги с помощью импровизированного прибора для наблюдения за телескопом, который не корректировал отклонение.108 Система Уилсон-Дрейера требовала пяти человек для проведения наблюдений за дальностью и пеленгом и передачи результатов, пяти человек для построения графика наблюдений и измерения виртуальной скорости и курса или скорости и отклонения по дальности. скорость, пять человек для установки часов и расчета скорректированных дальностей и пеленгов, и один человек для передачи скорректированных дальностей и пеленгов на позиции орудий, всего шестнадцать человек.109 Механизированная система наблюдения Поллена, передача данных и построение графиков, а также предлагаемая механизированная система вычислений, передачи результатов и настройки прицела, с другой стороны, могли управляться только двумя людьми — один человек для проведения наблюдений, а другой для измерения истинного курса и скорости цели с графика и для установки этих данных на часах. Хотя механизированная система Пыльцы рисковала возможностью механического отказа, в то время как ручной подход Уилсона-Дрейера, по сути, не имел причин для нарушений работы, испытания на “Юпитере” уже продемонстрировали, что ручные методы были слишком медленными, когда скорость изменения дальности была высокой и изменяющейся, и, более того, были ненадежными из-за вероятности человеческой ошибки. В ходе официальных испытаний, которые состоялись в январе 1908 года, оборудование Поллена на "Ариадне" зафиксировало движение второго испытательного судна, до-дредноута "Венджеанс", в то время как без ведома Поллена система Уилсон-Дрейера была протестирована одновременно на линкоре, отслеживая движения "Ариадны". Хотя испытания касались только точности методов наблюдения и построения графиков, эффективность конкурирующих механизированных и ручных подходов оценивалась на основе точности диапазонов, полученных комбинацией часов Дюмареска-Виккерса после установки с использованием данных, взятых из графиков. Механизм Wilson-Dreyer был разработан командой военно-морского персонала под руководством Дрейера. На “Ариадне" Лэнгтон и Ландстад служили, как и прежде, Ишервуд сидел за столом, Гиппс управлял dumaresq, а казначей флота управлял часами.110 Во время январских испытаний Гиппс позже вспоминал: "Присутствие адмирала [то есть Уилсона] немного встревожило Ишервуда, и он был довольно нервным человеком он допустил один или два промаха”, которые “никоим образом не должны были повлиять на оценку снаряжения”111, но которые, как помнил Поллен, Уилсон наблюдал “с большим удовольствием”112. "Ариадна" отправилась из Портсмута 8 января в Торбей, где должна была состояться первая серия официальных испытаний. Согласно программе, сформулированной Уилсоном в декабре, испытательный полигон должен был состоять из прямоугольника длиной примерно 8000 ярдов и шириной 2500 ярдов, углы которого были отмечены четырьмя эсминцами. Поллен вспоминал, что: … два дня ушло на то, чтобы зафиксировать положение этих четырех эсминцев, чтобы нанести их положение на карту. Департамент гидрографов направил группу офицеров, и они с помощью офицеров-штурманов приступили к съемке пеленгов и разрезов с целью определения местоположения. Результаты каждого наблюдения быстро отправлялись на “Ариадну”, но ни одно из двух наблюдений не совпадало, в результате чего к полудню второго дня мы не приблизились к согласованной позиции эсминцев. Так случилось, что в этот момент “Ариадна” развернулась в положение, в котором можно было наблюдать за каждым эсминцем по очереди, и приборы A.C. использовались для построения графика. Сравнивая это с уже составленной предварительной картой, мы обнаружили, что она согласуется с ней относительно позиций двух эсминцев и предоставляет две новые позиции для остальных, и что все эти четыре позиции, как мы обнаружили, привели к большему количеству наблюдений, более согласующихся, чем при любой другой договоренности. Адмирал Уилсон принял эту позицию, и начались официальные испытания.113 В каждом из испытаний, которые были проведены 11 и 13 января 1908 года, два испытательных судна вошли в противоположные концы прямоугольника по заранее установленным курсам и скоростям, которые были неизвестны друг другу, но которые не приводили к изменению скоростей дальности, превышающих 500 ярдов в минуту. В тот момент, когда испытательные суда, по оценкам, находились на расстоянии 8000 ярдов друг от друга, с "Ариадны" был произведен выстрел из пушки и одновременно спущен флаг, чтобы отметить начало периода испытаний, который длился пять минут. Оба испытательных судна сбросили буи в начале, через две минуты после начала и в конце периода испытаний, положение которых было определено наблюдениями с эсминцев, стоявших на якорях, и записью движения испытательных судов, нанесенных таким образом на карту. Точность диапазонов, полученных на основе нанесенных на карту данных на обоих судах, была проверена по данным, полученным из местоположения буев, и было установлено, что оба метода построения графиков дали достоверные графики. Успех системы Уилсона-Дрейера, однако, был возможен только потому, что рыскание было сведено к минимуму благодаря спокойным водам Торбея в хорошую погоду, видимость была отличной, максимальная дальность была относительно низкой, а курсы и скорости были такими, чтобы обеспечить лишь умеренное изменение скоростей дальности. Испытания не прошли без инцидентов между Уилсоном и Полленом. “Один из запусков оказался неудачным", - вспоминал Поллен, потому что приказ адмирала о стрельбе из пушки не был выполнен, и наблюдатели, следовательно, не были готовы. Адмирал был очень расстроен этим, и перед всеми моими сотрудниками на станции планирования и в присутствии нескольких офицеров корабля он снова заговорил о 100 000 фунтов стерлингов, как и в доме адмирала. Мне пришлось сказать ему, что я не могу обсуждать этот вопрос в присутствии посторонних, но позже увижу его в каюте.114 Вторая серия испытаний должна была состояться в открытом море, где условия для построения графика были менее благоприятными, чем в закрытых водах Торбея. Эсминцы не могли быть пришвартованы для обозначения зоны испытаний, и поэтому скорости, курсы и дальности, полученные с помощью построения графика и комбинации часов Дюмареска-Виккерса, должны были сверяться с показаниями журналов скорости, компасов и дальномеров. Курс и скорость каждого испытательного судна определялись с помощью лотереи, в которой курсы, варьирующиеся на полградуса, и скорости от восьми до четырнадцати узлов были написаны на листках бумаги, помещены в шапку, а затем нарисованы. Результат розыгрыша был таков, что курс и скорость "Ариадны" были практически идентичны курсу и скорости "Венджеанс". В таких условиях изменение дальности было бы практически несуществующим, и виртуальный график системы Уилсона-Дрейера, таким образом, был бы бесполезен, поскольку небольшое изменение взаимного положения двух судов означало бы, что одновременно наблюдаемые дальности и пеленги просто накладывались бы друг на друга. Поэтому Дрейер предложил заменить виртуальный график во время испытания ручным графиком диапазонов во времени, который иногда называют “временной кривой”, с помощью которой можно было бы измерить однократное изменение скорости диапазона. Этот прием соответствовал конкретным условиям испытания, определенным лотереей, поскольку изменение скорости изменения диапазона было бы незначительным. Кроме того, метод Дрейера не требовал пеленгов, что удобно устраняло трудности, которые в противном случае были бы вызваны рысканием, вызванным действием волн в открытом море. Во время единственного тестового запуска, проведенного в открытом море 15 января 1908 года, механизм “Ариадны” работал по-прежнему, но на “Венджеанс” виртуальный график был заменен импровизированным графиком времени и дальности, управляемым Дрейером и помощником. Устройство состояло не более чем из таблицы, на которой была размещена диаграмма, показывающая график времени и диапазона. На этом графике были отмечены диапазоны карандашом и последовательность диапазонов, обозначенных линейчатой карандашной линией, после чего наклон линии был измерен транспортиром для получения скорости изменения диапазона.
von Echenbach: ... Уилсон снова судил с "Ариадны". Два испытательных судна двигались примерно одним и тем же курсом и с одинаковой скоростью — как было определено лотереей — в ясную погоду, в умеренном море и разделенные расстоянием в 8000 ярдов. Через пятьдесят минут после начала судебного разбирательства Уилсон получил флажный сигнал от "Венджеанса", который сообщил ему об успехе измерений по времени и дальности. Затем он объявил о прекращении всех дальнейших испытаний и сказал Поллену, что его система была заменена системой, которая была “значительно превосходящей”115. Уилсон привел Поллену несколько причин своего решения. Во-первых, он утверждал, что какой бы успех ни был достигнут приборами Pollen, он был обязан совершенству дальномера Barr & Stroud. Во-вторых, Уилсон выразил свое возражение против механической сложности подхода Поллена, процитировав сентенцию Вольтера: “Лучшее - враг хорошего”. Когда Поллен запросил испытание, в котором морские условия были менее умеренными, дальность была больше, максимальная скорость изменения дальности была намного выше, а скорость изменения дальности сама по себе быстро менялась, Уилсон отказался, утверждая, что параллельный курс и условия равной скорости только что завершенного морского испытания имели наилучшим образом приближенные к условиям, которые могли бы возникнуть, когда враждебные флоты фактически приблизились друг к другу, и что даже резкое изменение скорости полета или плохая погода не повлияли на сложность построения графика.116 После того, как Поллен отклонил эти замечания, Уилсон поднялся на борт "Венджеанса", который покинул компанию "Ариадны" для проведения дальнейших испытаний с использованием ручного виртуального курса и построения графика времени и дальности. системы. Эти испытания, которые ограничивались отслеживанием движения проходящих пароходов, были быстро завершены.117 Уилсон дал Поллену разрешение представить любые комментарии, которые у него могли быть, в письменной форме, и Поллен воспользовался этим предложением в печатном письме с приложениями от 24 января 1908 года. Поллен в это время осторожно усомнился в способности ручной альтернативы, точная природа которой ему не была раскрыта, и её способности адекватно работать в далеко не идеальных условиях изменения курсов и скоростей, в суровых погодных условиях или в бою, где персонал, скорее всего, понесет потери или допустит ошибки в условиях стресса от действий. Кроме того, он указал на непоследовательность судебных разбирательств и решения, которое не согласуется с предыдущей позицией Адмиралтейства, в котором подчеркивалась важность способности системы управления огнем функционировать в сложных условиях. И, наконец, Поллен спросил, может ли его автоматическая система наблюдения и построения графиков, хотя и не является полной системой получения данных, необходимых для установки прицелов, рассматриваться в качестве дополнения к ручным методам расчета таких данных, а не просто быть отвергнутой сразу. Письмо Поллена сопровождалось полным техническим описанием его приборов и копиями диаграмм, сделанных в ходе предварительных испытаний в декабре, с пояснительными примечаниями118. Уилсона нельзя было сдвинуть с места. В своем отчете Бэкону от 31 января 1908 года он утверждал, что устройство гироскопа было неработоспособным и что приборы в целом были механически ненадежными, и поэтому рекомендовал отказаться от системы Поллена.119 В конце февраля или начале марта Уилсон затем представил доклад Бэкону, в котором он представил описание системы ручного управления огнем, которая была опробована на "Венджеансе", которая была слегка изменена в результате опыта, полученного в ходе испытаний и экспериментов после испытаний. Жидкостный компас Четвинда, который в то время только поступал на вооружение флота, заменил импровизированную систему наведения телескопа, который ранее служил источником пеленгов,120, а график времени и дальности Дрейера был добавлен к схеме построения виртуального курса для использования, когда условия курсов и скорости были таковы, что относительное положение стреляющего корабля и цели практически не менялось. Признавая ряд трудностей, Уилсон утверждал, что требования военно-морского флота к управлению огнем были в основном удовлетворены полной системой наблюдения, построения графиков, расчетов, передачи данных и настройки прицела, которые он подробно описал в своем отчете. “Методы, с помощью которых попадания могут быть получены на больших дистанциях при практической стрельбе, - заметил он, - в настоящее время, как правило, хорошо поняты, так что теперь, когда эта основная трудность более или менее решена, большее внимание может быть уделено проблеме того, как техника и персонал, используемые для обеспечения хорошего дальнего- стрельба на дальность можут быть лучше защищены во время боя...”121 Обвинение Уилсона в том, что приборы Поллена были механически ненадежными, было категорически отвергнуто Гиппсом. “Механизм с механической точки зрения”, - написал он капитану Константину Хьюзу-Онслоу 12 декабря 1908, “вел себя великолепно, полученные результаты были точными и мгновенными и полностью соответствовали условиям приемки, установленным адмиралтейством". “Гироскопы, использованные на ”Ариадне"", - заявил он позже, “работал практически непрерывно около 5 часов в день в течение всех испытаний без какого-либо внимания [;] с тех пор они работали на этом корабле в течение двух месяцев и дали наиболее удовлетворительные результаты”. Гиппс отметил, что производительность гиростабилизированной установки была такова, что точные показания были получены “в погоду, в которой орудия не могли быть установлены с достаточной точностью для стрельбы”. Оборудование Поллена, как он полагал, был “намного впереди всего, что мы получили или, вероятно, получим, если не примем автоматические методы”122. Неблагоприятный отчет Уилсона от 31 января 1908 года об инструментах Поллена и более поздний благоприятный отчет о его собственной ручной альтернативе были прочитаны Хардингом вскоре после того, как они были представлены в Отдел Военно-морской артиллерии. Хардинг, чья официальная связь с вопросами борьбы с огнем была разорвана Бэконом, но который, по понятным причинам, по-прежнему глубоко интересовался судьбой системы Поллена, позже вспоминал, что рекомендации Уилсона были … настолько не согласованы с очевидными доказательствами результатов, полученных в ходе тестовых запусков, что я был совершенно не в состоянии понять, как кто-либо, даже элементарно знакомый с проблемой, мог прийти к такому выводу. Мне показалось, что дело было не в том, что результаты “АРИАДНЫ” были просто лучше результатов “Венджеанса”, потому что дело было вовсе не в степени, а в виде.123 В ходе боевых практик и дальнейших экспериментов, проведенных в 1908 и 1909 годах, система Уилсона-Дрейера позже была признана полностью неработоспособной.124 Рекомендации Уилсона, тем не менее, должны были стать основой для отказа от системы Поллена.
von Echenbach: (d) ОТКАЗ ОТ СИСТЕМЫ ПОЛЛЕНА Поллен не остался без влияния в Адмиралтействе. 17 января 1908 года, то есть через два дня после завершения испытаний в море, он написал капитану Э.Дж.У. Слейду, директору военно-морской разведки и хорошему другу. Несмотря на явную усталость и подавленность, Поллен подробно рассказал об испытаниях “Ариадны” и предложил Слейду проконсультироваться с Кризом Иниго Томасом, сменившего сэра Эвана Макгрегора на посту постоянного секретаря Адмиралтейства, который был еще одним сторонником Поллена и являлся доверенным лицом Фишера.125 В ответ на письмо Криза Поллен написал 12 февраля 1908 года, что “Я вполне согласен с вами в том, что ситуация сложная, и что главная надежда на принятие правильного решения будет основываться не на вердикте артиллерии (который является предрешенным выводом), а на политическом аспекте”. 126 Поллен в очередной раз выпустил печатный материал для частного распространения в надежде, что четкое изложение характера конфликта между ручными и механизированными методами управления огнем укрепит его политическую позицию. Предлог для такого печатного обращения был предоставлен директором военно-морского вооружения. “Насколько механизмы должны вытеснять человеческий мозг, - писал Бэкон в частном порядке Поллену 26 февраля 1908 года, - требовало серьезных практических соображений”127. Пространный ответ Поллена на следующий день, копии которого были напечатаны и, вероятно, распространены в Адмиралтействе,128 касался вопроса о механизированных и ручных методах прямого управления огнем. “Настоящая проблема заключается в том, чтобы Адмиралтейство приняло или отвергло A.C. систему, ” заметил он, - что включает уверенность и отсутствие доверия к механизмам”. “Теперь что”, - затем спросил Поллен, что лучше иметь — много сложных людей с множеством сложных голов или одну сложную машину? Ошибки машины могут быть установлены экспериментально, и они точно повторяются, и поэтому могут быть учтены в результатах. Следовательно, что касается инструментальных ошибок, то можно сказать, что их не существует, потому что их можно выявить и устранить. Но человеческие ошибки по своей природе неисчислимы”. “Я думаю, что проблема между A.C. и отсутствием A.C. заключается в следующем”, - заключил Поллен несколькими абзацами позже, именно так, как вы утверждаете в своем письме, и я не могу отделаться от мысли, что в таком важном вопросе, как получение попаданий в бою, совершенно неизбежно, что, как и в любой другой сфере человеческой деятельности, будущее должно быть за машиной. История прогресса воплощена во фразе “научный метод”129. Бэкона не удалось убедить. “Гибкость человеческих способностей, как умственных, так и механических”, - писал он Поллену 2 марта 1908 года, должна быть сбалансирована с быстротой работы машины. Ответственность за ошибки обоих по разным причинам является разновидностью проблемы, и имеющиеся запасные люди должны быть сбалансированы с доступными запасными машинами. Как я уже указывал ранее, знание приспособляемости людей и материи на море проводит единственную отличительную черту между морским и сухопутным опытом”.130 Сюрреалистическое сообщение Поллена от 6 марта закрыло переписку. Повторив свои аргументы в пользу механизированных орудийных средств, Поллен противопоставил претензии Бэкона на особую проницательность как моряка наблюдениям, характерным для его собственной профессиональной подготовки и религиозной практики. “В любом важном деле, - утверждал он, - следует помнить девиз Винсента Леринского ”securus judicat orbis terrarum”131. Это предусмотрено английским законодательством, оставляющим фактические вопросы на усмотрение присяжных, а закон - только судье. Даже Папа Римский, чтобы быть признанным верующими непогрешимым, должен говорить от имени всей Церкви и после консультаций с ней. Его нельзя торопить с заявлениями “ex cathedra” “ex parte” и неисследованными заявлениями”.132 Поллен в это время также добивался возмещения ущерба путем обращения в вышестоящие инстанции. По условиям официального контракта, который был подписан только через месяц после испытаний, Адмиралтейство было обязано принять или отклонить систему Пыльцы в течение одного календарного месяца с последнего дня испытаний, то есть до 14 февраля — крайний срок, который был продлен до 14 марта, в качестве результат, по-видимому, позднего подписания соглашения.133 Поллен не был проинформирован о каком-либо решении к концу февраля, и поэтому 1 марта 1908 года позвонил Твидмуту, который согласился показать ему “содержание доклада адмирала Уилсона” и “рассмотреть вопрос о дальнейших испытаниях.”134 На следующий день, 2 марта Поллен написал Твидмуту, чтобы подтвердить свой запрос о предоставлении информации и дальнейших испытаниях в письменной форме.135 Твидмут, по-видимому, был убежден, что инструменты Поллена не были оценены справедливо, и настаивал на проведении дальнейших испытаний. Таким образом, C.I. 6 марта Томас сообщил Поллену, что Адмиралтейство решило “провести дальнейшие испытания вашего устройства для коррекции цели в соответствии с положениями соглашения от 18 февраля 1908 года, прежде чем принять решение о его принятии или непринятии на службу”136. Поллен не получил сообщения из Адмиралтейства от 6 марта до 9 марта. В это время он написал в ответ, что принимает предложение Адмиралтейства о дальнейших испытаниях. В своем письме он предложил отправить Ишервуда “в любой момент”, чтобы подготовить свои инструменты, которые подверглись воздействию стихии без … внимания к "Ариадне" в течение семи недель, для новых испытаний, но отметил, что другая работа помешает ему постоянно присутствовать во время испытаний. “Я, конечно, буду очень заинтересован, - писал он, - в любых испытаниях, которые могут провести их светлости, но я сожалею, что из-за моих деловых обязательств не может быть и речи о том, чтобы я мог постоянно присутствовать”. “Без сомнения, - добавил Поллен, - прежде чем действительно встанет вопрос о моем участии, я буду более подробно проинформирован о том, какие испытания предлагаются и как их предлагается проводить”137 Вечером 9 марта Поллен кратко встретился с Твидмутом, который пригласил его “позвонить снова на следующий день с любыми предложениями, которые он хотел бы высказать в отношении испытаний”. 138 Твидмут, однако, не смог прийти на обещанную встречу 10 марта, и вместо этого Поллен в тот же день в письменной форме изложил свои предложения по условиям испытаний. В своем “Меморандуме” от 10 марта 1908 года Поллен утверждал, что испытания “Ариадны” должны были принять форму "судебного разбирательства или научного расследования", что, как он заметил, подразумевало: (1) Беспристрастный руководитель. (2) Компетентные эксперты по техническим, тактическим и механическим вопросам. (3) Полное понимание намерения и цели снаряжения, а также политики Совета Адмиралтейства. (4) Исчерпывающие эксперименты для проверки или опровержения утверждений, сделанных в отношении системы. (5) Тщательное рассмотрение тактических и других событий, которые должны последовать в случае успеха. (6) Столь же тщательное рассмотрение таких улучшений, которые, очевидно, улучшили бы результаты или облегчили бы их использование. Поллен, кроме того, настаивал на том, что “человек, чье оборудование было испытано, должен был быть заслушан в отношении каждого эксперимента, и должны были быть проведены любые эксперименты, о которых он просил”, и что “отчет Комиссии, проверяющей его систему, должен был быть представлен в Адмиралтейство вместе с комментариями изобретателя ко всем выводам [так в оригинале] и выводам из фактов”. Эти условия, заключил он, имели место при испытаниях на “Юпитере”.139 “Меморандум” Поллена от 10 марта 1908 года сопровождался письмом, в котором изобретатель благодарил Первого лорда за его вмешательство, чему он приписал решение Адмиралтейства провести новые испытания.140 Но в тот самый день, когда Поллен написал свое письмо и “Меморандум”, Томас в качестве постоянного секретаря Адмиралтейства официально ответил на письмо Поллена от 9 марта, в котором изобретатель принял предложение Адмиралтейства о дальнейших испытаниях, чтобы сообщить ему о решении Адмиралтейства не проводить дальнейших испытаний на том основании, что Поллен отказался от их предложения! “Дальнейшие испытания, предложенные в письме Адмиралтейства от 6 марта...”, - объяснил Томас, … были предложены из уважения к вам самим. Судя по вашему письму от 9 марта, вы, по-видимому, не желаете, чтобы эти дальнейшие испытания имели место. В отсутствие таких дальнейших испытаний срок действия Соглашения между вами и Адмиралтейством истекает 14-го числа. Адмиралтейство, продолжил Томас, “соответственно решило решить этот вопрос на основе уже проведенных испытаний” и после “полного и тщательного рассмотрения” отклонило документы.141 Решение Адмиралтейства о проведении дополнительных испытаний от 6 марта и отмене их 10 марта, которую не мог скрыть предлог, приведенный в письме Адмиралтейства от 10 марта, не было установлено голосами совета, который не заседал в период с 24 февраля по 31 марта 1908 г.142 Решение от 6 марта в пользу Пыльцы, предположительно, было принято неофициально Джексоном, Фишером и Твидмутом. Твидмут, несомненно, был убежден, что с Полленом обошлись несправедливо, но его способность поддерживать изобретателя — которая, вероятно, с самого начала была слабой143 — почти наверняка пострадала 9 марта, когда он не смог в речи в Палате лордов дать удовлетворительное объяснение своей переписке в феврале с немецким император по оценкам британского военно-морского флота.144 Фишер, с другой стороны, и, вероятно, Джексон также, похоже, были убеждены Дрейером в том, что служба создала дешевую и эффективную альтернативу системе Пыльцы. Дрейер, писал Фишер 10 марта Джулиану Корбетту, военно-морскому писателю, обладает “мозгом Ньютона!”, хотя Первый морской лорд признал, что “только 1 из 100 мог его понять”145. К этому времени технические проблемы, возможно, были еще более запутаны Уилсоном. отчет о его ручной системе управления огнем, который был представлен в начале или середине марта. В сопроводительном меморандуме Бэкон отметил, что фактическое получение изменения дальности, которое было единственной целью “Ариадны” и испытания “Венджеанса” составляют лишь небольшую часть этого отчета и представляют собой сравнительно простой вопрос, но интерпретация полученных результатов; оценка отклонения; расчет скорости изменения как по временной кривой, так и по методам построения графика; применение баллистических поправок и поправки, обусловленные ветром, курсом и скоростью противника, и, следовательно, получение точной дальности стрельбы - это великолепная работа, которая не может не отметить очень большой прогресс в точной практической стрельбе. Таким образом, Бэкон рекомендовал, чтобы отчет Уилсона был напечатан для ограниченного распространения, чтобы оборудование для определения времени и дальности было установлено на всех военных кораблях, оснащенных дальномером, “как можно быстрее”, и чтобы полная система управления огнем Уилсона была установлена на четырех линкорах и двух броненосных крейсерах новейшей конструкции для дальнейшие испытания.146 Отчет Уилсона, как позже отметил Хьюз-Онслоу в своей отчётной работе 1909 года, был “общепризнан как наиболее трудный для понимания”.147 Фишер и Джексон плохо разбирались в новейших достижениях артиллерии, это означало, что они были неспособны разоблачить тонкие уловки, когда дело доходило до тайн управления огнем. Из доверенных советников Фишера по артиллерии Джеллико и Скотт были переведены на службу в море и, как следствие, не были немедленно доступны, в то время как лорд Кельвин, который понял концепцию Фишера о полностью крупнокалиберном броненосном крейсере, характере проблемы управления огнем в целом и характер Полленовской системы управления огнем, в частности, умер в декабре 1907 года. В итоге, Джексон выразил свое согласие с замечаниями и рекомендациями Бэкона в примечании на нижнем поле меморандума Бэкона. ”Согласен с Контролером", - написал Фишер под запиской Джексона 21 марта 1908 года, в то время как Твидмут просто подписал бумагу под согласием Фишера неделю спустя, 27 марта.148 Тем временем Поллен, по понятным причинам, был взбешен письмом Адмиралтейства от 10 марта, в котором он был проинформирован о решениях не проводить испытания, обещанные в письме Адмиралтейства от 6 марта, и не принимать его документы. В этот день, как он позже вспоминал лейтенанту Джорджу Гиппсу, “я был довольно взвинчен, и, не доверяя своему психическому состоянию, я потратил несколько дней, прежде чем ответить”.149 “Ваше письмо от 6 марта, в котором говорится, что лорды распорядились о дальнейших испытаниях”, - утверждал Поллен в своем запоздалом ответе от 25 марта 1908 года “не сообщило мне, что они были заказаны из уважения ко мне; и в моем письме от 9 марта не говорилось и не может предполагаться, что имелось в виду то, что я их не желал”. “Все мое утверждение, начиная с протеста в январе против характера испытаний в Торбее, - продолжил он, - заключалось в том, что до сих пор вообще не было испытаний”. “Что я отказался от дальнейших испытаний", - настаивал тогда Поллен, “совершенно необоснованно”. В заключение он рассказал об истории развития своей системы и своих отношениях с Адмиралтейством, а также опроверг обвинения, которые, по-видимому, были выдвинуты в докладе Вильсона от 31 января 1908 года о том, что его система была механически ненадежной.150 Копия письма Поллена Постоянному секретарю Адмиралтейства была также разослана каждому члену Совета Адмиралтейства 25 марта. В сопроводительном письме Поллен утверждал, что Адмиралтейство отклонило его инструменты из-за “полного, хотя, несомненно, искреннего, искажения деталей и назначения моей системы; и что само это искажение произошло из-за того, что основополагающий принцип моего снаряжения не был понят и, следовательно, не был проверен”. Заявив о своей убежденности в том, что “окончательный отказ от моей системы на явно ошибочных основаниях” “станет невозможным”, как только факты будут признаны советом, Поллен предложил повторно передать вопрос о финансовых условиях при беспристрастном арбитраже и указал на возможность улучшить свои инструменты на основе опыта испытаний “Ариадны”, рассуждая о том , что: … “если я хочу, чтобы вопрос об условиях был решен беспристрастно и мог представить существенные улучшения, Правление может повторно изучить этот вопрос, не обязательно подвергая сомнению характер или адекватность недавних испытаний или даже пересматривая их решение, которое ограничивалось отказом от покупки за £100 000”. В заключение Поллен заверил, что его заявления никоим образом не были направлены против действий Уилсона. “Что он не был проинформирован о принципах, над которыми я работал”, - отметил Поллен, … и, следовательно, неправильно истолковал цель моего изобретения, несомненно, вызывает сожаление, но указывать на это не означает никакого присвоения права критиковать его в вопросе, в котором у него не могло быть никаких мотивов, кроме как действовать в наилучших интересах Службы, в которой он, возможно, является величайшим живым украшением”.151 25 марта Поллен также обсудил со Слейдом возможность получения новых испытаний., который уже предложил Томасу, чтобы Поллен “был принят на Службу и получил зарплату, чтобы разработать весь вопрос определения дальности и корректировки цели”152. Фишер, возможно, к этому времени подозревал что все было не так хорошо. “В ответ на ваше только что полученное письмо, - писал Первый Морской лорд изобретателю 26 марта 1908 года, - как вы помните, вы очень заинтересовали меня в сэре С. Оттли давным-давно, но я не осмеливаюсь противопоставлять свое суждение суждению гораздо более тонких мозгов, чем у меня, и все же вы можете быть уверены, что, поскольку мое личное влияние сыграло свою роль, вашему представительству будет уделено все внимание”153. 31 марта полный состав Совета Адмиралтейства собрался, чтобы обсудите, среди прочего, систему Поллена.154 На следующий день, 1 апреля, Поллен встретился в Адмиралтействе с Томасом, который сообщил ему, что Правление отказалось пересмотреть решение от 10 марта, но что они были бы готовы компенсировать Пыльцу его убытки на сегодняшний день и присудить ему гонорар в знак признания его вклада в развитие теории управления огнем.155 В ответ на запрос Адмиралтейства о его оценке своих потерь и соответствующем вознаграждении Поллен в письме, написанном Постоянному секретарю Адмиралтейства 1 апреля, указал, что его убытки составили 4700 фунтов стерлингов, и предложил вознаграждение за признание в размере 10 000 фунтов стерлингов. “Если на этой основе может быть достигнуто соглашение, - заявил он в своем письме, - я должен чувствовать, что моя давняя связь с военно-морским флотом и Адмиралтейством, которая была для меня предметом величайшей гордости и удовлетворения, была прервана способом, который лишил меня любого основание для личной жалобы . . .”156 В письме от 23 апреля 1908 года Адмиралтейство предложило заплатить Поллену 11 500 фунтов стерлингов и вернуть приборы, испытанные на "Ариадне", включая дальномер, в то время как он взамен должен был согласиться не разглашать секрет своей системы какой-либо иностранной державе в течение двух лет, в течение которых время патенты на его приборы останутся во владении британского правительства.157 27 апреля 1908 года Поллен ответил Адмиралтейству, заявив, что он примет предложение при условии, что двухлетний срок будет сокращен до одного года158. Его отношение к сотрудничеству, возможно, основывалось на внутренних знаниях о работе совета директоров, предоставленных, возможно, Томасом, Слейдом или Крисом. ”История с “Ариадной", - объяснил он Джорджу Гиппсу 30 апреля, в том виде, в каком она есть, она, конечно, хотя и совершенно успешна, но чрезвычайно несовершенна как система управления огнем, поскольку на самом деле это только начало одной из них; и я считаю, что мне потребуется целый год, чтобы все остальные инструменты были спроектированы, построены и запущены к моему удовлетворению. Поэтому, обязывая себя в течение года не приближаться ни к какой иностранной державе, я ни в малейшей степени не причиняю вреда коммерческая разработка этой вещи, и, принимая деньги, я получаю оборотный капитал, необходимый мне для продолжения работы без необходимости предавать её огласке. Я думаю, что в Адмиралтействе это практически понимают; и, хотя сделка принимает форму окончательного закрытия сделки, я думаю, что компания Jackie & Co. полностью понимает, что сделка будет возобновлена”.159 В письме от 4 мая Адмиралтейство сообщило Поллену, что правление “готово пойти вам навстречу и заменить 18 месяцев на 2 года в качестве периода, в течение которого патенты должны оставаться запечатанными”160, договоренность, с которой согласился Поллен.161 После дальнейшей переписки, чтобы согласовать детали, 162 Поллен 18 июня 1908 года ему сообщили, что одобрение Казначейства на сделку получено, и таким образом вопрос о его отношениях с Адмиралтейством на данный момент решен163.
von Echenbach: [5] Путаница: Управление огнем и проектирование капитальных кораблей, 1908-1909 1 Артиллерийская неразбериха, 1908-1909 На банкете лорда-мэра в Гилдхолле 9 ноября 1907 года сэр Джон Фишер хвастался, что в результате недавних усилий Адмиралтейства сила Королевского флота была такова, что он мог сказать своим соотечественникам: “Спите спокойно в своих кроватях”. Первый морской лорд был особенно экстравагантен в своем докладе о прогрессе военно-морской артиллерии. “Эффективность артиллерии флота", - утверждал он, превзошла все рекорды — и не имеет себе равных — и я теряюсь в изумлении и восхищении великолепным единством духа и решимостью, которые должны были проявить все сверху донизу, чтобы добиться этих результатов.1 Я уверен, что ваша похвала и ваша признательность достанутся им, потому что, помните, лучшие корабли, самый большой флот... бесполезны, если вы не можете попасть. Вы должны ударить первым, вы должны ударить сильно, и вы должны продолжать бить. Если это плоды, я не думаю, что с руководством Военно-морского флота что-то не так... нашей целью была боеспособность Флота и его мгновенная готовность к войне; и мы ее получили. И я говорю это, потому что никто не может иметь более полных знаний об этом, чем я, и я говорю с полным чувством ответственности.2 Замечания Фишера вызвали крайне критическую серию статей из трех частей, озаглавленную “Дурацкая артиллерия на флоте”, в февральских, мартовских и апрельских номерах журнала Блэквуда за 1908 год, написанную анонимным морским офицером под псевдонимом “Святая Барбара”, покровительница артиллеристов. В первой статье автор рассматривал вопросы, поднятые в связи с обнародованием Адмиралтейством в ноябре 1907 года новых правил боевой практики. Хотя он был удовлетворен тем фактом, что стационарные цели, которые были стандартными в боевой практике с 1905 года, должны были быть заменены буксируемыми целями, автор отметил, что эта акция “была инновацией, к которой все мыслящие люди призывали в течение двух или трех лет”, и что “это чрезвычайно сомнительно, удастся ли построить достаточное количество кораблей вовремя, чтобы их можно было использовать для стрельбы по всем флотам в 1908 году”. «Святая Барбара» также приветствовал новость о том, что попаданий из 12-дюймовых орудий в будущем будет больше, чем попаданий из 6-дюймовых орудий, с замечанием, что “видя, что первое наносит в шесть раз больший ущерб, чем второе, можно только удивляться, почему они [Адмиралтейство] не пришли к такому очевидному выводу пять лет назад”. Кроме того, «святая Барбара» настаивал на том, что необходимы дополнительные изменения. Он утверждал, что в том, что касается правил боевой практики, период времени стрельбы — восемь минут — был слишком коротким; что для поддержания эффективности артиллерии флота требуется более одной боевой практики в год.; что попадания, нанесенные в начале боевого тренировочного пробега, должны учитываться больше, чем те, которые были нанесены ближе к концу, чтобы стимулировать раннее попадание; и что все корабли должны проводить боевую практику при сопоставимых и не обязательно благоприятных условиях ветра, волн и видимости. Во-вторых, «святая Барбара» утверждал, что артиллерийский персонал, которому была поручена задача управления огнем, был недостаточно обучен и был настолько малочислен, что кораблям не хватало эффективного резерва на случай вероятных потерь в бою. Таким образом, он призвал к серьезным изменениям в частоте и характере боевой практики, а также к созданию новых артиллерийских школ, посвященных исключительно подготовке офицеров, обученных практической технике управления огнем.3 В своей второй статье «святая Барбара» осудил “Испытание комендоров” по техническим, финансовым и педагогическим соображениям; выступил за его отмену; и описал альтернативную систему подготовки стрелков. С другой стороны, он критиковал боевую практику, поскольку она проверяла только артиллерийское мастерство отдельных кораблей, что, по его мнению, способствовало духу соперничества, что привело к “незаконным усилиям вместо изучения войны”, и поэтому настаивал на том, что необходимо предусмотреть артиллерийские учения, которые включали одновременное стрельба групп кораблей в рамках подготовки к действиям флота, которые, несомненно, будут вестись в случае военных действий с крупной военно-морской державой. Затем «святая Варвара» изложил предложения по радикальной реорганизации Департамента военно-морского вооружения, артиллерийских школ и учебных процедур флота, результатом которых, как надеялись, станет артиллерийская подготовка в школах и боевая подготовка на флоте вместо сочетания того и другого в последнем, что, как тогда говорили, имело место. В заключении к этой статье он сослался на недавние судебные процессы в "Венджеанс" и "Ариадне", но в остальном отказался от комментариев из-за их конфиденциального характера.4 В своей третьей статье «святая Барбара» рассматривал вопросы, связанные с использованием легких орудий против торпедных аппаратов и, в частности, с проблемой ночных боев.5 Во всех трех статьях автор недвусмысленно осуждал руководство Адмиралтейства. “В работе по уничтожению врага с помощью орудий”, - писал он в первой из серии, - “Совет Адмиралтейства должным образом не руководит флотом и не оказывает ему помощи”, а позже, что “у Адмиралтейства нет никакой политики в области артиллерии, кроме рекламы”6. “Морская артиллерия”, «святая Барбара» утверждал в своем втором: “эффективен только по стандартам Адмиралтейства”. “Автор, - продолжил он, - считает, что он показал, что эти стандарты являются нищенскими, если смотреть с точки зрения борьбы”7. И в третьем, «святая Барбара» заявил, что хотя Администрация, в случае с тяжелыми орудиями, предприняла какую-то попытку достичь эффективности при дневном свете, в течение последних пяти лет они явно потерпели неудачу и пренебрегли тем, чтобы должным образом руководить морскими флотами в развитии искусства, которое заключается в спасении корабля от разумного врага после солнце село. То, что они потерпели неудачу в столь неотложном деле, делает их открытыми для гораздо более широкого осуждения, чем любое пренебрежение боевыми действиями при дневном свете.8 Обвинения, выдвинутые в первых двух статьях, были отклонены, а не даны ответы в конфиденциальной статье Адмиралтейства от марта 1908 года, которая, возможно, была написана Р.Х. С. Бэконом, директором отдела военно-морского вооружения. Автор в значительной степени избегал вопросов, поднятых «святой Барбарой», утверждая, что политика Адмиралтейства определялась необходимостью воспитания военно-морского флота в принятии целесообразности стрельбы на большие расстояния. “Военно-морской флот нужно было учить”, - писал он, что попадание на такие расстояния возможно и что со временем это станет обычным делом. Теперь, когда это было сделано, может быть достигнут дальнейший прогресс, и он достигается помимо простого попадания, и стрельба, как правило, может быть сделана так, чтобы она более приближалась к условиям боя. Запутать эту инструкцию, предприняв слишком много попыток, в то время как возможность поражения на таких дальностях обычно высмеивалась на флоте, было бы абсурдно и самоубийственно для прогресса… Военно-морской флот должен обучаться практическому опыту, а также прямым инструкциям; для этого требуется время. Без сомнения, мы можем с уверенностью ожидать ежегодно вопроса простодушного критика о том, почему улучшения, принятые для инструкции следующего года, не были опробованы годом ранее. Вопрос так прост, а ответ так очевиден”.9 Позиция Адмиралтейства была не лишена достоинств. Попытки стрелять на большие дистанции до 1905 года в отсутствие надлежащих инструментов или программы обучения приводили к неудаче и разочарованию. Введение в 1905 году упражнений «Испытательной и боевой практики артиллериста» обеспечило единую систему тестирования и оценки эффективности артиллерии флота, которой ранее не существовало. Изменения в правилах боевой практики 1907 года были значительными улучшениями. И предложения по обучению, к которым призывала «святая Барбара», потребовали бы больших затрат на современное оборудование для учреждений, не участвующих в боевых действиях, которое уже было в дефиците на флоте, в то время, когда финансовые трудности вынудили Адмиралтейство сократить уровень расходов на боеприпасы на четверть.10 «Святая Барбара», тем не менее, вероятно, представляла большую часть военнослужащих и их мнение, которые считали, что их карьере угрожают действия того, что они считали капризной и искусственной системой оценки артиллерии, страх, который не был полностью необоснованным. И их беспокойство только усугублялось приверженностью Военно-морского департамента боеприпасов непрактичным методам управления огнем. Напомним, что система Уилсона-Дрейера состояла как из ручного виртуального курса, так и из построения графика времени и дальности. Однако Бэкон, директор военно-морского вооружения, по-видимому, предпочел последнее первому из-за его большей простоты и, таким образом, настаивал на его принятии без своего бывшего партнера. В марте 1908 года он сообщил, что “общие результаты” экспериментов на “Венджеанс” "были устно доведены до сведения различных флотов, так что в очень короткое время метод кривой времени будет широко использоваться и должны быть получены хорошие практические результаты при стрельбе по движущимся объектам"11. Дрейер, с другой стороны, в лекции, прочитанной весной 1908 года офицерам, проходящим обучение во флоте Канала на “Экселленте”, приводил аргументы в пользу использования как ручного виртуального курса, так и методов построения графиков по времени и дальности. “Единственный и неповторимый Дрейер”, — написал свидетель дела, известный только по прозвищу “Хулиган” Джорджу Гиппсу, - “сегодня спустился из Адмиралтейства с большими затратами и личными неудобствами, чтобы попытаться языком, подходящим для наших равнодушных умственных способностей, объяснить нам погруженные во мрак "отступникам’, мудрость создавших эпоху «Метода управления огнем "Венджеанс’.” Описав подход Уилсона-Дрейера, который был охарактеризован как “совершенно непрактичный метод поражения противника”, автор отметил, что “в ходе последовавшей за [презентацией Дрейера] перепалки он отказался обсуждать систему A.C. Поллена”12. Отсутствие доверия к советам по управлению огнем, предложенным Департамент военно-морских боеприпасов заставил многих офицеров обратиться за помощью к Поллену. Вскоре после испытаний "Ариадны" Поллен изготовил ручную версию своего прибора для определения истинного курса и бесплатно предоставил их 15 или 20 лейтенантам-артиллеристам, которые были личными друзьями, и они, в свою очередь, были более или менее скопированы другими военно-морскими офицерами, которые были обеспокоены трудностями, которые могли возникнуть из-за “Боевой практики” того года, которая станет первой, включающей стрельбу по движущейся цели. Результатом стало то, что из 54 военных кораблей, участвовавших в “Боевой практике” 1908 года, проведенной летом и осенью, 8 использовали ручное построение виртуального курса, 13 использовали ручное переключение времени и 33 — подавляющее большинство — использовали ручное построение истинного курса, включая все корабли Хоум-Флита и почти все корабли Атлантического флота.13 Несмотря на то, что производительность системы для определения истинного курса пострадала из-за ограничений, присущих ручному управлению, и технических недостатков, усиленных рысканием, результаты были лучше, чем те, которые были достигнуты с помощью ручного построения виртуального курса или времени и дальности, которые были рекомендованы Адмиралтейством. В своем отчете за 1909 год Военно-морского колледжа14 капитан Константин Хьюсонслоу отметил, что система Уилсона-Дрейера “не была признана удовлетворительной теми, кто ее пробовал”, и что “не было обнаружено ни одного случая, когда какой-либо корабль успешно использовал “Виртуальные построения курсов” в сочетании со “Временем и дальностью диаграмм”.15 С другой стороны, он заметил, что “несколько судов”, которые использовали ручное устройство Поллена, достигли “большого успеха”16 и что построение истинного курса “, по-видимому, получило всеобщее признание как наилучший метод для использования”17. Поллен был проинформирован в конце 1908 года многими морскими офицерами, включая членов Совета Адмиралтейства, что в «Боевой практике» как ручной виртуальный курс, так и построение графика времени и дальности “были полными неудачами”.18 В собственном обзоре Адмиралтейства по боевой практике 1908 года сообщалось, что показатель попаданий при прокладке истинного курса составлял 55 процентов, при прокладке виртуального курса - 50 процентов, а при прокладке времени и дальности - 31 процент.19 Многие офицеры флота были впечатлены успехами, достигнутыми с помощью ручного плоттера Pollen. 11 октября 1908 года лейтенант Роджер Бэкхаус написал Поллену, чтобы попросить его рассчитать “таблицы построения графика со следующей сделанной вами партией. Срочной спешки с этим нет, но я бы хотел, чтобы это было возможно через месяц или 6 недель. Мой собственный любительский стол проделал хорошую работу, но теперь я думаю, что хотел бы иметь более точный инструмент”.20 Адмирал лорд Чарльз Бересфорд, главнокомандующий флотом Ла-Манша, доложил, что лейтенант Эрнесту К. Арбетнот, отправленный к Поллену 17 октября 1908 года, был “настолько впечатлен” инструментом для определения истинного курса Поллена, “что все оставшиеся 5 кораблей, которые должны выполнять свои «Боевые практики» (B.P.), должны использовать этот прибор”. “Я предлагаю одолжить доску кому-нибудь для их B.P. если возможно”, - добавил Арбетнот позже в своем письме, “поскольку чем шире он используется, тем лучше”21. Лейтенант К.Г. Б. Дьюар и 12 других22 офицеров приобрели слегка улучшенную версию таблицы руководства Поллена, которая была выпущена в 1909 году23, в то время как Департамент боеприпасов был вынужден по требованию службы выпустить почти- точную копию таблицы построения истинного курса Поллена вручную в 1909 г.24 Однако Поллен был невысокого мнения о любом виде построения графиков вручную, включая его собственный. Ручная таблица построения истинного курса, как он сообщил капитану Герберту Ричмонду 17 июня 1909 года, “была построена с полным пониманием того, что она была бы совершенно неприменима ни для чего, кроме очень простых условий современной боевой практики [так в оригинале], и была предоставлена или продана только офицерам, у которых она есть, по той причине, что в отсутствие чего-либо лучшего, это может оказаться лучше, чем ничего. Я думаю, что опыт показывает, что в целом на кораблях это настолько немногим лучше, чем вообще отсутствие системы, что, по всей вероятности, эффективность стрельбы была бы повышена, если бы больше полагаться на догадки и подготовленных для этого корректировщиков”.25
von Echenbach: ... Возражения Поллена против ручного построения графиков в любой форме, и особенно построения графиков по времени и диапазону, были облечены в форму брошюры, которая была напечатана в сентябре 1908 года под названием "Размышления об ошибке дня".26 Общая критика Поллена в отношении построения графиков времени и диапазона была подкреплена подробным анализом математических проблем, написанных Гарольдом Ишервудом, инженером-конструктором Поллена, в отдельном раздел, озаглавленный “О взаимоотношениях ‘Изменение дальности’ на ‘Время”." В дополнение к конкретному вопросу о методах построения графика, в основном тексте Поллена обсуждались испытания "Ариадны", проблемы боевой практики и необходимость механизированного управления огнем. “От предложений, которые имеют хоть какие-то шансы на успех”, - настаивал он в отношении последнего пункта, нельзя... отмахиваться от таких избитых аргументов предубеждения, как, например, то, что автоматическая передача слишком сложна или слишком дорога. Причина, по которой это сложно, заключается в том, что операция такова; проверка того, что механизм слишком сложен, заключается не в его сложности, а в его надежности; и, чтобы доказать, является ли снаряжение надежным или нет, необходимо провести испытания в течение достаточного времени и при достаточном количестве условий, таких как погода, расстояние, скорость и изменение дальности, обнаружение изменения курса и т.д., Чтобы можно было узнать истинные факты, и предотвратить осуждение, основанное на необоснованных предположениях”.27 Брошюра Поллена, которая была широко распространена в службе (по кораблям), возмутила Дрейера.28 18 октября 1908 года он написал длинное письмо капитану Константину Хьюзу-Онслоу, который попросил его предоставить описание его системы построения графиков.29 Дрейер с самого начала признал, что он “потратил много времени... пытаясь разработать построение графика дальности без пеленгов”, но он “с радостью отказался от этого до Б.П.” и что построение истинного курса “все еще имеет значение. , ,” Последний метод, он утверждал, был изобретен много лет назад полковником Генри Уоткином для береговой артиллерии и приписывал его успешное применение на флоте исключительно появлению 9-футового дальномера Barr & Stroud. Поллен, по его словам, “побудил некоторых агитаторов поверить в то, что его автосистема является лучшей, но тщательный анализ, я думаю, показывает тот факт, что простые методы кухонного стола [ссылка на кухонный стол, на котором была размещена его таблица времени и диапазона] лучше, чем сложные машинная игра и дает тот же результат, что и последняя, только при настройке ”. Оппозиция Дрейера приборам и механической сложности была искренней и недвусмысленной. “Чем проще мы сохраним наши корабли", - настаивал он, тем лучше. Компас Четвинда на передающей станции и указатель, которым управляет дальномерный офицер, кухонный стол и панель дальности - это все, что нам нужно. Мы совершенно уверены, что знаем, как настроить простой компас, но в гироскопическом устройстве мы ни в коем случае не уверены”. Дрейер считал, что автоматическая передача данных о дальности полета изначально ненадежна. “Некоторые люди даже сейчас жаждут автоматического сюжета”, - утверждал он, не понимая, что даже с автоматическим механизмом они должны снабдить человека мозгами, чтобы извлечь из него скорость изменений. О многом мусоре, связанном с автоматической передачей на прицелы, говорится вскользь, но холодный факт остается фактом: у вас должен быть человек с мозгами, чтобы решать, когда выбрасывать, а когда включать показания дальномера (R.F.) в том виде, в каком они были отправлены”. “В действии, - рассуждал он, - очень вероятно, что один диапазон каждые 5 минут будет все одно попадать, так что не появится желание автоматически выводить показатели на график…”30 Бэкон лично изложил свои взгляды на механизированное управление огнем на неофициальной встрече с Полленом, которая состоялась 15 декабря 1908 года. Затем Бэкон утверждал, что сложные методы управления огнем не нужны, поскольку плохая видимость в Северном море, где, как он предполагал, будет вестись следующая морская война, ограничит дальность боя. “Наши орудия, - утверждал он, - и без того чрезвычайно дальнобойны”. Более того, он настаивал на том, что система управления огнем, способная справляться с высокими и изменяющимися скоростями изменения дальности, не требуется, поскольку любая из сторон в действиях флота способна двигаться со скоростью, которая предотвратила бы возникновение таких условий. Кроме того, Бэкон опасался, что внедрение практически осуществимой механизированной системы управления огнем приведет к отказу от практики ручных методов стрельбы, что приведет к зависимости от машин, которые он, по-видимому, счел неприемлемыми. И, наконец, Бэкон считал, что механизированное управление огнем не будет работать на больших расстояниях, как утверждал Поллен, потому что существующие дальномеры были неэффективны на таких больших расстояниях.31 В 1909 году Департамент боеприпасов опубликовал отчет о боевой практике прошлого года, в котором говорилось, что “учитывая, насколько недавно широко используется построение графиков, полученные результаты в целом были удовлетворительными ...” Затем он продолжил отвергать ценность построения графиков, предупреждая, что слишком сильно полагаться... не следует на Графики дальности, поскольку очень сомнительно, в какой степени дальность может быть получена от эффективного противника, как только последний откроет огонь, и если построение действительно теряет свою эффективность, как только открывается огонь, тогда следует иметь в виду, что успешное использование построения графика до открытия огня для правильной установки Dumaresq может быть значительно снижено из-за того, что адмирал противника изменяет курс своих кораблей “вместе”, скажем, на одну точку или около того в тот момент, когда любая из сторон открывает огонь… Поэтому становится крайне важным обеспечить, чтобы система построения графиков не была настолько встроена в систему управления огнем, чтобы вызвать сбой последней при построении графика.32 Однако такой совет отчаяния не мог скрыть неудачу ручных методов управления огнем. Недостатки ручной стрельбы и необходимость применения автоматического подхода были очевидны для ряда сторонников системы Поллена. Поллен переслал выдержки из писем двух таких офицеров Джеллико 18 января 1909 года. “Оксфордская команда", - заметил первый писатель, не могла участвовать в гонке против Кембриджа один день, а “Дредноут” не мог выйти и хорошо потренироваться в бою без недель практики. Если в течение шести недель после какой-либо конкретной боевой практики Адмиралтейство отправит телеграфные приказы о проведении другой, моральная уверенность заключается в том, что практически никаких или очень немногих попаданий не будет сделано… Худшее в существующей организации заключается в том, что ее нельзя ни импровизировать, ни поддерживать на уровне концерта… До тех пор, пока вы не сможете сократить персонал Управления огнем до пяти или шести квалифицированных людей, чьи навыки зависят не от строевой подготовки, а от их общего интеллекта, вы не можете рассчитывать на боевую эффективность как на постоянную величину. Второй офицер заметил в более легком стиле, что неоспоримым аргументом в пользу автоматики является то, что она не разделяет чередование болезней, наследником которых является плоть. “Ваша машина для смены диапазона очень маловероятно повлияет на то, что вы получите аппендицит в критический момент. Я предлагаю вам в качестве девиза: “Неважно, получит ли командир Куинзи, Начальник жалованья - пип, мичман - свинку, капеллан - озноб или лейтенант - проказу, пока кто-то нажимает на кнопку, мы делаем все остальное”33. Оппозиция Бэкона механизированным методам артиллерийское вооружение включало механизированную стрельбу, а также установку прицела. Система Петравича автоматической разрядки орудий в заданной точке во время крена судна с помощью гироскопов была опробована в сентябре 1908 года, но отвергнута как “непригодная для применения в условиях плавания”, решение, которое, по-видимому, было вызвано тем же недоверием к гироскопам, которые действовали в деле об испытаниях “Ариадны”.34 Департамент военно-морских боеприпасов даже отказался поддержать работу Перси Скотта, который, как и Петравич, также стремился улучшить установку/наведение и стрельбу из крупнокалиберных орудий в море, но чей подход был принципиально иным. Следует помнить, что крупнокалиберные орудия не могли быть установлены методом непрерывного прицеливания из-за недостатков существующих средств управления подъемом и обучением, и поэтому вместо этого их приходилось устанавливать под фиксированными углами возвышения и наведения. Стрельба производилась в верхней или нижней части колебания после сигнала колокола, целью которого был одновременный выпуск снарядов из нескольких орудий, которые производили бы тесно сгруппированную группу падений снарядов, от которых зависела эффективность системы залпа. Но поскольку оценка броска варьировалась от наводчика к наводчику, стрельба из нескольких орудий после звонка, сигнал не поступил точно в одно и то же мгновение, в результате чего крена, вызванного даже умеренным морским течением, было достаточно, чтобы снаряды залпа разлетелись на большую площадь, что значительно снизило шансы на попадание. Кроме того, дым от соседних орудий или морской туман и брызги, выброшенные кораблем, идущим на высокой скорости, могут на мгновение заслонить обзор цели наводчиком через его прицел и помешать ему стрелять в верхней или нижней части волны после сигнала колокола, что за счет уменьшения количества снарядов в залпе также уменьшилась вероятность попадания. В августе 1905 года Скотт представил документ в Департамент боеприпасов, в котором он описал новый метод прицеливания и стрельбы из крупнокалиберных орудий, которые устанавливались на фиксированной высоте и в очереди. Скотт предложил, чтобы высота и направление, а также момент стрельбы всех больших орудий корабля определялись устройством, называемым “директором”, которое должно было располагаться высоко на мачте и управляться одним наблюдателем. Директор должен был состоять из главного прицела, настройка которого на дальность и пеленг цели будет переведена в соответствующие инструкции по возвышению и наведению каждого крупнокалиберного орудия с помощью инструмента, называемого “конвергером”, и некоторых средств одновременной стрельбы из орудий сверху или снизу волнового колебания либо электрическим сигналом, запускаемым директором-наблюдателем, либо приказом директора-наблюдателя, который будет передан на различные орудийные посты и немедленно выполнен. Скотт утверждал, что использование такой системы “директивной стрельбы” позволит как поставить процесс прицеливания выше любых помех от морской пыли или порохового дыма, так и гарантировать, что стрельба будет одновременной или очень близкой к этому. Тогда, по словам Скотта, точное попадание стало бы возможным на очень больших дистанциях, которые, как считалось, составляли от 7000 до 8000 ярдов.35 Предложения Скотта были положительно оценены Джеллико, который в то время был директором военно-морского вооружения. Он утверждал, что использование системы director для достижения одновременной стрельбы даст точные результаты, даже если непрерывная прицельная стрельба для крупнокалиберных орудий не может быть доведена до совершенства. С другой стороны, Джеллико утверждал, что альтернатива продолжению стрельбы залпами после сигнала колокола будет осуществима только в том случае, если станет возможным непрерывное прицеливание из крупнокалиберных орудий, и даже тогда только одно из четырех орудий будет нацелено на цель, в то время как остальные не будут стрелять, или стреляют и промахиваются. Внедрение системы наведения, по его словам, также позволит разместить реальный прицел над слоями дыма и разрывающимся снарядом, вдали от действия газов выстрела соседних орудий и в непосредственной близости от дальномера. Джеллико рекомендовал провести испытания для проверки осуществимости той части схемы Скотта, которая была связана с возвышением оружия, поскольку она была “более важной, а также более простой в исполнении, чем предложения, касающиеся обучения”36. Элементарный прототип директора Скотта, который был способен координировать возвышение оружия только, был испытан на линкоре "Африка" в начале 1907 года с неудовлетворительными результатами, поскольку в функционировании механизма не учитывалось влияние на возвышение орудия, вызванное наклоном роликовых направляющих башен37, и потому, что раскачивание мачты, на которой был установлен директор, приводило к серьезным искажениям.38 Замена Джеллико Бэконом позже в том же году, по-видимому, положила конец поддержке Департамента боеприпасов для стрельбы по директору, предположительно из-за механической сложности инструментов, необходимых для ее работы. В 1908 году Адмиралтейство отказалось предоставить Скотту средства для создания системы управления для испытаний на его броненосном крейсере “Гуд Хоуп”, и поэтому он был "вынужден просить, одалживать или красть все необходимые материалы"39 для импровизированного директора, который был спроектирован и построен его офицером-торпедистом лейтенантом Чарльзом Райсом.40 На первом разборе применения (судебном процессе), который состоялся 10 февраля 1909 года, производительность орудий, установленных директором, была ниже, чем у тех, которые были установлены независимо друг от друга,41 но, тем не менее, была, по-видимому, достаточно хорошей, чтобы убедить Скотта в принципиальном превосходстве директора над независимой стрельбой.42 В испытаниях, проведенных в мае, к тому времени, когда Скотт покинул "Гуд Хоуп", результаты с применением директора были более благоприятными, хотя в какой степени неясно.43 Официальной поддержки разработки управлением директора в любом случае не последовало.44 Таким образом, Скотт и Поллен оказались в статусе отверженных артиллеристов. В письме Скотту от 26 марта 1909 года Поллен выдвинул аргументы в пользу механизированной артиллерии и пожаловался на продолжающийся отказ Адмиралтейства признать необходимость разработки более эффективных методов управления огнем, завершив фразу “как правило, вы знаете, что двое в профессии не согласны”.45 Скотт ответил, что аргументы Поллена были “неопровержимы для любого, кто понимает, о чем вы говорите, в этом случай второй сделки”46. Контр-адмирал Ричард Генри Пирс, близкий соратник Скотта, который стал инспектором по стрельбе по мишеням в марте 1909 года, быстро стал убежденным сторонником идей Поллена.47 К концу весны вся Инспекция превратилась в оплот оппозиции политике Департамента артиллерии48, что было четко отражено в их отчетах о боевой практике 1909 года. Отчеты Инспекции о попытках крупнокалиберного броненосного крейсера "Инфлексибл" в марте и Атлантического флота в августе открыть огонь в плохую погоду были особенно показательными. Во время регистрации стрельбы “Инфлексибла" в отчёте отмечалось, что "некоторая форма применения директора может оказаться лучшим средством в условиях, отличных от условий спокойной воды…” В заявлении о работе Атлантического флота отмечалось, что эффект менее спокойной погоды в одном случае “полностью нарушил построение графика”, что для всех кораблей было невозможно получить “точные показания дальномера, установленного в настоящее время в существующих условиях”, и что “какая-либо форма дальномера с гироскопическим управлением, такого как [прибор] Поллена, является абсолютной необходимостью, если построение графика должно проводиться в море с какой-либо надеждой на успех”. Автоматическая настройка прицела также оказалась важной. “С высокой скоростью, - предполагалось в отчете, - скажем, два флота или корабля, приближающиеся друг к другу со скоростью 15 узлов, настройка прицела победила бы большинство людей, и если бы изменения вносились на каждые 25 ярдов, прицел пришлось бы перемещать 40 раз в минуту, что очевидно невозможно”.
von Echenbach: ... В своих общих замечаниях о системе построения наведения прицела орудий (И.Т.П.) отмечено, что “все корабли, кроме одного, нанесли на карту истинный курс и скорость противника". Затем он утверждал, что “одним из основных [sic] источников ошибок, по-видимому, является неточность пеленгов” и что “ошибки и задержки в фактическом нанесении и передаче данных также были очень распространены, но характерны для любой ручной системы”. По этим и другим причинам ИТП пришел к выводу, что (1) Построение графиков еще недостаточно развито для практического использования в условиях общей службы. Время, доступное для построения графика, и устойчивый курс цели благоприятствовали получению точных результатов [но], как правило, они не были получены. (2) Будущее построения графиков зависит от разработки установки дальномера, более точного метода определения координат и измерения скорости наблюдающего судна, а также точности и быстроты, с которой наблюдения преобразуются в скорость. . . .49 Оппозиция Департаменту боеприпасов также проявилась в Королевском военно-морском военном колледже в Портсмуте. Осенью 1908 года Военный колледж поручил капитану Константину Хьюзу-Онслоу исследовать проблему управления огнем. Хьюз-Онслоу действовал в надежде воздать “абсолютно беспристрастное исследование каждой системы, независимо от любых официальных мнений, которых можно придерживаться”50. Он начал свою работу, не зная о споре Дрейера-Поллена, но нашел ответ Дрейера на его запрос о предоставлении информации, описанный ранее, настолько оскорбительным, что он обратился за советом к Поллену и быстро стал его активным сторонником.51 Всестороннее и подробное исследование Хьюза-Онслоу по управлению огнем было завершено в августе 1909 года52 и стало обвинительным заключением в том, что Департамент боеприпасов настаивал на ручных методах управления огнем. “На боевых кораблях", указал он, персонал Управления огнем составляет сорок или пятьдесят офицеров и матросов, в зависимости от класса корабля, и очень остро осознается, что необходимо каким-то образом сократить это огромное число, поскольку невозможно отвлечь столько людей от их других обязанностей без значительного нарушения их. Обнаруживается важный факт, что эти операторы в значительной степени взяты из персонала торпедистов, так что было бы невозможно использовать это оружие, которое теперь имеет эффективную дальность действия 7000 ярдов, одновременно с Пушками”. Вряд ли что-то могло быть более серьезным, чем этот аспект дела. “В ходе недавних испытаний, - продолжал Хьюз-Онслоу, - было обнаружено, что даже при наличии подготовленного персонала были допущены грубые ошибки, такие как неправильное применение скорости изменения, и некоторые из них испортили свою боевую практику в этом году из-за этой самой ошибки”. Хьюз-Онслоу отклонил возражения против автоматических методов управления огнем на основании механической сложности. “Было высказано мнение ”, - написал он, - что мы требуем, чтобы наши корабли были простыми, и что грубые и готовые методы предпочтительнее высокоразвитой автоматической системы. Это мнение вряд ли можно считать обоснованным, поскольку представляется возможным создать Автоматическую систему, которая была бы чрезвычайно надежной и, таким образом, исключала бы только что упомянутые человеческие ошибки. Кроме того, невозможно сохранить наши корабли простыми, но мы можем настаивать на том, чтобы они были эффективными, и представляется более вероятным, что мы реализуем это желание с помощью автоматического механизма, чем с помощью какой-либо грубой и готовой или ручной системы, включающей человеческие ошибки, которые вполне наверняка будут реализованы при использовании большого персонала. Наши корабли в настоящее время не просты, и содержать их так невозможно. Разве реанимированный офицер столетней давности счел бы их простыми? Является ли электрический компас, механизм торпеды Уайтхеда или внутренности подводной лодки особенно простыми? Вопрос нужно задать только для того, чтобы на него сразу же был дан отрицательный ответ, но в связи с составлением заговора он, безусловно, будет в конечном итоге будет установлено, что наиболее эффективная система также является самой простой, потому что именно тогда, когда что-то идет не так, возникают сложности. Что касается автоматической настройки прицела, следует отметить, что в последнем Сервисном прицеле в дополнение к обычной настройке Дальности и отклонения необходимо применить 5 Поправок, и что 3 из этих Поправок постоянно меняются в ходе боя, так что это дает Установщику прицела не менее 5 изменений настройки для его зрения! Теперь общеизвестно, что Установщик прицела, хотя и усердно тренируется, может в волнении Боевой практики часто ошибаться в Прицеле; поэтому нам не нужно удивляться, что офицеры с большим опытом и здравым смыслом говорят, что они не позволили бы трогать Исправления в случае, если последнее состояние положение дел должно быть хуже первого”. Затем Хьюз-Онслоу затронул вопросы условий видимости в Северном море и уязвимости групп управления огнем, состоящих из многих человек, к сбоям: … Также утверждается, что, поскольку видимость в Северном море часто ограничивается 8000 ярдами или даже меньше, нет необходимости использовать Систему построения графиков, рассчитанную на большие расстояния, но представляется очевидным, что каждый корабль в британском флоте должен быть готов к бою при любых обстоятельствах и в любых условиях, поскольку невозможно предсказать день или погоду для решительных действий, от которых может зависеть судьба Империи. Наиболее серьезным соображением является то, что при любой форме ручного построения графиков длительное обучение абсолютно необходимо для более важных операторов, старшего офицера, который является большим авторитетом и который был связан с такого рода работой на протяжении всей своей карьеры, заявив, что, по его мнению, для получения необходимого мастерства потребуется несколько месяцев., тем более что персонал должен обучаться вместе и в сотрудничестве. Тем не менее, мы знаем, что в любой момент один из наиболее важных операторов может быть удален по целому ряду причин, таких как болезнь, в результате чего эффективность всей Системы теряется на значительное время, пока не будет обучен кто-то другой. Достижения в области управления огнем, утверждал Хьюз-Онслоу, были необходимы по тактическим, стратегическим и финансовым причинам. “С появлением торпеды с горячим воздухом, - утверждал он, - дальность действия этого оружия была настолько значительно увеличена, что необходимо незамедлительно предпринять все возможные шаги, чтобы обеспечить максимальное расширение эффективной дальности стрельбы”. Хьюз-Онслоу также был убежден, что монополия на дальние удары даст значительные преимущества в течение длительного периода времени. “Был выдвинут благовидный аргумент", - написал он, - что затраты на Автоматическую систему вряд ли оправданы преимуществами, полученными от нее, поскольку, без сомнения, зарубежные страны вскоре последуют их примеру. Этот аргумент не оправдан, потому что он применим во всех направлениях в отношении подготовки к войне, и лучшее, на что мы можем надеяться, - это пока идти вперед, кроме того, если бы какая-то иностранная держава приобрела его, необходимость нашего следования примеру была бы настоятельной. Тогда пришлось бы предпринимать шаги в большой спешке, чтобы устранить нашу отсталость, связанную с дополнительными расходами и риском для эффективности. Военно-морской флот, у которого есть усовершенствованная система управления огнем в первую очередь может обеспечить большую экономию средств при строительстве и т.д., Поскольку в настоящее время это было бы огромным преимуществом. Этот аргумент справедлив только для военно-морского флота, чье управление огнем в любых условиях дневных или ночных действий существенно превосходит управление огнем любого возможного противника. Похоже, что британский военно-морской флот может оказаться в таком положении превосходства, которое могло бы сохраняться в течение нескольких лет, если бы были предприняты шаги для сохранения секретности, и что может быть сделано, поскольку мы почти ничего не знаем о немецких приготовлениях”. В приложении Хьюз-Онслоу подробно описал приборы Поллена, включил иллюстрации, предоставленные изобретателем, и в своем основном тексте сообщил читателю, что приборы наблюдения с гироскопической стабилизацией Поллена, по общему мнению, способны “точно определять направление с точностью до 1/4 градуса, даже при значительном рыскании, крене и тангаже”, позволяющие также точно отслеживать дальности даже при значительном движении судна, и в условиях, когда обычный дальномер был бы “совершенно ненадежен”, преимущества, о которых говорилось, что они “имеют огромное значение, если их можно обосновать”. С другой стороны, он неоднократно осуждал систему Уилсона-Дрейера53 и призывал к соревновательным испытаниям, которые подвергли бы системы Поллена и Уилсона-Дрейера плохой видимости, плохой погоде и высоким и изменяющимся скоростям изменения дальности.54 Хьюз-Онслоу также склонялся в пользу применения директора. Его обсуждению этой темы предшествовал подробный анализ движения судна, который включал явление чистого вертикального движения, позже известного как крен и рыскание. Влияние этих четырех факторов на стрельбу, утверждал он, было критическим до такой степени, что крупнокалиберные орудия нельзя было устанавливать и стрелять с помощью существующих методов непрерывного прицеливания или фиксированной высоты даже в умеренно бурном море. Хьюз-Онслоу признал, что существовали серьезные трудности с постановкой стрельбы, что новейшие крупнокалиберные установки легче устанавливались с помощью непрерывного прицеливания, чем предыдущие модели, и что для окончательного решения проблемы с установкой оружия требовалось больше информации, полученной в ходе испытаний. Тем не менее, его принципиальное предпочтение директорской стрельбе альтернативным формам стрельбы было очевидным. “На самом деле, похоже, что любая система индивидуальной стрельбы”, - написал он, использование контролируемого возвышения с непрерывным прицеливанием - очень опасный товарищ по играм, поскольку в нем участвует множество операторов, каждый из которых имеет свою собственную и, возможно, различную личную ошибку, кроме того, за исключением самых последних мощных орудий, подъемное устройство не способно справиться с чем-либо подобным быстрому движению корабля. С другой стороны, стрельба с фиксированной высоты, наведение прицела неизбежно приведет к возникновению ошибки из-за крена; но если стрельба производится одновременно с помощью режиссера и контролируется одним специализированным и высокообразованным офицером, считается, что эти ошибки могут быть устранены с помощью коррекции определения местоположения или даже... путем внесения поправки на цель, если Корабль регулярно качается”.55 Выводы Хьюза-Онслоу оказали бы большое влияние на политику Департамента боеприпасов.56 Фишер, однако, оставался в неведении о том факте, что стрельба на большие расстояния из крупнокалиберных орудий при любых, кроме идеальных условиях ветра и моря, была пока невозможна, и поэтому тем временем продвигался вперед в своей кампания по замене линкора броненосным крейсером.
von Echenbach: 2 Фишер и линейный крейсер, 1908-1909 Три крупнокалиберных броненосных крейсера класса "Инвинсибл" были заложены весной 1906 года, спущены на воду годом позже и завершены между весной и осенью 1908 года. По вооружению они были мощнее любого линкора, за исключением “Дредноута”, которому они не намного уступали, в то время как они были быстрее любого бронированного крейсера. В августе 1908 года “Индомитебл”, первый из завершенных кораблей класса "Инвинсибл", поддерживал рекордную среднюю скорость более 25 узлов в течение трех дней при удивительно низком потреблении угля при возвращении из Канады.57 "Индомитебл" действительно сделал то, что требовалось для него, 25,13 узла", - похвастался Фишер Арнольду Уайту, другу-журналисту и доверенному лицу, 15 августа 1908 г., когда я поехал в Чатем и проверил его журналы и реестры, но я не собираюсь давать никаких официальных заявлений, поскольку они были бы полезны немцам. Я не сомневаюсь, что твой ясный ум понимает, что значит "Индомитебл". У меня самого не должно быть никого другого! И говорил так, когда он был спроектирован, в то же время, что и “Дредноут”, но я был в меньшинстве при разборе мнений! У вас должен был быть Моисей до Павла! У вас не могло бы быть Нового Завета без Ветхого первого! “Дредноут” проложил путь к "Индомитеблу". Бесполезно превосходить скорость на один или два узла — грязное дно разрушает это! Это чертовски большой избыток в шесть или семь узлов, который делает свое дело! ТОГДА ты сможешь сражаться ТАК, КАК тебе нравится, КОГДА тебе нравится и ГДЕ тебе нравится! Но с какими малышами приходится иметь дело!”58 Тем временем реакция Германии на класс "Инвинсибл" вынудила Адмиралтейство пересмотреть свои планы по строительству броненосных крейсеров меньшего размера. В 1907 году германский военно-морской флот заложил броненосный крейсер "Блюхер", который был вооружен 8,2-дюймовыми орудиями, исходя из очевидного предположения, что британские броненосные крейсера программы 1905-06 годов будут вооружены 9,2-дюймовыми орудиями, приписанными им в издании Боевых кораблей 1906-07 годов.59 "Блюхер" сильно уступал британским кораблям, которые фактически были вооружены 12-дюймовыми орудиями и не намного превосходили британские броненосные крейсера меньшего калибра, вооруженные 9,2-дюймовыми пушками, спроектированными для программы 1908-09 в июне 1907 года.60 Когда, однако, военно-морской флот Германии в 1908 году обнародовал свои намерение построить полностью крупнокалиберные броненосные крейсера в соответствии с 1907 г.– 08 и 1908-09 программы, которые превзошли класс Invincible по стоимости и, по всей вероятности, по размерам и боевой мощи, Адмиралтейство отменило 9,2-дюймовые броненосные крейсера, запланированные для программы 1908-9, и вместо этого утвердило планы 31 марта 1908 года для улучшенного Invincible, который позже был назван “Индефатигебл” (Indefatigable).61 8 сентября 1908, Фишер сообщил виконту Эшеру, что он получил проект сэра Филиппа Уоттса, директора военно-морского строительства, “нового “Индомитебла”, от которого у вас потекут слюнки, когда вы его увидите! (и немцы скрежещут зубами!)”62 17 сентября в письме Уоттсу Фишер впервые за всю историю использовал термин “боевой крейсер”, имея в виду то, что ранее было известно как бронированный крейсер с главным однокалиберным вооружением. И письмо Фишера Уоттсу ясно дало понять, что, по его мнению, новое общее название описывает тип военного корабля, который будет намного превосходить линкор "Дредноут", но при этом стоить немного дороже. То, что должно было стать “Индефатигеблом”, в то время называлось "Санспарейл", и Фишер объяснил, что: … Если мы будем работать так же, как с “Дредноутом”, мы добьемся успеха, потому что [очевидно] глупо отказываться от увеличения мощности "Санспарейля" на 25% при увеличении стоимости всего на 4% и водоизмещении на 5%... Если вы помните, оппозиция сразу же уступила “Дредноуту”, когда стало ясно, что такое увеличение мощности стало результатом столь небольшого увеличения расходов и водоизмещения. “Лучшее - это самое дешевое,” утверждал тогда Фишер. “ Британский флот путешествует только первым классом. Дело не в количестве, а в качестве”63. Надежды Фишера на усовершенствованный "Индомитебл" ни в коей мере не уменьшили его энтузиазма по поводу "синицы в руках". 25 узлов и 12-дюймовые орудия класса "Инвисибла" давали им превосходство в скорости на пять узлов и основное вооружение большего калибра, чем у первых двух немецких линкоров-дредноутов, которым в сентября 1908 года до завершения работ оставалось еще более года.64 “Совершенно невозможно опровергнуть аргументы в пользу класса ”Индефатигебл“, - настаивал Фишер в своем письме Уоттсу от 17 сентября, - потому что их скорость— их большой запас скорости в 5 или 6 узлов позволяет им делать все, что им заблагорассудится, и сражаться с кем угодно, и им все равно, обросло ли днище или у них есть дополнительные 1000 тонн угля на борту: огромное превосходство в скорости делает их абсолютно независимыми”65. Это, возможно, было ссылкой на жалобы Брассея и других,66 Фишер затем пожаловался, что “любой глупый дурак на улице может это увидеть, но военно-морские эксперты с огромными мозгами не могут”67. Фишер, по-видимому, имел некоторое представление о трудностях, с которыми сталкивался в боевой практике летом 1908 года, но был заверен вице-адмиралом сэром Уильямом Мэем, Вторым морским лордом, 23 сентября 1908 года, что показатели значительно улучшились.68 Все оставшиеся сомнения относительно эффективности дальнобойной артиллерии флота, которые он, возможно, питал, вероятно, были развеяны результатами первой боевой практики "Индомитебла", которая состоялась 16 января 1909 года. “18 попаданий из 31 снаряда", - написал контр-адмирал сэр Фредерик Инглфилд, главнокомандующий Четвертой эскадрой крейсеров,69 два дня спустя. Далее он сказал, что из 15 выстрелов, выпущенных в первом упражнении, продолжительностью 4 минуты, 13 были прямыми попаданиями в цель. “Я считаю, что это “рекорд” в нынешних условиях боевой практики (при скорости цели 8 узлов, курсе и скорости, неизвестных стреляющему кораблю, “Индомитеблу” на скорости 15 узлов и расстоянии до цели от 8300 до 8600 ярдов)”. Во втором упражнении через 4 минуты после того, как набралось 18 очков, было достигнуто 5 попаданий из 16 залпов. Этот менее хороший результат был вызван небольшой ошибкой в определении местоположения: съемка была очень хорошей и очень верной для направления. Точность и надежность орудий и приборов были наиболее удовлетворительными, равно как и хорошая организация и тщательная подготовка как офицеров, так и матросов. Инглфилд считал “Индомитебл” “великолепным типом боевого судна" и отмечал, что "эскадра броненосных крейсеров с такой высокой скоростью, тяжелым вооружением и таким удобным маневрированием будет опасна для противника"70. “Индомитебл", - так Фишер написал 10 февраля 1909 года Реджинальду Маккенне, который сменил Твидмута на посту первого лорда в апреле прошлого года, “... в своих первых 15 снарядах она поразила цель 13 раз на расстоянии более 4 миль, цель на 1/14 от его собственного размера”71. О военных кораблях британского флота в родных водах Фишер сообщил Арнольду Уайту 21 марта 1909 года, что “… каждый из них мог попасть в цель. Ни одного хорошего и ни одного плохого! Посмотрите отчет о боевой практике. Посмотрите, как “Индомитебл” поражает цель в 14 раз меньшую, чем он сам, 13 раз из 15! На каком расстоянии? 5 миль!72 Боевая практика корабля-побратима "Индомитебла" "Инвинсибл" в 1909 году еще больше укрепила уверенность Фишера в британской морской артиллерии. 28 августа 1909 года он написал виконту Эшеру о “беспрецедентном прогрессе в артиллерии ("Инвинсибл" с его 12-дюймовыми орудиями поражал цель на 1/14 ее собственного размера 15 раз из 18 на расстоянии 5 миль, сам он двигался со скоростью 20 узлов, а цель также двигалась с неизвестной скоростью и неизвестным курсом)...”73 Убежденность Фишера в том, что все было хорошо, была еще более укреплена осенью 1909 года другими вводящими в заблуждение сообщениями об успехах боевой практики. 29 октября 1909 года Фишер признался Арчибальду Херду, военно-морскому журналисту, что Мадден74 “дал мне замечательный и спонтанный отчет о повышении эффективности артиллерии флота. Представьте себе определенную тренировку на дистанции 15 000 ярдов!! Чуть меньше 9 береговых миль!!! Но не упоминай об этом”. В том, что могло быть только ссылкой на систему Уилсона-Дрейера, Фишер затем заметил, что “новая система управления огнем довольно превосходна и разбивает Поллена вдребезги...”75 К этому времени разработка новой модели 13,5-дюймового орудия побудила Фишера настаивать на строительстве линейных крейсеров, которые были бы намного мощнее, чем класс "Инвинсибл", "Индефатигебл" или даже "Дредноут" и однотипные корабли. Фишер рассматривал эту перспективу еще в январе 1908 года. 22 января 1908 года капитан Эдмонд Дж.У. Слейд, сменивший Оттли на посту директора военно-морской разведки в декабре 1907 года, записал в своем дневнике, что “Сэр Дж. Теперь получил 13,5 [дюймовое] орудие на мозге — Бекон в основе этого… ”План Фишера, объяснил Слейд, состоял в том, чтобы “натравить” на Германию суда, вооруженные 13,5-дюймовыми пушками, как это было сделано с “Дредноутом”, “чтобы она снова была вынуждена тратить деньги, выходящие за рамки обычной военно-морской сметы”76. 3 февраля Слейд отметил, что он обсуждал 13,5-дюймовый корабль с Беконом и сэром П. Уоттсом. … Он должен быть на 500 тонн больше, чем "Сент-Винсент", будет стоить 2 000 000 фунтов стерлингов и будет иметь 8 орудий, стреляющих одним залпом.77 В секретном меморандуме от 18 марта 1908 года, который, возможно, был написан Бэконом или Дрейером в рамках кампании, направленной на то, чтобы отвлечь внимание Фишера от проблем, поднятых спором о Поллене, отмечалось, что … замена 12-дюймового орудия на 13,5-дюймовое потребует дополнительного водоизмещения не более 2000 тонн. Считается безопасным подсчитать, что 13,5-дюймовый корабль типа “Дредноут” будет поражать врага на 50 процентов большим весом снаряда в данный момент времени, на любом направлении, относительно собственно “Дредноута". Таким образом, на 10 процентов увеличив водоизмещение мы обеспечиваем на 50 процентов. увеличение веса снаряда, брошенного в цель... В целом, можно сказать, что преимущества большой дальности, простоты управления огнем и остальные аргументы, выдвинутые в пользу вооружения одного типа, почти все с равной силой относятся к тому, чтобы сделать этот тип орудия максимально тяжелым в практических пределах тоннажа линкора.78 Слейд, однако, был против разработки новой пушки “до тех пор, пока мы не сможем собрать информацию и данные о том, что могут сделать “Дредноут” и его сестры”79, и, возможно, по этой причине приказ о начале проектирования 13,5-дюймовой пушки был отдан Первым лордом только 21 октября 1908 г.80 20 ноября 1908 г., Совет Адмиралтейства одобрил проект линейного крейсера типа "Индефатигебл" для программы 1909-10 годов, основываясь на информации, предоставленной Разведывательным отделом, согласно которой предполагаемые немецкие линейные крейсера не будут больше.81 Контр-адмирал сэр Джон Джеллико, который в октябре того года стал Третьим морским лордом и контролером, впоследствии узнал из конфиденциального частного источника, что новые немецкие суда будут значительно больше по размерам, чем сообщалось, и был убежден, что только что утвержденный британский линейный крейсер придется отменить и заменить гораздо более подходящим проектом.82 Кроме того, Бэкон к этому времени, вероятно, пришел к выводу, что линкор следует заменить более мощным типом боевого крейсера, мнение, которое он должен был публично высказать всего несколько месяцев спустя, весной 1910 г.83 Таким образом, 18 августа Совет Адмиралтейства одобрил проект линейного крейсера беспрецедентной скорости и орудийной мощи, который должен был быть построен вместо "Индефатигебла", который планировался ранее.84 Название “Лайон” (Lion) для нового линейного крейсера было одобрено советом 27 октября 1909.85 Расширение программы 1909-10 привело к заказу второго судна того же типа под названием “Принцесс Ройял” (Princess Royal).86 Оба военных корабля были вооружены 13,5-дюймовыми орудиями вместо 12-дюймовых орудий, которые ранее были стандартными, что практически удвоило вес снарядов, которые могли быть выпущены. в одном бортовом залпе и, кроме того, были оснащены двигателями почти вдвое большей мощности, чем у более ранних линейных крейсеров, что увеличило их скорость с 25 до 27 узлов. На самом деле они были самыми большими, самыми дорогостоящими и быстрыми капитальными кораблями, которые когда—либо пытались построить, и в то время как водоизмещение класса "Инвинсибл" было меньше, чем у "Дредноута" и ее сестер, а у "Индефатигебл" меньше, чем у линкора, построенного по той же оценке, класс "Лайон" водоизмещал почти на 4000 тонн - или 18 процентов — больше, чем их 13,5-дюймовые вооруженные аналоги линкоров программы 1909-10 гг.87 “Знаете ли вы”, - восклицал Фишер, обращаясь к Арнольду Уайту 13 ноября 1909 г., что корабли, которые мы только что заложили, так же далеко превосходят “Дредноут”, как “Дредноут” превосходил все, что было до него! И они снова скажут: “Черт бы побрал этого негодяя! Снова новая эра дредноутов!” Но представьте себе немецкое “пробуждение”, когда эти новые корабли мало-помалу обрушиваются на них! 70 000 лошадиных сил!!! и оружие, которое выпотрошит их!!!”88 К осени 1909 года Фишер полагал, что подготовлена сцена для замены линкора линейным крейсером. “Самое замечательное в том, - писал он виконту Эшеру 13 сентября 1909 года, - что это очень замечательно, этот дорогой старый Кельвин и Первый Морской лорд хотели только "Индомитеблы", а не дредноуты; но, как вы знаете, у нас был компромисс, и мы получили 3 "Индомитебла" с дредноутами; и теперь весь мир, возглавляемый А.К. Уилсоном, получил "Индомитебла” в мозг! Ура!” Энтузиазм Фишера был не совсем неуместен, поскольку к этому времени Адмиралтейство снова изменило свою позицию в отношении артиллерии и заказало новые испытания системы Поллена и директора Перси Скотта.
von Echenbach: 3 Артиллерийский прогресс и катастрофа, 1908-1909 (а) ОФИЦИАЛЬНЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ К концу 1908 года у Поллена были веские основания полагать, что Адмиралтейство будет благосклонно относиться к новым предложениям по развитию своей системы. Боевая практика выявила недостатки ручных методов, рекомендованных Департаментом боеприпасов. Джеллико стал Третьим морским лордом и контролером в октябре, что сделало его непосредственным начальником Бэкона, и хотя в августе он предупредил Поллена, что будет “связан уже предпринятыми действиями в очень значительной степени”90, Поллен не мог не воодушевиться возвращением в Адмиралтейство один из его самых сильных сторонников. Ишервуд не только усовершенствовал установку дальномера и таблицу построения графиков, но и завершил разработку машины для изменения дальности, автоматических прицелов и механизмов коррекции прицела, которые вместе с устройствами наблюдения, построения графиков и передачи составляли полную систему управления огнем. И, наконец, Поллен предпринял шаги по увеличению частных финансовых ресурсов, которые были доступны для поддержки его работы, создав компанию Argo. В письме от 5 января 1909 года Поллен сообщил Адмиралтейству в качестве управляющего директора компании “Арго" о существовании новой фирмы, о том факте, что чертежи приборов, которые составляли полную систему управления огнем, были завершены, и о возможностях его компании "поставлять любой инструмент в количествах, или отдельно для эксперимента, ”с оплатой, которая не будет произведена“ до того, как снаряжение будет принято как удовлетворительное”. Затем Поллен указал, что анализ, на котором основывалась его система, “выдержал испытание самым тщательным экспертным исследованием”, что предлагаемое теперь оборудование больше не было чисто экспериментальным, как в случае с тем, что было опробовано на “Ариадне", и "во всех отношениях соответствует своему назначению как неотъемлемая часть оборудование боевого корабля”, что система “вызвала большой интерес” у многих морских офицеров и что “существует, по-видимому, важное мнение о том, что она должно, в случае успеха, значительно повысить боеспособность кораблей и флотов”. Таким образом, Поллен предположил, что его система должна быть подвергнута всесторонним испытаниям, и решение о ее принятии службой было принято до истечения срока действия соглашения о секретности осенью того же года. Письмо Поллена сопровождалось проспектом, в котором содержалось описание новых орудийных приборов, а также механического компаса новой модели.91 Надежды Поллена на быстрое решение в его пользу не оправдались. В январе и начале февраля Первый лорд, Первый морской лорд и контролер были озабочены вопросом об оценках 1909-10 годов, которые вызвали яростные дебаты в правительстве92, и правление не смогло обсудить предложения Поллена до 12 февраля. В это время правление поручило присутствовавшему Бэкону подготовить заявление для следующего совещания, которое должно было состояться через неделю, в котором будут описаны “испытания, которые, по его мнению, желательно провести с частями механизма”93. Таким образом, Бэкон организовал встречу с Полленом,94, который состоялся 15 февраля. Затем Поллена попросили представить смету расходов только на установку дальномера и электрическую передачу и сообщили, что “было решено не пересматривать вопрос о монополии или возможном продлении периода секретности”95. Бэкон отчитался перед советом 18 февраля, этот вопрос был дополнительно обсужден, и Постоянному секретарю Адмиралтейства было поручено получить от Поллена заверения в том, что условия официального контракта, касающиеся условной выплаты 100 000 фунтов стерлингов в случае успеха, больше не действуют.96 Поллен ответил на устный запрос Постоянного секретаря Адмиралтейства о его мнении по поводу вопроса о выплате в случае успеха 22 февраля о том, что он готов передать все вопросы о финансовом вознаграждении в арбитраж.97 4 марта правление вновь собралось для обсуждения предложений Поллена, и это дело было оставлено в руках Фишера. Согласно этой договоренности, Первый Морской лорд должен был встретиться с Бэконом, который не присутствовал, и сформулировать соглашение относительно сервисного испытания полной системы приборов управления огнем Pollen, которая затем будет представлена изобретателю.98 Испытывая растущее нетерпение в отсутствие какого-либо официального заключения, Поллен написал 10 марта Постоянному секретарю Адмиралтейства просьбу принять официальное решение. Он не получал ответа до 24 марта, когда Джеллико неофициально сообщил ему в краткой беседе, что испытания его системы будут проходить на линкоре до-дредноуте “Лондон” (London).99 Компании "Арго", однако, не было официально предложено представить тендер на поставку полной системы управления огнем, подходящей для управления всем основным вооружением испытательного корабля до 2 апреля.100 В ответе Поллена, который был отправлен в тот же день, что и письмо Адмиралтейства, указывалось, что задержка Адмиралтейства с принятием решения и необходимость проектирование и изготовление дополнительного оборудования для предложенных испытаний стрельбами, которые были более обширными, чем предполагал Поллен, означали, что он не мог предоставить полную систему приборов для испытаний до тех пор, пока в ноябре не истечет срок действия существующего соглашения о секретности. Кроме того, существовала проблема, связанная с тем, что затраты были значительно больше, чем он предполагал заранее. Поллен отметил, что ранее он подсчитал, что пробные инструменты обойдутся примерно в 6 800 фунтов стерлингов. К этой цифре он добавил 4150 фунтов стерлингов за дополнительное снаряжение и 6540 фунтов стерлингов за продление соглашения о секретности на год, запрошенный Адмиралтейством, в общей сложности 17 490 фунтов стерлингов, или более чем в два раза больше, чем указывалось ранее. Поллен отметил, что приборы будут изготовлены компанией "Линотип", и в заключение запросил баллистические данные 12-дюймовых орудий, установленных на “Лондоне”, которые требовались для проектирования прицелов.101 Адмиралтейство не пожелало выставлять сумму, близкую к сумме, указанной Полленом, и 7 апреля потребовал, чтобы были представлены тендеры на набор приборов для наблюдения, построения графиков, расчета и определения местоположения с автоматическими прицелами и без них, чего было бы достаточно для менее амбициозной программы испытаний.102 Ответ Поллена от 14 апреля проинформировал Адмиралтейство о том, что минимальная система без автоматических прицелов и корректирующих устройств будет стоить 6400 фунтов стерлингов, в то время как их включение повысит цену до 8500 фунтов стерлингов. Поллен пообещал, что, если решение будет принято немедленно, он сможет доставить приборы для наблюдения и построения графиков к июню, машину для изменения дальности в июле и автоматические прицелы к ноябрю. Он также отметил, что если испытания будут включать поворот стреляющего корабля, потребуется механический компас, за который он запросит 650,103 фунтов стерлингов. 21 апреля Адмиралтейство сообщило компании "Арго", что они готовы принять тендер на поставку менее дорогого набора инструментов, без упоминания о механическом компасе, и отметили, что они ожидали, что будет достаточно времени для испытаний до истечения срока действия соглашения о секретности, настаивая на том, что несвоевременная поставка приборов потребует от Поллена продления периода секретности на эквивалентное количество времени без каких-либо затрат для Адмиралтейства, и запросило тендеры на индикаторы дальности и отклонения, которые должны были использоваться вместо автоматических прицелов.104 После обмена корреспонденцией 105 Поллен согласилась на 1 мая 1909 года не взимать плату с Адмиралтейства за продление режима секретности, которое стало необходимым из-за задержек в доставке инструментов, за которые отвечала компания “Арго", и, кроме того, до тех пор, пока Адмиралтейство честно участвовало в процессе испытания инструментов, компания "Арго" была обязана "не создавать трудностей и не взимать никаких сборов, в отношении любого разумного продления периода секретности, который может быть сочтен желательным до принятия окончательного решения” 106. После дальнейшей переписки 107 Адмиралтейство 8 июня 1909 года официально заказало набор инструментов у компании "Арго" для испытания в соответствии с условиями, которые были согласованы в ходе предыдущей переписки.108 Согласно этому соглашению, установка гиростабилизированного дальномера и таблица автоматического построения графиков должны были быть доставлены к 15 июля 1909 года, а устройство для изменения дальности - к 15 августа 1909 года. Дата поставки корректирующих механизмов наблюдателя не была указана, и оплата должна была быть произведена за каждую группу инструментов при доставке. 21 июня Адмиралтейство приняло тендер компании "Арго" на поставку индикаторов дальности и отклонения, а также 600 футов электрического кабеля, который потребуется для подключения приборов. Сообщение Адмиралтейства также попросило фирму провести тендер на приемники, которые указывали бы дальность и направление, передаваемые приборами наблюдения на плоттер, чтобы указать цены и сроки поставки для заказа не менее 30 гироскопически стабилизированных креплений дальномера в сочетании с индикаторами или таблицей автоматического построения, и привести альтернативные цифры для соглашения, которое предусматривало секретность и монополию и которое рассчитывалось только на коммерческой основе.109 Поллен предоставил Адмиралтейству свои условия для заказа на производство инструментов 23 июня 1909 г.110 Несмотря на эти соглашения и переговоры, у Поллена, тем не менее, был ряд причин быть недовольным с его отношениями с Адмиралтейством. В марте 1909 года Поллен узнал, что Департамент боеприпасов вскоре выпустит таблицу построения истинного курса вручную, которая, по его мнению, нарушала его патенты, но его попытки получить объяснение того, что он считал вопиющим нарушением соглашения о секретности между ним и Адмиралтейством, которое все еще действовало, не увенчались успехом.111 11 мая он попросил разъяснить позицию Адмиралтейства по арбитражу в отношении урегулирования монопольного соглашения в случае успешного или частично успешное испытание в ответ на его письмо от 22 февраля.112 20 мая Адмиралтейство проинформировало компанию "Арго" о том, что этот вопрос не будет рассматриваться до завершения испытаний.113 14 мая Адмиралтейство предложило разместить дальномер в верхней части прицела.114 17 мая Поллен указал, что в этом нет необходимости и такая позиция нежелательна, и его предложение Адмиралтейству было “несомненно, связано с тем, что до сих пор не было возможности указать на природу и цели системы A.C. советникам их светлостей”115. За этим последовало гораздо худшее. 4 июня Поллен заявил Адмиралтейству протест в связи с тем, что ему было сообщено, что испытания снова примут форму соревнования с использованием служебного оборудования, что он и его сотрудники будут исключены из корабля во время испытаний и что ему не будет разрешено проверять свое снаряжение в море или обучать офицеров в их использовании перед испытаниями. Таким образом, Поллен попросил предпринять шаги для обеспечения беспристрастной оценки, чтобы он и его инженеры не были исключены из испытательного судна, чтобы ему была предоставлена возможность перед заключительными испытаниями тщательно протестировать свои приборы, чтобы убедиться, что они “пригодны для плавания и вряд ли сломаются в условиях эксплуатации” и что ему будет разрешено давать указания тем офицерам, которые будут обслуживать его инструменты.116 Хотя Адмиралтейство согласилось в письме от 21 июня 1909 г., чтобы позволить Поллену тщательно обучать офицеров, как он просил,117 оказалось, что Департамент боеприпасов сохранил как средства, так и желание предотвратить справедливое судебное разбирательство, несмотря на завершенные переговоры о покупке инструментов.
von Echenbach: (b) ЧАСТНЫЕ СООБЩЕНИЯ В течение первых шести месяцев 1909 года обструкция Бэкона вынудила Поллена обратиться в частном порядке к старшим членам Совета Адмиралтейства с просьбой о справедливом обращении. Реджинальд Маккенна, первый лорд, не отказался рассмотреть дело Поллена. В декабре 1908 года он ответил на просьбу Поллена об интервью запиской, в которой написал, что ему доставит “большое удовольствие” обсудить вопрос об оружии после его возвращения в Лондон в конце января.118 Очевидно, короткий разговор состоялся 18 февраля 1909 года, когда Маккенна выразил намерение вникнуть в понимание того, о чем шла дискуссия об артиллерии, хотя он сообщил Поллену, что ему сообщили, что “у нас есть средства делать все, что, как вы говорите, делает боевая система A.C.; и это подтверждается тем фактом, что "Индомитебл" в боевой практике получил 13 попаданий из 15 выстрелов.”119 Позже в тот же день Поллен ответил длинным письмом, в котором он сначала раскритиковал характер разбирательств, связанных с испытаниями Ариадны, предупредил, что те же ошибки могут повториться, и попросил провести беспристрастное расследование, которое, по крайней мере, установило бы факты. Затем он продемонстрировал, что эффективность "Индомитебла" в боевой практике искажала истинное состояние британской военно-морской артиллерии, обратив внимание на следующие проблемы: (1) Во-первых, каково было изменение диапазона? Предположим, что скорости и курсы корабля и цели были аналогичны другим практикам в этом году — в течение половины времени было бы сравнительно небольшое изменение дальности, а для другой половины максимум около 200 ярдов. минутку. Это не руководство к тому, что можно было бы сделать на расстоянии 1000 ярдов. в минуту. (2) Далее, каковы были погодные условия, т.е. какова была степень и скорость в градусах в секунду рыскания, крена и тангажа во время этой практики?... (3) Опять же, какова была поддерживаемая скорострельность? Если “Индомитеблу” было дано восемь минут на то, чтобы произвести 32 выстрела, то условия в этом отношении были не очень строгими. (4) Сохранял ли корабль-мишень устойчивый курс во время тренировки и как долго перед стрельбой планировал стрельбу “Индомитебл”? С двумя “Индомитеблами”, стреляющими друг в друга, изменение дальности, предположительно, может составить 1600 ярдов. минута, и это может произойти в очень суровых погодных условиях с очень быстрым и значительным наклоном и креном; и если корабль-цель изменил курс, для эффективности стрельбы было бы жизненно важно выяснить, как скоро после того, как цель изменила курс, новые данные для обеспечения попаданий могут быть получены на прицелах… Дело, конечно, не в том, что при заданном наборе условий “Индомитебл” получил 80,6 процента попаданий, но если бы она столкнулась с другим “Индомитебл”, оснащенным автоматической системой, получила бы она вообще какие-либо попадания? потому что, если бы у другого “Индомитебла” была автоматическая система, он мог бы открыть огонь раньше и выстрелил быстрее, и получил 13 попаданий из 15 выстрелов, прежде чем сам “Индомитебл” смог выстрелить… (5) Наконец, в приведенном вами случае говорится “13 из 15”. Это звучит как один заход на цель перед поворотом. Что она делала на другом проходе/галсе? Была ли эта запись сделана при минимальном изменении диапазона или при максимальном изменении диапазона? Была ли цель и скорость повышены сразу после завершения хода? Это важнейшие моменты.120 В заключение, Поллена оставалось: (1) Что система A.C. - это правильная система стрельбы и неизбежная. (2) Эта монополия может сохраняться достаточно долго, чтобы иметь высшую национальную ценность, и, следовательно, (3) Не следует жалеть никаких разумных усилий или затрат, чтобы выяснить, основаны ли эти два утверждения на правильном разуме и правильной оценке действительно установленных фактов. (4) Что “априорные” мнения тех, кто не исследовал ни факты стрельбы сегодня, ни природу моего решения, не могут иметь такой ценности, чтобы быть достаточным руководством при решении этих вопросов. (5) Наконец, что ранить восприимчивость тех, кто заранее рассмотрел вопрос без доказательств, не является настолько серьезным делом, чтобы рисковать потерей какого-либо преимущества для национальной безопасности.121 Неспособность Адмиралтейства принять решение в отношении испытаний его системы побудила Поллена напишите Маккенне еще раз 22 марта, чтобы попросить об интервью. Поллен выражал опасение что “те, кому удалось превратить испытания “Ариадны” в посмешище в прошлом году, могут сделать все возможное, чтобы помешать мне получить быстрое и справедливое судебное разбирательство сейчас. Поэтому моя первая причина, по которой я хочу вас видеть, заключается в том, что, как вы сказали, вы несете личную ответственность за все, что делает Адмиралтейство, правильно, что вы должны знать, что было сделано в этом вопросе, чтобы вы точно знали, за что именно вы берете на себя ответственность”. Затем Поллен сообщил Первому лорду по коммуникациям, что у него были контакты с людьми, которые надеялись использовать проблему с оружием для нападения на правительство в прессе и в парламенте.122 Поллен объяснил, что “поставка пороха и пуль для нападения юнионистов на Либеральное правительство никогда не может быть частью моей программы; и в этом вопросе эффективность Флота и национальная безопасность важнее всего остального. Соответственно, я сказал этим джентльменам, которые, я надеюсь, являются такими же хорошими патриотами, как и партизанами, что, если их целью является эффективность флота, они нанесут поражение своей цели, привлекая внимание иностранных держав к секретной системе огромной боевой ценности, и это не ускорит их действия по внедрению этой системы в английский военно-морской флот. Поэтому я надеюсь, что предотвратил публичное обсуждение этого вопроса. Но, естественно, я хотел бы услышать от вас, имеет ли это заверение, которое я дал, какое-либо основание”. В постскриптуме Поллен рассмотрел историю своих отношений с Адмиралтейством и указал, что он узнал, что Департамент боеприпасов выпустил копию его чертежной доски с ручным нанесением в нарушение соглашений между ним и Адмиралтейством, которые все еще действовали.123 В письме от 23 марта Маккенна сообщил Поллену, что испытание его полной системы было одобрено, и 26 марта состоялась встреча между двумя мужчинами.124 После дальнейших задержек в достижении окончательного соглашения 20 апреля Поллен снова написал Первому лорду. Он сообщил, что во время недавней поездки в Германию “по любопытной случайности”, которую он не описал, обнаружил, что немецкий военно—морской флот осенью 1908 года “принял точно такую же ручную имитацию системы переменного тока, как у вас были вынуждены принять после полного провала системы Дрейера”. Кратко изложив аргументы в пользу своей концепции артиллерии и горько обвинив Бэкона в невежестве и предубеждениях, он поставил под сомнение способность Адмиралтейства принять решение перед лицом предрасположенности Департамента боеприпасов противостоять его плану. Поллен закончил свое письмо просьбой о беспристрастном расследовании экспертами по вооружению и просьбой об интервью.125 22 апреля Маккенна написал просто, что он прочитал письмо Поллена “с большим интересом”, но отметил, что Поллен, несомненно, получил официальное письмо от 21 апреля, в котором Адмиралтейство принял тендер компании "Арго" от 14 апреля на поставку испытательных приборов.126 Личные переписки Поллена с Первым лордом, по-видимому, сработали в его пользу, хотя отсутствие переписки Маккенны делает невозможной какую-либо точную оценку. Однако не может быть никаких сомнений в неспособности Поллена повлиять на Фишера, чья прежняя поддержка к 1909 году превратилась во враждебность. Фишер не мог не знать или быть доволен сердечными отношениями Поллена с адмиралами лордом Чарльзом Бересфордом и сэром Реджинальдом Кастэнсом, которые были двумя из его самых резких критиков.127 Следует помнить, что Бересфорд был сторонником идей Поллена еще в 1901 году, в то время как Поллен и Кастанс начали переписываться не позднее 1905 года128 Весной 1908 года Поллен почти наверняка общался с обоими офицерами по поводу испытаний "Ариадны".129 Тем летом Поллен переписывался с с Бересфордом и Кастэнсом и обедал с последним.130 В августе, Бересфорд обратился в Адмиралтейство с просьбой разрешить Поллену присутствовать на боевой практике, в чем ему было отказано.131 В сентябре в отчете Бересфорда Адмиралтейству о боевых стрельбах флота Ла-Манша отмечалось, что офицеры-артиллеристы, находившиеся под его командованием, единодушно согласились с тем, что схема Поллена, разработанная вручную для определения истинного курса, превосходит методы, рекомендованные Департаментом боеприпасов.132 Поллен, со своей стороны, своей критикой политики Департамента боеприпасов, оказал обоим мужчинам, по крайней мере, косвенную поддержку в их кампании против руководства Адмиралтейства, и в одном из его писем, в частности, содержались высказывания личного характера в отношении Фишера, которые отнюдь не были дружелюбными.133 В письме от конца 1908 года Поллен попросил Фишера об интервью. Поллен начал с того, что поблагодарил Первого Морского лорда за его поддержку в прошлом, а затем сказал, что … поддерживая меня, как вы это сделали, вы были правы с самого начала, и в конце легко докажете свою правоту. Но возникла целая гора недоразумений. Те, кто стал невинными жертвами этого, искажали мое поведение и мою систему до тех пор, пока и то, и другое не стало неузнаваемым. Я уверен, что за 10 минут вся ткань может быть уничтожена. У меня есть шанс?”134
von Echenbach: ... Фишер отказался выполнить просьбу Поллена, и изобретатель мог сделать немногим больше, чем просто отправить Первому морскому лорду копию письма и проспекта от 5 января 1909 года, в котором он описал свои предложения, сопровождаемые краткой запиской, которая освобождала получателя от любых обязательств по ответу.135 Фишер однако, глубоко не доверял письменным аргументам 136, и сообщение Поллена, вероятно, не имело большого положительного эффекта, если вообще имело какой-либо эффект. Вскоре после этого Фишер объяснил свою позицию в отношении Поллена. “Мне сказали, - писал он Арнольду Уайту 4 апреля 1909 года, - что влияние Поллена было экстраординарным, а его влияние на газету очень значительным, и то, что он был католиком, оказывало ему огромную поддержку. Я последовательно отказывался иметь с ним какое-либо дело или видеть его”137. На следующий день он сообщил Маккенне, что ему сообщили, что Поллену “следует запретить доступ в Адмиралтейство”, потому что изобретатель якобы начал играть закулисную роль в последних публичных нападках о руководстве военно-морского флота.138 Поллен также испытывал некоторые трудности с Джеллико. Хотя Третий морской лорд и Контролер продолжал сочувствовать делу Поллена, к весне 1909 года он начал находить претензии изобретателя к своему времени досадными 139, а его финансовые условия необоснованными.140 Кроме того, в апреле 1909 года Поллен опубликовал «Заметки и т. д. Об испытаниях “Ариадны”», «отчет об испытаниях “Ариадны” и их последствиях», в которых он выразил всю горечь и разочарование, накопившиеся за предыдущий год, обвинив Бэкона, Уилсона и Дрейера в невежестве, глупости и нечестности.141 Поллен, по-видимому, полагал, что этот документ послужит его делу, вынудив к выяснению отношений с Беконом. ”Что я хочу сделать", - написал он 17 мая 1909 года Гиппсу, “состоит в том, чтобы спровоцировать — или, скорее, заставить Бекона спровоцировать — ссору со мной, на основе которой я могу представить краткое изложение фиаско “Ариадны”, которое я составил. Он должен либо смириться с этим, либо смириться с музыкой всего этого”.142 Один из самых важных сторонников службы Поллена заверил его, что его заявление не было неуместным ни по форме, ни по содержанию. “Точное изложение всего вопроса, - писал 16 мая 1909 года контр-адмирал Ричард Пирс, инспектор по стрельбе по мишеням, - является наиболее интересным чтением, удивительно ясным и, на мой взгляд, наиболее умеренным по тону, учитывая обстоятельства”143. Джеллико, у которого были прочные личные связи с Уилсон, 144, похоже, не согласился с этим суждением, и его гневная реакция побудила Поллена извиниться. “Ваш упрек вполне заслужен”, - написал Поллен Джеллико 1 июня 1909 года, “и я сожалею, что был жесток. Если я не получил справедливого судебного разбирательства на "Ариадне", то это было не потому, что сэр Артур Уилсон, капитан Бэкон и коммандер Дрейер были бесчестными людьми, а потому, что судебные процессы проходили в форме соревнования, и эти офицеры были изобретателями и защитниками конкурирующей системы. Сторонники, как уже было сказано, не могут быть беспристрастными; предубеждение делает даже самых справедливых бессознательно несправедливыми”.145 Похоже, что, несмотря на выражения сожаления Поллена, был нанесен некоторый ущерб, и какое-то время в последующей переписке двое мужчин обращались друг к другу более официально. Примечательным образом, однако, охлаждению дружбы Поллена с Джеллико противодействовало резкое улучшение его отношений со своим ведущим оппонентом. В середине июля 1909 года распространение предварительных экземпляров обзора управления огнем Хьюза-Онслоу146 побудило Бэкона пересмотреть свой взгляд на артиллерию. “Да, ваше эссе было отклонено”, - написал капитан Роберт Ф. Скотт (вскоре получивший известность как полярный исследователь), который затем был назначен в Департамент боеприпасов, 147 в Хьюз-Онслоу 17 июля 1909 года, “но не без того, чтобы не создать желаемого эффекта. Во всей политике произошли большие изменения, о которых вам было бы очень интересно услышать. Я только скажу, что мистер Поллен в приподнятом настроении”. В заключение Скотт отметил, что “Д.Н.О. отправился рука об руку с Полленом в Манчестер 148 и вернулся очень впечатленный. Теперь он искренне желает, чтобы эксперименты увенчались успехом”.149 Письмо Поллена с поздравлениями Бэкону в связи с его повышением в звании до контр-адмирала привело к откровенному, а также дружескому ответу. “Если я буду отличаться от вас, как я это сделал”, - писал Бэкон 16 июля 1909 года, “это потому, что я убежден, что я прав!!!- но я всегда готов убедиться, что я неправ [;] как вы говорите - мы все работаем на благо страны, и действительно, чем разнообразнее наши взгляды, тем больше конечная выгода, чем суровее критика и отбор, тем лучше продукт. Я искренне желаю вам всяческих успехов с вашим аппаратом и надеюсь, что он поможет нам в нашей работе. Мое определение успеха может быть слишком приправлено ненавистью к осложнениям, но это не повредит в качестве противоядия”.150 Изменение отношения Бэкона, по-видимому, привело к неофициальному соглашению, которое позволило Поллену и его инженерам оставаться на борту испытательного судна в течение всего испытательного периода. И хотя гражданским лицам не разрешалось наблюдать за работой приборов во время их тестирования, улучшение отношений с Департаментом боеприпасов дало Поллену, по крайней мере, надежду на справедливое судебное разбирательство. (c) ИСПЫТАНИЯ И НЕВЗГОДЫ 21 апреля 1909 года Адмиралтейство проинформировало компанию "Арго" о том, что планируемые испытания не будут проводиться на линкоре "Лондон", до-дредноуте, как планировалось первоначально.151 14 мая Адмиралтейство предоставило компании "Арго" баллистические данные и другую информацию о 9,2-дюймовая пушка для целей проектирования машины для изменения дальности стрельбы, которая предполагала, что в качестве испытательного корабля может быть выбран броненосный крейсер, но ни одно судно не было названо.152 Однако к августу Адмиралтейство выбрало броненосный крейсер "Натал", который был частью флота Метрополии., для проведения испытаний снаряжения "Арго", и 13 августа Поллен и Ишервуд приняли участие в конференции на борту этого судна.153 Трудности с проектированием и производством, по-видимому, стали причиной некоторой задержки в завершении испытаний приборов и, как следствие, гироскопически стабилизированного устройства определения дальности, электрическое передающее устройство, индикаторы и таблица построения графиков были доставлены только 25 сентября 1909 года, а поставка машины для изменения дальности была отложена на неопределенный срок.154 Поллен добился своего в отношении размещения дальномера, он монтируется на мосту платформы (ходовом мостике), в то время как стол для построения графиков был установлен в нижней боевой рубке.155 Оборудование, установленное на "Натале" в сентябре, отличалось от того, что было опробовано на "Ариадне" два года назад по ряду причин. Крепление дальномера было улучшено за счет замены механизма двойного гироскопа на одиночный гироскоп, который непрерывно приводился в движение струей сжатого воздуха, что привело к механически менее сложному и более компактному устройству.156 Новый стол для построения графиков был разработан таким образом, чтобы построение графиков выполнялось и во время поворотов корабля, на котором он был установлен. Это должно было быть достигнуто следующим образом. Вместо перемещения бумаги, в то время как маркировочные рычаги были зафиксированы в нужном положении, маркировочные рычаги должны были перемещаться по каркасу, чтобы соответствовать скоростям стреляющего корабля и цели, в то время как бумажная диаграмма была закреплена на месте на плоской поверхности, которая могла поворачиваться вокруг регулируемого центра для представления поворотного движения о корабле. Департамент боеприпасов, однако, по-видимому, не считал, что возможность построения графика при повороте оправдывает увеличение механической сложности,157 и, следовательно, поставляемая таблица построения графика не включала функцию поворота, хотя были внесены другие изменения, которые позволили оператору намного быстрее измерять курс и скорость цели.158 “Наталем” командовал капитан Фредерик К. Огилви, один из самых выдающихся артиллерийских офицеров флота.159 Один из его офицеров позже вспоминал, что он был динамичной личностью. Он был офицером-торпедистом на "Фирсомк" (Fearsome), когда там командовал Перси Скотт, и был заражен энтузиазмом своего капитана. Он был маленьким человечком с комичным лицом, всегда носил очки и был похож на ожившую бутылку шампанского.160 Огилви ранее отвечал за эксперименты с ручным построением графика на линкоре-додредноуте "Ревендж", и на собственном опыте убедился, что ручные методы управления огнем неосуществимы.161 В значительной степени в результате его усилий "Натал" в 1909 году установил рекорд флота в тренировках артиллеристов, достижение, которое было высоко оценено прессой, а также службой.162 Огилви также был ярым сторонником применения директора. В конце лета или начале осени 1909 года он по собственной инициативе позаботился о создании прототипа директора, который был испытан на “Натале” в октябре, по-видимому, одновременно с оценкой оборудования Поллена.163 Нет никаких записей об испытаниях неполной системы Арго, которые были проведены в октябре 1909 года, кроме краткого упоминания об упражнениях по нанесению на карту в журнале “Натала”.164 Поллену не разрешили присутствовать при работе системы его разработки в море,165 но он, по-видимому, был проинформирован о том, что построение графика было выполнено успешно.166 Хотя, возможно, и возникло несколько незначительных механических сложностей,167 приборы произвели на Огилви большое впечатление. Он также согласился с тем, что способность строить график во время поворота имеет важное значение, и призвал Поллена и Ишервуда совершенствовать средства, с помощью которых это можно было бы сделать с помощью существующей машины. “Я едва осмеливаюсь поверить”, - писал Поллен Хьюз-Онслоу 1 ноября 1909 года с “Наталя”, в моей удаче. Огилви - не один из тысячи, а всего лишь один. Его понимание как принципов, так и деталей, по моему размышлению, уникально. У нас были замечательные переговоры. Я не представлял ему никакой защиты. Он внимательно изучил брошюры и описания; он хорошо знает механизм; его взгляд на рисунок безошибочен, он подобен взгляду великого дирижера на партитуру – ему не нужно слышать музыку — он может ее прочитать. Командир может видеть машину на рисунке, и он еще больший сторонник развития систем управления огнём, чем я. Для меня в новинку найти морского капитана, настаивающего на том, чтобы сделать снаряжение более совершенным как в качестве научного решения проблемы, так и в качестве устранения еще большего количества умственных и ручных операций. Но с другой стороны – он и лучший механик, и самый жесткий мыслитель о войне, с которым я сталкивался. Он безжалостно говорит мне о наших недостатках — все его предложения бесценны. Для него применение оружия в действии - в отличие от боевой практики — это всё. Вы не можете себе представить, что это значит для меня. Большое изменение в нашей системе построения графиков, которое мы отвергали все эти годы на том основании, что это было дополнительным усложнением, на котором он, с его пристрастием к морским сражениям, настаивает как на первостепенной необходимости; это, конечно, делает таблицу сюжетной независимо от руля — т.е. наш курс больше не прямая линия, верная только тогда, когда мы находимся на прямой линии, но сама по себе точно нанесена на график. Это позволяет капитану и адмиралу свободно маневрировать, как им заблагорассудится, зная, что орудия будут готовы открыть [огонь] в тот момент, когда они [станут] устойчивыми, и они могут выбрать курс для устойчивого движения без уведомления станции планирования. Больше не беспокойтесь о поворотах и так далее. Это большое улучшение, но мы не осмелились бы его сделать, если бы за нами не стояла его власть”. Огилви не высказывал своего общего мнения о работе Поллена до тех пор, пока не увидел механизм в действии, что на какое-то время вызвало у изобретателя некоторое беспокойство. “Это было только вчера [31 октября]”, - объяснил Поллен Хьюз-Онслоу, что он “действительно высказался о своей вере во всём этом шоу. Некоторое время я довольно нервничал. Я задавался вопросом, не был ли он несколько увлечен своим интересом к механизмам и не интересовался целью и объектом всего этого, но я сильно ошибался. Из того, что он сказал вчера, я заключаю, что, как и я, он воспринимает механизм как должное. Это либо правильно, либо может быть исправлено. Цель - это все, а средство - ничто. Он сказал: “Вы сделали гораздо больше, проанализировав проблему и показав, что необходимо сделать, чем создав средства для ее решения. Вам будет труднее заставить людей понять все, что это значит, чем добиться успеха в передаче”. Однако Огилви верил, что Поллен в конце концов победит. “Он тихо возмущен, - признался Поллен Хьюз-Онслоу, - тем, как Реджинальд Бэкон обошелся со мной, и, что еще хуже, - с системой управления, но думает, что теперь все в безопасности”. “Он показал мне письмо”, - написал Поллен позже в своем очень длинном сообщении, “вчера он написал: “Полеен либо прав, либо должен быть поправлен: необходимость в его системе огромна: и это единственно возможное направление”. Итак, вы видите, что я получаю образование и нашел друга и защитника, в которых нуждался я и система. Это чудесная удача, лучшая из всех добрых услуг, которые оказал мне Джеллико. Я полагаю, что выбор Ф.О. (Ф. Олигви) был полностью его. В любом случае это сработает”.168 Хорошее мнение Огилви о работе Поллена разделил контр-адмирал принц Луи Баттенбергский, главнокомандующий Атлантическим флотом, чьи суда присоединились к кораблям Флота Метрополии в конце октября. Он стал убежденным сторонником Поллена после прочтения «Писем “Юпитера”» летом 1906 года, а в январе 1909 года высказал взгляды на артиллерию, которые резко отличались от взглядов Уилсона, Бэкона и Дрейера.169 30 октября Пыльца был почетным гостем на обеде на борту флагманского корабля Баттенберга, линкоре-додредноуте "Принц Уэльский". “У нас было", - сообщил Поллен Хьюз-Онслоу, “великое дело в субботу. Атлантический флот здесь в полном составе, ужин на флагмане в мою честь вечером: П.Л. громко хвалит меня: “самый важный проект, который сейчас реализуется в любой точке мира: будущее морских сражений зависит от вашего успеха” и так далее. Очень приятно”.170 Однако полторы недели спустя Поллену и Ишервуду было приказано покинуть “Наталь” адмиралом сэром Уильямом Мэем, главнокомандующим флотом Метрополии, который считал, что их присутствие на борту во время предстоящих артиллерийских учений будет противоречить циркулярному письму Адмиралтейства от предыдущей весны, которое предупредиол должностных лиц о том, что отношения с Пыльцой должны регулироваться строгим соблюдением правил, касающихся секретность служебного оборудования для управления огнем.171 В результате оплошности Поллен и Ишервуд не получили предупреждения о порядке отправления и, как следствие, были бесцеремонно выброшены за борт вечером 10 ноября.172 Возмущенный таким обращением, Поллен встретился с Бэконом 13 ноября, чтобы обсудите возможность создания рамок взаимного доверия, которые не только исключали бы подобные действия в будущем, но и позволяли бы морским офицерам свободно помогать в процессе совершенствования своих инструментов для служебного использования. Бэкон, по-видимому, сочувствовал затруднительному положению Пыльцы и в ответ предложил обеим сторонам прийти к всеобъемлющему соглашению в отношении секретности и покупки системы Поллена. Таким образом, 16 ноября Поллен написал Постоянному секретарю Адмиралтейства, изложив свои условия и предложив провести конференцию для урегулирования этого вопроса.173 Поллен был удовлетворен ответом Бэкона174, но встревожен предчувствием катастрофы. ”Дело в том, - признался он Огилви 16 ноября 1909 года, “что Я действительно волнуюсь. По правде говоря, я покинул Веймут – после того, как увидел, как хороший корабль [Натал] отплыл — с очень тяжелым сердцем. Почему-то кажется, что мы находимся накануне серьезных неприятностей. Ваши прощальные слова о том, что успех снаряжения гарантирован, были утешительными. Я знаю, что лорды [Адмиралтейства], по крайней мере, доверяют вам”.
von Echenbach: ... Поллен был особенно обеспокоен тем фактом, что Фишер решил уйти в отставку в начале нового года после двусмысленного осуждения его руководства Адмиралтейством, которое было вынесено подкомитетом Комитета имперской обороны.175 К этому времени Поллен был совершенно уверен, “что Уилсон сменит Фишера в начале года”, и он признался, что “в глубине души у меня есть инстинкт, что если мы не сможем обеспечить монополию и сотрудничество до этого последнего события - снаряжение будет потеряно для военно—морского флота…”176 Даже отставка Бэкона из военно-морского флота, чтобы иметь возможность занять пост управляющего директора артиллерийского завода в Ковентри, решение, которое, возможно, было связано, по крайней мере частично, с его явной неудачей на посту директора военно-морского вооружения, было причиной некоторого сожаления Поллена, который пожелал ему успехов в дружеском письме от 23 ноября, на которое на следующий день последовал ответ столь же сердечным письмом.177 Отъезд Бэкона, должно быть, отчасти был причиной задержки в организации конференции по срокам, которые Поллена был официально запрошен 16 ноября и который Адмиралтейство признало 18 ноября. Последовала дальнейшая переписка между Полленом и Адмиралтейством178, но к началу декабря дата не была назначена, что побудило Поллена 2 декабря написать в частном порядке исполняющему обязанности директора военно-морского вооружения капитану Артуру У. Крейгу, чтобы спросить, хочет ли Адмиралтейство по-прежнему достичь всеобъемлющего соглашения, и настоятельно призвать, чтобы, если да, оно было урегулировано до ухода Фишера, “по очевидным причинам, если соглашение не будет подписано к этой дате, все шансы на монополию исчезнут навсегда”179. Тем временем, Огилви сообщил Поллену, что дальнейшие испытания его приборов были проведены успешно, но в отсутствие инженеров компании Argo с оборудованием, по-видимому, неправильно обращались, что привело к его поломке где-то между 16 и 18 ноября. Поллен отправил одного из своих сотрудников на “Наталь” для ремонта и контроля за последующими работами 180, но в своем письме Крейгу от 2 декабря пожаловался на ограничения, наложенные на него и его инженеров, которые в первую очередь привели к механическим трудностям.181 4 декабря Крейг заверил Поллена, что в конференция была в самом разгаре, и он считал, что соглашение в отношении гиростабилизированного механизма является несомненным. Кроме того, он призвал Поллена как можно быстрее завершить внесение изменений в таблицу построения графиков, предложенную Огилви, и при необходимости отложить работу по смене машины дальности.182 Также 4 декабря Ф.У. Блэк, директор по контрактам военно-морского флота, попросил Поллена по телефону представить заявление об условиях производственного заказа на компоненты его системы, которое Поллен предоставил в письме, написанном в тот же день.183 Поллен написал второе письмо Блэку 7 декабря, чтобы добавить заявление о роялти.184 10 декабря состоялась конференция между Полленом, Крейгом, Блэком и Чарльзом Минтером (сотрудником Блэка из Отдела контрактов), на которой обсуждались несколько альтернативных наборов условий, и устное обязательство представителей Адмиралтейства приобрести 75 гиростабилизированных дальномеров и 50 таблиц построения графиков, заказ стоимостью около 187 000 фунтов стерлингов.185 23 декабря Поллен встретился с преемником Бэкона на посту директора военно-морского Отдела Артиллерии, капитаном Арчибальдом Гордоном Генри Уилсоном Муру, для урегулирования вопросов об оплате за секретность и финансировании завода, необходимого для изготовления инструментов для производственного заказа.186 Однако к этому времени перспективам Поллена на достижение удовлетворительного соглашения с Адмиралтейством был нанесен непоправимый ущерб. В ноябре Поллен подарил офицерам "Наталя" устриц, одна или две из которых оказались заражены микробами брюшного тифа.187 В письме к Поллену от 18 ноября Огилви жаловался, что у него “был сильный приступ печени, и я довольно скуп”.188 2 декабря Поллен написал Крейгу, что “капитан Огилви так ужасно болен, что неспособен что-либо делать”.189 4 декабря, Крейг сообщил Поллену, что Огилви был освобожден от командования “Наталом”.190 Огилви умер 18 декабря от сердечной недостаточности.191 Огилви был одним из самых сильных и умных сторонников Поллена и после Скотта был ведущим сторонником применения директора. Более того, в ноябре Фишер выбрал его для командования "Экселлентом"192, должность, которая значительно повысила бы его авторитет в вопросах артиллерии, что вполне могло привести к быстрому внедрению как системы Поллена, так и стрельбы по директору. Таким образом, его смерть была не чем иным, как катастрофой для механизированной артиллерии Королевского флота. В его отсутствие как снаряжение Арго, так и управление директором потерпели серьезные неудачи в 1910 году, в результате чего эффективность артиллерии флота в далеко не идеальных условиях, которые могли возникнуть в бою, оставалась предметом серьезных сомнений. Однако это плачевное положение дел было в значительной степени омрачено очень значительным улучшением финансового положения правительства, которое с 1909 года позволило Британии резко увеличить сумму, расходуемую на военно-морской флот.
von Echenbach: [6] Компромисс: Финансовая революция и технологическая реакция, 1909-1914 1 Радикальное финансирование и помощь Доминионов В период с 1900 по 1903 год консервативно-юнионистское правительство увеличило налоги до предела, приемлемого для избирателей, чтобы покрыть расходы, связанные с англо-бурской войной. Несмотря на эти усилия, менее трети расходов на боевые действия покрывалось за счет текущих доходов, в то время как расходы, не связанные с войной, продолжали расти, что привело к большим заимствованиям. В 1903 году Джозеф Чемберлен, министр по делам колоний, предложил альтернативу замены свободной торговли системой имперских преференций, которая, по его мнению, одновременно защитила бы британское сельское хозяйство и промышленность и приносила бы доход, который можно было бы потратить на оборону империи. Призыв Чемберлена к введению тарифов резко расколол правительство и был крайне непопулярен среди избирателей, которые предпочитали дешевую еду больше, чем опасались безработицы, вызванной импортом. Правительство пало в декабре 1905 года, а на всеобщих выборах в январе 1906 года, на которых обсуждались вопросы политики прошлого правительства в области образования, финансовой практики и его двусмысленной позиции в отношении свободной торговли, консервативно-юнионистская партия потерпела сокрушительное поражение.1 У либерального правительства не было времени подготовить собственный бюджет до начала нового финансового года, и поэтому оно приняло проект сметы военно-морского флота на 1906-07 годы, который был подготовлен при старом режиме. Расходы на Военно-морской флот планировались, тем не менее, существенно ниже, чем в предыдущем году, из-за административных реформ Фишера и сокращения объемов нового строительства, что стало возможным из-за больших потерь российского флота на Дальнем Востоке и задержек в строительстве капитальных кораблей в Германии, вызванных введением в строй линкора "Дредноут".2 Либеральная политика экономии сама по себе не была установлена до обсуждения сметы на 1907-8 годы, которое состоялось летом 1906 года. В это время Х.Х. Асквит, канцлер казначейства, добился сокращения объема строительной программы 1906-7 годов, численности флота, количества кораблей в эксплуатации и масштабов маневров; отсрочка строительства некоторых новых работ; и обещание сократить программу строительства линкоров на 1907-8 годы на одно судно, если предстоящие переговоры по вооружениям в Гааге пройдут успешно. Однако после провала переговоров в Гааге был заказан условный линкор.3 Переговоры между Адмиралтейством и Кабинетом министров по поводу сметы на 1908-9 годы были длительными и ожесточенными. В ноябре 1907 года правительство категорически отказалось принять предложения Адмиралтейства об увеличении сметы на 2 миллиона фунтов стерлингов, что вдвое превышало цифру, которая была выдвинута ранее. В декабре члены Совета Адмиралтейства выступили с меморандумом, в котором настаивали на том, что любое сокращение их финансовых рекомендаций поставит под угрозу национальную безопасность. После более чем месячных переговоров в феврале 1908 года был достигнут компромисс, который дал Адмиралтейству несколько меньше половины желаемого увеличения, чего было достаточно, чтобы сохранить программу строительства практически без изменений, но ценой дальнейшего значительного сокращения расходов на учебные боеприпасы и капитальный ремонт кораблей.4 В течение первых трех лет либерального правления была достигнута весьма существенная экономия военно-морских расходов. Следует напомнить, что расходы на военно-морской флот значительно увеличивались практически каждый год в период с 1889 по 1904 год. Однако в течение трех финансовых лет, с 1906-7 по 1908-9, оценки расходов военно-морского флота оставались на уровне, который в среднем был примерно на 15 процентов ниже максимума, достигнутого в 1904-5 годах. Кроме того, было успешно преодолено искушение принять дополнительные Акты о военно-морских работах5, и хотя средства, разрешенные предыдущим законодательством, были использованы, сумма, ежегодно занимаемая для военно-морских объем работ в период с 1906-7 по 1908-9 финансовый годы сократился менее чем на треть от показателя 1905-6 годов. Сокращение общих расходов на военно-морские силы становится еще более впечатляющим, если вспомнить, что с 1905-06 годов из сметы расходов на работы каждого года требовалось 1,3 миллиона фунтов стерлингов для оплаты ежегодных выплат, связанных с более ранними расходами в соответствии с Законами о военно-морских работах. Экономия, достигнутая в период с 1906-7 по 1908-9 финансовые годы, была в значительной степени обусловлена сокращением строительства линкоров и первоклассных крейсеров. Программа Селборна 1902 года, которая предусматривала заказ семи линкоров и крейсеров первого класса в год с 1903-4 по 1906-7, была сокращена консервативно-юнионистским правительством до четырех единиц в 1905-6 годах. При либералах программы строительства 1906-7 и 1907-8 годов сократились до трех линкоров, а программа 1908-9 годов предусматривала только один линкор и один линейный крейсер. Расходы на строительство линкоров и первоклассных крейсеров, таким образом, существенно сократились, снизившись с 8,4 млн фунтов стерлингов в 1905-6 годах до 7,9 млн фунтов стерлингов в 1906-7 годах, до 6,4 млн фунтов стерлингов в 1907-8 годах и, наконец, до 5,5 млн фунтов стерлингов в 1908-9.6 До 1907 года протесты крайних сторонников военно-морского флота и оппозиции в парламенте по поводу неадекватность британского капитального строительства кораблей имела относительно небольшую силу в свете улучшения отношений с Францией, финансового и военно-морского прострации России и задержек в немецких программах капитального строительства крупных кораблей. Но к концу 1908 года Германия заложила не менее 9 линкоров-дредноутов или линейных крейсеров против 10 британских, и хотя ни один из них еще не был на вооружении, в то время как 4 британских судна присоединились к флоту, появились перспективы достижения Германией паритета, если не превосходства в капитальных кораблях новой модели в пределах несколько лет, если только программа строительства на 1909-10 годы не была значительно увеличена. В январе 1909 года Морские лорды сообщили Реджинальду Маккенне, который сменил лорда Твидмута на посту первого лорда в 1908 году, что в соответствии с оценками 1909-10 годов необходимо будет заказать восемь линейных кораблей и линейных крейсеров, чтобы противостоять немецкой угрозе. В Кабинете министров Маккенна настаивал, как минимум, на шести судах, в то время как его радикальные коллеги настаивали не более чем на четырех. После ожесточенных дебатов Кабинет министров в феврале согласился на компромисс, который предусматривал закладку четырех капитальных судов в течение предстоящего финансового года и четырех дополнительных судов, если этого потребуют обстоятельства. Отказ правительства однозначно согласиться на программу из восьми кораблей вызвал шквал критики в юнионистской прессе и завершился призывом оппозиции провести голосование порицания в Палате представителей. Хотя консервативно-юнионистское движение потерпело подавляющее поражение, в июле правительство объявило, что в этом финансовом году будут заказаны четыре корабля без ущерба для программы следующего года в ответ на решения Австрии и Италии начать строительство линкоров с большим вооружением, которые угрожали Великобритании и возможное появление положение России в Средиземном море7. С 1906 по 1908 год, когда Асквит был канцлером казначейства, финансовая политика либерального правительства заключалась в том, чтобы использовать экономию на военных и военно-морских расходах и избыточные налоговые поступления для погашения долгов, чтобы высвободить средства для расходов на социальную реформу, которые в противном случае были бы потрачены на обслуживание долга.8 Доходы от налогообложения, однако, резко упали в 1908 году в результате экономического спада, начавшегося в конце 1907 года, и уже весной 1909 года не было никаких признаков восстановления в поле зрения. Кроме того, расходы в соответствии с Законом о пенсиях по старости, принятым в 1908 году, должны были вступить в полную силу в 1909-10 финансовом году, и ситуация усугублялась тем фактом, что зачисление и, следовательно, предполагаемые расходы были намного выше, чем ожидалось. Более того, в 1909-10 финансовом году экономия от потребления излишков военно-морских запасов без замены, которая в среднем сокращала расходы более чем на 1 миллион фунтов стерлингов в год в период с 1905-6 по 1907-8 годы и более чем на половину этой суммы в 1908-9 годах, из-за истощения запасов упадет до немногим более 150 000,9 фунтов стерлингов и также впервые не будет остатков заемных средств от Актов о военно-морских работах, чтобы компенсировать ежегодную выплату Актов о военно-морских работах из сметы военно-морского флота. Таким образом, согласие правительства на программу строительства, которая в четыре раза превышала объем предыдущего финансового года, осложнило и без того чрезвычайно сложную финансовую ситуацию. Дэвид Ллойд Джордж, ведущий радикал, сменивший Асквита на посту канцлера казначейства весной 1908 года, энергично возражал против предложений Адмиралтейства о строительстве в конце зимы и весной 1909 года. Опасаясь, что безудержные расходы на военно-морские силы поглотят доходы от запланированного повышения налогов, которые он надеялся применить к социальным проблемам, он ни в коем случае не забывал об опасностях, которые немецкое капитальное судостроение представляет для военно-морского превосходства Великобритании, которое он был полон решимости поддерживать. Еще в июле 1908 года он сообщил германскому послу “что если бы ему пришлось занять 100 миллионов для флота, он бы сделал это, чтобы сохранить нашу относительную силу по сравнению с Германией”10. И в ноябре 1908 года, еще до начала военно-морской паники, Ллойд Джордж, по словам коллеги из Казначейства, по-видимому, был поощряя “министров тратить, чтобы у него было оправдание для дополнительных миллионов, которые он предлагает запросить в следующем году”11. После первой тревоги Кабинета министров в декабре 1908 года по поводу немецкой военно-морской угрозы, Ллойд Джордж ответил в феврале 1909 года на требование о немедленном значительном увеличении строительства дредноутов в 1909-10 годах альтернативным предложением, которое должно было обеспечить достаточное количество капитальных кораблей, чтобы превзойти немецкое строительство в течение пятилетнего периода. Адмиралтейству должно было быть разрешено ускорить строительство в первые годы программы, если это необходимо, путем заимствования средств, утвержденных на последующие годы, в соответствии с соглашением, напоминающим Закон о военно-морской обороне 1889 года, и, кроме того, правительство должно было предпринять шаги для обеспечения того, чтобы строительный потенциал существовал для обеспечения достаточного большого-орудия и оборудование для оснащения двенадцати дредноутов в год. Но план канцлера казначейства был отклонен после того, как против него выступили как Первый лорд - как неадекватный, так и другие министры на том основании, что утверждение расходов за пределами одного финансового года поставило под угрозу контроль парламента над финансами. Ллойд Джордж к этому времени смирился, по крайней мере, с возможностью того, что в предстоящем финансовом году придется заложить шесть дредноутов, но отклонение его предложений, которые, по его мнению, были намного более обоснованными, чем предложения Адмиралтейства, возможно, спровоцировало его использование оскорбительных выражений в кабинете министров, которые, по словам Асквита, это оттолкнуло большинство его коллег. С другой стороны, показное сопротивление Ллойд Джорджа значительному увеличению военно-морского флота, возможно, было продиктовано необходимостью успокоить радикалов на задних скамьях с помощью сильной демонстрации оппозиции. И, кроме того, есть свидетельства, свидетельствующие о том, что Ллойд Джордж и Черчилль подстроили разногласия в кабинете министров по поводу оценок военно-морского флота, чтобы дискредитировать Маккенну, который был категорически против налогов на землю, запланированных канцлером казначейства.12 Бюджет Ллойд Джорджа, который рассматривался правительством в марте и апреле, предусматривал резкое увеличение подоходного налога, пошлин на наследство и гербовых сборов со всех сделок с продажами и акциями; увеличение налогов на потребление алкоголя, табака и использование автомобилей; и налог на недвижимость прирост капитала от недвижимости. Несмотря на резкую критику его положений значительным меньшинством членов Кабинета министров, проект сохранился практически в неизменном виде и был представлен Палате общин в конце апреля. После яростного сопротивления консервативно-юнионистской партии бюджет был принят в третьем чтении 4 ноября 1909 года 379 голосами против 149. 30 ноября лорды отклонили эту меру на том основании, что ее чрезвычайный характер требовал благоприятного “суждения страны”, то есть всеобщих выборов, выигранных Либеральной партией и ее союзниками, прежде чем они захотят дать свое согласие. Это действие лордов спровоцировало конституционный кризис, который не разрешится до тех пор, пока их власть не будет резко ограничена принятием Закона о парламенте в августе 1911 года, но за победой Либеральной партии и ее сторонников на всеобщих выборах, состоявшихся в январе 1910 года, последовало окончательное принятие бюджета в апреле.13 Сбор большинства налогов исполнительной властью при добровольном сотрудничестве налогоплательщиков покрыл основную часть расходов правительства в 1909-10 финансовом году, но неприменение налогов, на которые повлияли противоречивые изменения Ллойд Джорджа, привело к существенному дефициту, который пришлось покрывать за счет заимствований. Сокращение доходов в 1909-10 годах впоследствии было компенсировано в 1910-11 годах ретроактивным сбором налогов, причитающихся за предыдущий финансовый год. Доходность налогов также существенно возросла благодаря улучшению экономических условий, которое проявилось ко второй половине 1909 года. В апреле 1910 года Асквит подсчитал, что перебои, вызванные бюджетными разногласиями, привели к прямым расходам в размере 1,3 миллиона фунтов стерлингов и “косвенно намного больше”14. Новые налоги, тем не менее, значительно улучшили финансовое положение правительства. Средняя сумма, собранная в 1909-10 и 1910-11 годах, составила 167,8 миллиона фунтов стерлингов, что на 16,2 миллиона фунтов стерлингов, или примерно на 10 процентов, больше, чем в 1908-9 годах. Продолжающиеся динамичные показатели экономики привели к дальнейшему увеличению налоговых поступлений. Хотя никаких новых налогов не взималось, доход в 1911-12 финансовом году составил 185,1 миллиона фунтов стерлингов, в 1912-13 годах — 188,8 миллиона фунтов стерлингов, а в 1913-14 годах - 198,2 миллиона фунтов стерлингов - последняя цифра, представляющая увеличение по сравнению с доходом 1908-9 годов более чем на 30 процентов.15 Расходы на социальное обеспечение за счет налоговых поступлений выросли с 2,1 миллиона фунтов стерлингов в 1908-9 финансовом году до 19,7 миллиона фунтов стерлингов в 1913-14 гг.16 К этому времени Закон о национальном страховании обеспечивает меру защиты населения в целом от болезней и безработицы.17 Однако увеличение ежегодных расходов на социальное обеспечение в течение этого периода на 17,6 млн. фунтов стерлингов почти соответствовало ежегодному увеличению расходов на военно-морские силы. Расходы на военно–морской флот за счет налоговых поступлений выросли с 32,2 миллиона фунтов стерлингов в 1908-9 годах до 48,7 миллиона фунтов стерлингов в 1913-14 годах, увеличившись на 16,6 миллиона фунтов стерлингов. Более того, весной 1909 года Новая Зеландия и Австралия предложили оплатить расходы на строительство одного дредноута. После консультаций с Адмиралтейством было решено, что два подразделения Доминиона должны быть линейными крейсерами, и, кроме того, австралийский вклад обеспечит строительство сбалансированного подразделения флота, которое будет включать крейсера и эсминцы. Фактически, помощь Доминионов увеличила расходы британских военно-морских сил примерно на 2 миллиона фунтов стерлингов в год с 1910-11 по 1913-14 годы18. Сравнение расходов на строительство капитальных судов и разрешений на капитальные суда в течение первых четырех лет либерального правления с 1905-6 по 1908-9 и в течение вторых четырех лет с 1909-10 по 1912-13 показывает, в какой степени бюджеты Ллойд Джорджа и помощь Доминиона улучшили военно-морское положение Великобритании. Фактические расходы на линкоры и линейные крейсера, то есть, включая колониальные взносы, увеличились с 28,1 млн. фунтов стерлингов в период с 1905-6 по 1908-9 годы до 34,7 млн. фунтов стерлингов в период с 1909-10 по 1912-13 годы, увеличившись на 23 процента (см. диаграмму 3). Включая два корабля, предоставленных Доминионами, программа 1909-10 годов составляла не менее 10 единиц высшего ранга. Четыре линкора и один линейный крейсер были заказаны в соответствии со сметами 1910-11 годов, идентичной программой в 1911-12 финансовом году и четырьмя линкорами в 1912-13 годах. Как следствие, количество капитальных судов, заказанных за четыре года с 1909-10 по 1912-13, было вдвое больше, чем за четыре года с 1905-6 по 1908-9, увеличившись с 12 до не менее чем 24 единиц.19 Это было достигнуто в то же время, когда расходы на топливо, боеприпасы и строительство крейсеров и эсминцев второго класса, которые требовались для поддержки основных подразделений в действиях флота, также были существенно увеличены20.
von Echenbach: ... 12 ноября 1908 года Асквит заявил в Палате общин, что либеральное правительство будет поддерживать стандарт двух держав, который тогда определялся как численное превосходство в 10 процентов над объединенными силами капитальных кораблей следующих двух крупнейших флотов. Формулировка Асквита была эквивалентна той, которую использовал Селборн в 1901 году21, но к 1908 году и Франция, и Россия, которые были формально союзниками, были вытеснены Германией и Соединенными Штатами, которые считались наиболее маловероятными дипломатическими или военно-морскими партнерами, как вторые, так и третьи по силе военно-морские державы.22 Помимо дипломатических недостатков включения дружественной державы, то есть Соединенных Штатов, в расчеты британских военно-морских потребностей, существовала явная вероятность того, что программа дредноутов Германии настолько превзойдет даже программу Соединенных Штатов, что стандарт в две численности плюс 10 процентов не приведет к строительству достаточного количества британских дредноутов, чтобы обеспечить безопасное превосходство над немецким флотом. “Вполне возможно", - предполагали на совете у Асквита в мае 1909 года, “что в будущем мы можем столкнуться с ситуацией, в которой в Европе будет только один большой флот, кроме нашего собственного. В таком случае запас прочности, который мы должны иметь, достигнув уровня равенства с любой физически возможной комбинацией двух держав, может оказаться недостаточным против единой европейской державы. Может возникнуть необходимость иметь, помимо стандарта с двумя степенями, независимый стандарт прочности, измеряемый заданным процентом превосходства над любой отдельной европейской державой... Вероятность того, что весь наш флот придется разделить, и что каждая часть должна будет превосходить иностранную эскадру, против которой она была послана, влечет за собой необходимость значительного превосходства над какой-либо одной державой. Поэтому мы должны иметь такой запас превосходства над одной Державой, который, по-видимому, мог бы сделать стандарт с двумя державами недостаточным обеспечением”.23 Стандарт в одну силу, рассчитанный как сила, равная силе Германии плюс запас в 60 процентов, впервые официально появился в апреле 1909 года в отчете Комитета Адмиралтейства по требованиям к укомплектованию.24 Октября 1909 года контр-адмирал Александр Бетелл, директор военно-морской разведки, подготовил диаграмму, иллюстрирующую количество кораблей, которые должны были быть заложены до апреля 1914 года, чтобы сохранить 60-процентное превосходство над немецким флотом, упражнение, которое было повторено в декабре 1911 года для Уинстона Черчилля, который принял Адмиралтейство от Маккенны в октябре того же года.25 29 декабря 1911 года Черчилль предложил официально утвердить 60-процентный стандарт26, а 18 марта 1912 года он провозгласил новый стандарт в Палате общин.27 В 1913-14 финансовом году, стандарт на две численности плюс 10-процентный запас в совокупных запусках дредноутов потребовал бы заложения на 3,4 больше дредноутов, чем требовалось в соответствии со стандартом на одну численность плюс 60 процентов, но во всех других финансовых годах между 1909-10 и 1913-14 разница была меньше. Эквивалентность двух стандартов была ближе при рассмотрении кумулятивных запусков дредноутов и еще ближе при рассмотрении кумулятивных достроек дредноутов. В 1909 календарном году стандарт на одну мощность/численность/ в совокупных завершениях был бы на одно судно выше, чем стандарт на две мощности, а в 1913 календарном году стандарт на одну мощность в совокупных запусках и завершениях был практически идентичен стандарту на две мощности. Поэтому было бы неразумно заключить, что, как оказалось, замена стандарта с двумя степенями на стандарт с одной степенью не привела к существенному изменению принятой меры британской военно-морской безопасности.28 Расчеты численности первой линии Королевского флота на капитальных кораблях в период с 1909 по 1914 год были осложнены вопросами о том, были ли два линкора до дредноута класса "Лорд Нельсон", чья тяжелая вторичная батарея сделала их почти такими же мощными, как ранние все большие орудийные установки — и два линейных крейсера, предоставленные Доминионами в 1909 году, можно было бы принять во внимание. Согласно меморандуму, написанному директором военно-морской разведки в 1913 году, ни суда класса "Лорд Нельсон", ни суда "Доминион" не учитывались до декабря 1911 года; в декабре 1911 года было решено считать два судна класса "Лорд Нельсон" дредноутами, но только до апреля 1917 года, пока суда "Доминион" не были включены в состав; а после декабря 1911 года класс "Лорд Нельсон" был засчитан как принятый в декабре, а также как одно из двух судов Доминиона.29 Как в финансовом, так и в календарном годах с 1909 по 1912 год, по критерию, установленному D.N.I. в 1913 году при кумулятивных закладках дредноутов не был достигнут ни один, ни два стандарта мощности, но оба стандарта были близко приближены и даже превышены с точки зрения кумулятивных процессов достроек дредноутов.30 Случайный дефицит законченных дредноутов составлял не более одной единицы плюс часть, что в свете огромного количественного и значительного качественного превосходства Королевского флота в дредноутах до дредноутов не должно было вызывать серьезного беспокойства в том, что касается поддержания стандартов мощности. Однако после 1909 года целостность обоих стандартов была поставлена под сомнение изменившимися международными обстоятельствами. Тот факт, что Британия больше не могла рассчитывать на свои дредноуты в качестве адекватной защиты в Средиземном море перед лицом программ дредноутов итальянского и австро-венгерского флотов, побудил флотоводцев в 1910 году повторить свои прежние требования к стандарту “два киля к одному” в капитальных кораблях над Германией.31 В ответ на изменения в законе о военно-морском флоте Германии и ухудшение ситуации в Средиземном море Черчилль заявил в своей речи в Палате общин 18 марта 1912 года, что строительство немецких капитальных кораблей выше нынешнего уровня будет осуществляться по принципу “два киля к одному”, и что сохранение позиций Великобритании в Средиземном море потребует, чтобы “поскольку относительная боевая ценность судов типа "Дредноут" снизилась, наш коэффициент нового строительства должен будет превысить 60 процентов стандарта”32 10 июля 1912 года Черчилль проинформировал Комитет имперской обороны о том, что Адмиралтейство планирует к 1915 году иметь в Средиземном море восемь дредноутов, сохраняя при этом 50-процентное превосходство в дредноутах в своих водах, схема, которая была объявленный Палате общин в марте 1913 г.33. Осуществление нового соглашения зависело от дальнейших колониальных взносов и продолжения строительства Британией дредноутов в больших количествах. В декабре 1912 года администрация Малайи предложили заплатить за линкор, а в феврале 1913 года Палата общин Канады приняла закон, который предусматривал строительство трех дредноутов. Предложение Малайи привело к добавлению пятого судна к классу линкоров, заказанных в соответствии с оценками 1912-13 годов, но в мае 1913 года Сенат Канады отклонил законопроект, принятый нижней палатой, и этот вопрос так и не был возобновлен34. Провал канадского проекта лишил Королевский флот кораблей, которые должны были быть развернуты в Средиземном море к 1915 году, а изменения в конструкции капитальных кораблей сделали практически невозможным для Великобритании восполнить дефицит самостоятельно, заказывая более четырех капитальных кораблей в год. Принятие на вооружение 13,5-дюймового орудия для четырех из десяти судов, заказанных в 1909-10 годах, повысило цену линкора примерно на 14 процентов, а линейного крейсера не менее чем на 36 процентов по сравнению с 12-дюймовыми орудиями, вооруженными судами той же программы. Увеличение стоимости линкоров было относительно скромным в 1910-11 и 1911-12 годах, и хотя значительное увеличение скорости и защиты для одиночного линейного крейсера программы 1911-12 годов сделало его примерно на 24 процента дороже, чем суда 1909-10 и 1910-11 годов, никаких дополнительных военных кораблей этого типа не было заказано до окончания войны. начало войны. Однако, начиная с программы 1912-13 годов и продолжаясь в 1913-14 и 1914-15 годах, 13,5-дюймовое орудие было заменено 15-дюймовым орудием, что привело к строительству линкоров, которые были более чем на 30 процентов дороже, чем их непосредственные предшественники, и примерно на 60 процентов дороже, чем линейные корабли с 12-дюймовыми орудиями программы 1909-10 годов.35 В 1909 и 1912 годах Адмиралтейство питало надежды на то, что внедрение более мощных орудий нарушит строительство немецких капитальных кораблей на манер дредноута, что позволило бы соответствующим образом сократить масштабы британских строительных программ.36 В 1909 году немецкие корабли ещё не соответствовали британским военным кораблям нового образца со сравнимым вооружением, что позволяло им поддерживать темпы строительства. В 1912 году немцы приняли 15-дюймовую пушку для линкоров, если не для боя крейсеров и изменили законы военно-морского флота, чтобы разрешить строительство еще трех капитальных кораблей, хотя в этом случае было заказано только две дополнительные единицы.37 Адмиралтейство, со своей стороны, считало себя обязанным поддерживать численное превосходство Великобритании в дредноутах, несмотря на явно возросшее качественное преимущество Королевского флота в вооружении крупных кораблей. Таким образом, британские расходы на строительство линкоров и линейных крейсеров с 1910-11 финансового года оставались значительно выше суммы, потраченной в 1908-9 годах. Хотя описанные ранее значительные ежегодные увеличения оценок военно-морского флота, которые в значительной степени были следствием увеличения расходов на капитальные корабли, каждый год приводили к серьезным разногласиям между сторонниками военно-морского флота и экономистами в Кабинете министров и протестам радикальных сторонников в Палате общин,38 конфликтов внутри Либеральной партии в финансовые годы 1910-11, 1911-12, 1912-13 и 1913-14 годы были смягчены тем фактом, что повышение налогов, введенное в 1909-10 годах, принесло достаточные дополнительные доходы для поддержки как растущих расходов на военно-морской флот, так и социальных реформ. Сочетание пиковых затрат на второй год 15-дюймовых орудийных линкоров программы 1913-14 годов и все еще высоких затрат на третий год программы 1912-13 годов, однако, сделало существенное увеличение оценок военно-морского флота 1914-15 годов практически неизбежным, что вместе с увеличением расходов на социальное обеспечение и образование повысило перспективу государственных расходов, превышающих уровень доходов. В публичных выступлениях в октябре и ноябре 1913 года Черчилль предупреждал, что следует ожидать гораздо более высоких оценок военно-морского флота, и действительно, его проект сметы на 1914-15 годы, который был представлен Кабинету министров в декабре, показал увеличение примерно на 3 миллиона фунтов стерлингов по сравнению с предыдущим годом. Предложения Первого лорда вызвали резкий раскол в Кабинете министров, и ситуация усугубилась тем, что в январе 1914 года он пересмотрел свои показатели в сторону повышения, что отменило предварительное соглашение, предусматривавшее сокращение. Внимание снова было сосредоточено на вопросе о размере программы строительства линкоров: Адмиралтейство настаивало на четырех кораблях, в то время как экономисты в Кабинете министров требовали сокращения до двух. Категорический отказ Ллойд Джорджа принять позицию Адмиралтейства, провокационные заявления в прессе, угроза отставки и поддержка радикального восстания в закулисье, казалось, поставили правительство на грань разрушения. Однако его действия, возможно, были рассчитаны на то, чтобы успокоить обоих его радикальных последователей в Палате представителей и подчиненных экономистов в Казначействе, и одновременно готовят почву для дальнейшего существенного увеличения налогообложения, которое не только обеспечит капитальные корабли, необходимые военно-морскому флоту, но и увеличит расходы в других областях. В феврале 1914 года он согласился на увеличение сметы военно-морского флота на сумму несколько меньшую, чем 3 миллиона фунтов стерлингов, запрошенные в декабре, что позволило осуществить программу из четырех линкоров в обмен на обещание Черчилля о существенном сокращении сметы военно-морского флота на 1915-16 гг.39
von Echenbach: ... Бюджет Ллойд Джорджа на 1914-15 годы был принят кабинетом министров в конце апреля и представлен Палате общин в мае. Несмотря на энергичные возражения фракции либеральных сторонников, которые при поддержке оппозиции вынудили правительство изменить или отказаться от некоторых положений, которые привели бы к повышению налогов для богатых, бюджет, тем не менее, был принят в июле, и благодаря увеличению ставки подоходного налога, расширению принципа перехода к сверхналогу, введенный в 1909 году– 10, более резкое снижение пошлин на наследство и сокращение выплат в фонд погашения, обеспечили увеличение доходов более чем на 11 миллионов фунтов стерлингов по сравнению с предыдущим финансовым годом.40 В 1914-15 финансовом году увеличение расходов на социальное обеспечение составило 1,1 миллиона фунтов стерлингов, в то время как оценка военно-морского флота была выше на 2,7 миллиона фунтов стерлингов.41 В период с 1908-9 по 1914-15 финансовые годы ежегодные чистые расходы Великобритании (то есть расходы, подлежащие вычету из текущих доходов) увеличились расходы на социальное обеспечение на 900 процентов, на военно-морской флот на 60 процентов и на армию на 8 процентов (см. диаграмму 4). Однако в фактических объемах увеличение чистых расходов на военно-морской флот и армию за этот период превысило увеличение расходов на социальное обеспечение. Общее увеличение чистых расходов на социальное обеспечение по сравнению с уровнем 1908 года с 1909-10 по 1914-15 годы составило 74,8 миллиона фунтов стерлингов. Общее увеличение чистых расходов Великобритании на военно-морской флот по сравнению с уровнем 1908 года за тот же период составило 70,7 миллиона фунтов стерлингов, в то время как расходы на армию составили 6,9 миллиона фунтов стерлингов, общая цифра составила 77,6 миллиона фунтов стерлингов.42 Таким образом, представляется, что на щедрые пожертвования, полученные за счет радикальных бюджетов Ллойд Джорджа, оружие и масло были куплены практически в равной мере. Налогово-бюджетная политика либерального правительства с 1909 по 1914 год, в отличие от его предшественника-консерватора-юниониста с 1900 по 1905 год43, была политически жизнеспособной не только потому, что социальное законодательство приносило пользу трудящимся массам, но и потому, что средний класс получил значительные налоговые льготы. Бремя новых налогов, введенных бюджетами 1909-10 и 1914-15 годов, легло на богатых до такой степени, что подавляющее большинство плательщиков подоходного налога оказались платящими меньше, чем они платили, когда либералы пришли к власти в 1905 году.4 Кроме того, социальное законодательство 1908 и 1911 годов возложило ответственность на национальное правительство. для заботы о многих, кто в противном случае был бы поддержан законом о бедных, который работал в интересах налогоплательщиков, большинство из которых принадлежали к среднему классу.45 Хотя в 1909 году адмирал сэр Джон Фишер выступал против Ллойд Джорджа по поводу увеличения военно-морского флота и в целом не доверял ему,46 к 1914 году он пришел к пониманию подхода канцлера казначейства к финансам и политике и, в свете того, что он сделал для военно-морского флота, похоже, одобрил из этого. Фишер, по-видимому, действительно был убежден, что можно сделать еще больше для снижения налогов на рабочих и повышения налогов для богатых. ”Я действительно желаю Ллойд Джорджу", - написал он жене Маккенны 10 апреля, “снять пошлину с чая, сахара и табака (не сигар). Он подметет все сельскохозяйственное голосование, так как сельскохозяйственные рабочие теперь не пьют ничего, кроме подслащенного чая, а их табак - их единственная роскошь! Он мог бы окупить себя, увеличив пошлины на наследство, сделав передачу имущества до смерти одинаково облагаемой налогом и увеличив подоходный налог с вышеперечисленных лиц 10 000 фунтов стерлингов в год пропорционально до 100 000 фунтов стерлингов в год”.47 Но на всеобщих выборах 1910 года консерваторы-юнионисты понесли значительные потери среди избирателей среднего класса. Более того, успешное выступление депутатов-либералов, представлявших интересы богатых, против бюджета 1914-15 годов стало убедительным признаком того, что налоговые поступления государства больше не могли быть существенно увеличены за счет богатых и в интересах других.48 Финансирование после 1914 года значительного увеличения расходов либо на военно-морской флот, либо на социальное обеспечение без обращения к займам могло бы, следовательно,, создали трудности, которые не смог бы преодолеть даже такой хитрый и изобретательный политик, как Ллойд Джордж.49 С другой стороны, финансовое положение правительства Германии по сравнению с британским было намного хуже. Имперское правительство не имело полномочий взимать подоходный налог, полномочия, которые были зарезервированы за областями, и не могло существенно повысить налоги на потребление, которые достигли непомерно высоких уровней, не рискуя серьезными политическими последствиями. В результате большая часть его расходов на военно-морской флот должна была финансироваться за счет кредитов. Заимствования, равные примерно четверти годовых расходов на военно-морской флот, имели место с 1908 по 1911-12 финансовый год, и даже после того, как темпы строительства новых капитальных судов были снижены, составили 17 процентов в 1912-13 годах и 11 процентов в 1913-14 годах. Таким образом, фактически затраты на строительство более половины немецких крупнокалиберных капитальных кораблей, построенных до начала войны, были покрыты за счет займов. Более того, с 1912 года увеличение расходов на армию означало, что у имперского правительства было мало шансов получить финансовую поддержку от штатов для военно-морского флота. Таким образом, военно-морское положение Великобритании по отношению к Германии после 1909 года, вероятно, было намного сильнее, чем могло бы показать простое сравнение численности основных кораблей и калибра орудий, которое уже свидетельствовало о ее значительном преимуществе.50 Финансовых чудес либерального правительства при содействии Доминионов, как оказалось, было достаточно, чтобы обеспечить британское военно-морское превосходство в критическом Северном море, в то время как Франция, с которой Британия была практически союзницей, обладал военно-морским флотом, способным защищать важнейшие британские интересы в Средиземном море.51 Однако в 1914 году ситуация с эффективностью артиллерии линейных кораблей и линейных крейсеров Королевского флота была отнюдь не столь удовлетворительной.
von Echenbach: 2 Капризы управления огнем ПЕРЕГОВОРЫ, НОВОЕ СОГЛАШЕНИЕ И НАТУРНЫЕ ИСПЫТАНИЯ (II) [1910] Следует напомнить, что 10 декабря 1909 года представители Адмиралтейства согласились разместить крупный заказ на гиростабилизированные крепления дальномеров и таблицы построения графиков, что должно было быть подтверждено в начале новый год. Позиция Адмиралтейства в то время была отражением уверенности обоих капитанов Огилви и Крейга в конечной механической осуществимости и высокой военной ценности системы Арго.52 Однако в течение декабря ситуация полностью изменилась в результате смерти Огилви и замены Крейга капитаном Муром как директора военно-морского вооружения. Мур критически относился к механической надежности крепления гиростабилизированного дальномера, полагал, что потребуется дальнейшая разработка с учетом рекомендаций военно-морских экспертов, прежде чем он сможет быть готов к использованию в служебных целях, и сомневался, что построение графика имеет какую-либо ценность. Отдел контрактов, со своей стороны, считал, что норма прибыли Pollen была чрезмерной.53 Эти неблагоприятные оценки соответствовали, если не частично, взглядам адмирала Уилсона, нового Первого морского лорда, который был категорически против любого соглашения о монополии.54 18 января 1910 года Адмиралтейство обратилось к компании "Арго" с просьбой изложить условия производственного заказа на установку гиростабилизированного дальномера, передающее устройство, приемники и таблицу построения графиков в различных комбинациях, с условиями секретности и без них. Фирме также сообщили, что никакого определенного приказа не будет до тех пор, пока не будут проведены дальнейшие испытания ее инструментов, и что в любом случае решение не будет принято до 31 марта.55 Во втором письме компании "Арго" от того же числа Адмиралтейство — в ответ на запрос, сделанный Полленом в декабре, об изменениях условий, касающихся платежей за секретность сверх времени, отведенного для испытаний после поставки инструментов, согласованных в предыдущем мае — предложил начать платежи раньше оговоренного ранее срока, признав, что задержки с доставкой инструментов были частично вызваны изменениями, запрошенными Адмиралтейством.56 Недовольство Поллена предложением в отношении платежей за секретность привело к дальнейшей переписке, которая вскоре привела к компромиссу, который, по-видимому, благоприятствовал Компания "Арго".57 Затянувшиеся переговоры по гораздо более важному вопросу о заказе Адмиралтейства на инструменты должны были привести к иному результату. Поллену было дано объяснение изменения позиции Адмиралтейства в отношении покупки его инструментов в интервью с Муром, которое состоялось где-то между 18 и 20 января.58 В письме в Адмиралтейство от 22 января Поллен предоставил смету цен, запрошенную 18 января, напомнил Адмиралтейству, что компании Арго потребовалось 30 000 фунтов стерлингов для приобретения дополнительных производственных мощностей, необходимых для выполнения крупного заказа на инструменты, и снова было отмечено, что привлечение капитала из частных источников может поставить под угрозу секретность, предположил, что предоплата в размере 30 000 фунтов стерлингов может быть произведена в обмен на чистое снижение общей стоимости его инструментов на 9 000 фунтов стерлингов, и заверил Адмиралтейство, что, хотя трудности с проектированием были очень значительными, никаких проблем с производством не предвидится.59 Поллен написал Ф.У. Блэку, директору по контрактам военно-морского флота, 11 и 16 февраля, чтобы аргументировать свои предложения о предоплате.60 22 февраля Блэк сообщил Поллену, что вопрос о предоплате не будет рассматриваться до тех пор, пока не будет принято определенное решение в отношении покупки инструментов.61 Поллен рассмотрел обязательство Адмиралтейства в декабре прошлого года разместить крупный заказ на гиростабилизированные дальномеры и улучшенные плоттеры, в качестве основы для отношений сотрудничества между компанией "Арго" и Адмиралтейством, которые, по его мнению, были необходимы для тайного совершенствования его системы.62 Нерешительность Адмиралтейства не только поставила под угрозу принцип сотрудничества, но и поставила под угрозу договоренности, которые Поллен заключил в декабре, чтобы приобрести дополнительные производственные мощности, необходимые для производства в больших количествах.63 Кроме того, Поллен, похоже, подозревал, что задержки были вызваны враждебностью Первого морского лорда, что поставило вопрос о том, действительно ли Адмиралтейство действовало добросовестно. В кратком разговоре с важным чиновником Адмиралтейства — вероятно, Джеллико — 1 марта Поллену, по-видимому, сказали, что мнение Уилсона не было препятствием, как он предполагал.64 Таким образом, успокоенный, хотя все еще сомневающийся, Поллен в тот же день написал в частном порядке Томасу и просил объяснить, что он был готов принять условия для установки со стабилизацией гироскопа, которые не давали ему прибыли, но только при том понимании, что убытки в конечном итоге будут компенсированы заказами на всю систему в случае, если она будет успешной в испытаниях, и “если теория мошеннического подрядчика будет отброшена, и я буду поставлен в положение беспрепятственного и реального сотрудничества со Службой”65. Тем временем, дальнейшие испытания установки гиростабилизированного дальномера Argo были проведены на “Натале” 17 февраля с участием электрика компании Argo, 66 и прошли полностью успешно, капитан Реджинальд Холл, командир, сообщил, что “оборудование Поллена стоило более чем в три раза дороже, чем служебный дальномер и указатели”67. Однако Адмиралтейству потребовались дополнительные испытания, которые состоялись 8 марта, и еще месяц обсуждений, прежде чем оно смогло прийти к решению.68 11 Апреля 1910 года, Адмиралтейство сообщило компании "Арго", что оно готово заказать 15 креплений и комплектов приемников дальности и пеленга по цене 1000 фунтов стерлингов за единицу, которые должны быть доставлены к 15 марта 1911 года; что права на секретность не потребуются; что в отсутствие ограничений на секретность Поллен сможет свободно продавать свои снаряжение на открытом рынке, что означало, что ему не будет предложен авансовый платеж, позволяющий наладить производство; и что не может быть заключено никаких договоренностей о заказе дополнительных креплений и что любой такой заказ будет получен только в том случае, если цены будут существенно снижены. В письме Адмиралтейства также указывалось, что испытания машины для изменения дальности, которая была доставлена на “Натал” в конце февраля 69 года, и модифицированного плоттера будут “проводиться по мере возможности”, и что, хотя решение об их принятии будет оставлено открытым, права на секретность, как и в в случае заказа на монтаж, не будет приобретен.70 В свете того факта, что сервисное оборудование стоило примерно 400 фунтов стерлингов, оценка Холла оправдала бы цену за установку Argo не менее 1200 фунтов стерлингов, если не 1750 фунтов стерлингов, указанные Полленом в январе. Директора по военно-морским боеприпасам и контрактам военно-морского флота полагали, однако, что затраты на изготовление крепления и приемников составили менее 800,71 фунтов стерлингов и что, хотя крепление Argo стоило мало, что можно было бы получить, купив права на секретность, потому что было “признано, что поскольку гироскопическая работа так широко рассматривается в во многих направлениях, это был только вопрос времени, прежде чем его вообще испытают для дальномеров”72. Более того, Адмиралтейство рассудило, что отказ от секретности позволит компании "Арго" получать прибыль от иностранных заказов, что, в свою очередь, позволило бы ей снизить свои расходы перед Адмиралтейством.73 Кроме того, возможно, существовал политический фактор, поскольку Уилсон по-прежнему решительно выступал против любой покупки, связанной с условиями секретности.74 Поллен ответил на предложение Адмиралтейства от имени компании "Арго" - на умеренном языке по совету Джеллико75 — 13 апреля 1910 года. В своем письме он утверждал, что затраты на производство превысили 1000 фунтов стерлингов за предлагаемый набор инструментов, что “если не будут приняты чрезвычайные и дорогостоящие меры, доставка к 15 марта 1911 года будет невозможна”, и что, следовательно, для нас “коммерческая и промышленная невозможность принять заказ по указанной цене.” Затем Поллен объяснил, что, хотя прибыль от внешней торговли позволит компании "Арго" снизить расходы Адмиралтейства на повторные заказы, размер сокращения невозможно было оценить заранее из-за отсутствия информации о том, насколько велик объем зарубежных закупок, и что компания "Арго" не сможет убедить иностранные военно-морские силы сделать заказ, если Адмиралтейство не снимет определенные ограничения на публикацию его патентов и не предоставит официальное письмо “выражая удовлетворение Адмиралтейства результатом обеих серий испытаний и вытекающее из этого желание немедленно приступить к установке нашего оборудования в H.M. флот.” В заключение Поллен пообещал, что цены будут снижены при повторных продажах Королевскому флоту, если позволит прибыль от внешней торговли, учитывая вклад службы в разработку его инструментов.76 В тот же день, когда был дан официальный ответ на предложение Адмиралтейства, Поллен в частном разговоре с Реджинальдом Маккенной, первым лордом, предложил альтернативу. “Мы вполне довольны”, - написал он, “продолжать работать без прибыли (если таково желание Правления), если только можно сохранить секретность до тех пор, пока система не будет тщательно протестирована. У нас нет никаких опасений относительно результата, когда он будет опробован. Мы не требуем компенсации за риск потери патентов за рубежом, и мы всегда будем довольны справедливой коммерческой прибылью. Все, о чем мы просим, - дать нам возможность в настоящее время продолжать производство без потерь. Мы могли бы сделать это, если вы закажете 45 комплектов вместо 75 для доставки в период с августа 1911 по сентябрь 1913 года — и внесете 25 000 фунтов стерлингов от цены — 78 750 фунтов стерлингов. Заказ на этих условиях вообще не оставил бы прибыли. Затем Поллен настаивал на том, что его меры по приобретению необходимых производственных мощностей требовали аванса, и это требуется без промедления; сообщил, что даже крупные продажи за рубежом вряд ли приведут к значительному снижению цен на его инструменты; утверждал, что его первоначальные условия монополии были разумными; и отметил, что принятие его нынешнего предложения сопряжено с рисками перерасхода средств, которые были незначительными по сравнению с преимуществами, которые, по мнению многих экспертов по вооружению, были достижимы.77 Поллен отправил копию своего письма Маккенне Джеллико 13 апреля 78 года вместе с более подробной финансовой критикой предложений Адмиралтейства. “Настоящая трудность связана с небольшим заказом”, - писал он, “заключается в том, что мы не можем завершить работу менее чем за 18 месяцев — это означает расходы на Арго в размере 9 000 фунтов стерлингов; и все предварительные расходы в размере 4000 фунтов стерлингов, возможно, придется списать с этого заказа, если позже не будет заказано больше товаров такого типа: чистая стоимость 13 000 фунтов стерлингов против 15 комплектов! Дешевле всего было бы заказать 100 комплектов с доставкой через 36 месяцев — тогда наши расходы на оплату труда составили бы 220 фунтов стерлингов за комплект против 460 фунтов стерлингов за 75 комплектов за 60 месяцев или 860 фунтов стерлингов за 15 за 18 месяцев”.79 Во втором письме Джеллико от того же числа Поллен объяснил, что он не будет просить компенсации за потерю иностранного бизнеса, а только за “справедливую коммерческую прибыль”. “Что такое справедливая прибыль", - утверждал он, “следует уладить вопрос, и это трудно. Назначьте представителя Адмиралтейства для наблюдения за компанией "Арго". Назначьте свою собственную аудиторскую фирму. Возьмите счета, начиная, скажем, с 1 июля, нынешние долги выплачиваются в первую очередь. Вы должны быть удовлетворены тем, какова прибыль, и что расходы не являются чрезмерными. Если прибыль слишком высока, цены должны быть снижены. Мы не будем ссориться. В настоящее время мы должны взять на себя все риски. Мы должны устанавливать безопасные цены. Но я вполне готов возвратить сумму, если событие покажет, что мы попросили слишком многого. Может ли что-нибудь быть справедливее? Или мы можем выступить в качестве арбитра…”80 Поллен выразил свое горькое разочарование Адмиралтейством в письме А. Дж. Спендеру, которое также было написано в день его писем Адмиралтейству, Маккенне и Джеллико. “Адмиралтейство, - сообщил Поллен своему другу, “написало мне, предложив цену на 60% ниже той, которую я указал, и сообщило, что будущие заказы должны быть еще дешевле, потому что теперь, когда я могу свободно выезжать за границу, я смогу развивать такой огромный бизнес, что производство будет дешевле, и я смогу брать с них меньше. Обратите внимание на этот аргумент. Метод управления огнем разрабатывается в британском флоте на государственные деньги, и когда тестируется лишь малая его часть, лучшие судьи в мире сразу видят, что он заменит все, что сейчас есть у иностранных флотов. Но это не приходит им в голову как причина для монополизации, а приветствуется как находка, потому что при таком огромном спросе стоимость единицы для британского военно-морского флота может снизиться… Я прилагаю вам копию моего официального письма в Адмиралтейство, в котором я отношусь к их аргументам настолько серьезно, насколько это возможно, и личное письмо мистеру Маккенна, в котором я слабо пытаюсь протестовать, не позволяя себе вдаваться в абсурдность ситуации”.81 Заявления Поллена не остались без влияния на Джеллико, который попросил как директоров по военно-морским вооружениям, так и по контрактам ВМС представить письменные оценки того, что, по их личному мнению, будет составлять справедливую производственную цену за единицу для порядка 15 комплектов крепления дальномера с гироскопической стабилизацией Argo, и связанных с ними индикаторы дальности и пеленга. В их отчетах от 18 апреля приводились цифры, которые близко соответствовали расценкам, предоставленным Полленом Джеллико 13 апреля в расчете на единицу стоимости заказа на 100 комплектов инструментов. Блэк, кроме того, утверждал, что в его оценке достаточно учитывались непредвиденные расходы, в то время как Поллен потребовал дополнительной 20-процентной платы в качестве страховки от непредвиденных трудностей. С другой стороны, Блэк признал, что новаторская работа Пыльцы “может заслуживать щедрого вознаграждения”, что “многое можно сказать об увеличении количества наборов и их распространении на более длительное время и о некотором повышении цены, если предложение намного ниже 75 наборов", что цена в 1200 фунтов стерлингов за комплект при заказе 30 комплектов, что на 160 фунтов стерлингов больше, чем оценка Мура для 15 комплектов, не была бы необоснованной, и что “в принципе не было возражений — при условии санкции Казначейства”, чтобы Адмиралтейство выплатило Поллену аванс, который он запросил.82 Джеллико также обратился за советом к контр-адмиралу Пирсу, инспектору по стрельбе по мишеням, который выступал и писал решительно в пользу сохранения секретности.83 Маккенна прочитал отчеты Мура и Блэка и, вероятно, был проинформирован Джеллико о взглядах Пирса. 19 апреля Поллен написал в частном порядке Первому лорду, с которым у него только что состоялась короткая и, по-видимому, трудная встреча. В своем сообщении Поллен запросил плату в размере 540 фунтов стерлингов в месяц для покрытия административных расходов компании Argo, заказ на 45 комплектов приборов и приемников по 1750 фунтов стерлингов за комплект и согласованную норму прибыли в размере 60 процентов выше стоимости повторных заказов в обмен на поддержание секретности, периодические независимые проверки счетов компании "Арго" и урегулирование всех споров путем арбитража по просьбе любой из сторон.84 После, должно быть, трудных переговоров, Поллен представил значительно сокращенный набор условий в официальном письме в Адмиралтейство 22 апреля,85 которые были затем обсуждался полным составом правления на заседании 27 апреля. После спорных дебатов 86 правление в целом одобрило соглашение в соответствии с письмом Поллена и поручило Джеллико согласовать детали.87 29 апреля 1910 года Адмиралтейство сообщило компании "Арго", что оно готово приобрести 45 приборов с индикаторами на монопольной основе по цене 1350 фунтов стерлингов за комплект, что включало оплату накладных расходов компании "Арго" и компенсацию за секретность в течение трехлетнего периода. В письме Адмиралтейства также предлагалось предоставить аванс в размере 15 000 фунтов стерлингов и выплатить 270 фунтов стерлингов после принятия предложения и дополнительно 270 фунтов стерлингов за продление секретности подразделения по подготовке заговора до 15 июля 1910 года. Поллен, со своей стороны, был обязан взять на себя обязательство, как и Ишервуд, продолжать работать на компанию "Арго" в течение трех лет, предусмотренных соглашением о секретности; дезавуировать контракт, подписанный 18 февраля 1908 года, который освобождал Адмиралтейство от любых обязательств по выплате Поллену премии в размере 100 000 фунтов стерлингов в случае, если его инструменты были полностью повреждены. успешный в испытаниях; отозвать претензии к Адмиралтейству за нарушения патентных прав в отношении таблиц ручного построения графиков;88 согласиться с тем, что с Адмиралтейства будет взиматься “только справедливая коммерческая норма прибыли” по заказам на любое дополнительное оборудование, которое считалось частью системы коррекции цели.; и подчиниться ряду меньших требований.89 Компания “Арго” приняла условия "без оговорок" в тот день, когда они были предложены,90 хотя Поллен, по-видимому, устно зарезервировал за собой право поднять вопрос о восстановлении согласованного снижения цен в случае, если заказ окажется убыточным.91 Решение Адмиралтейства было отчасти вызвано протестами влиятельных морских офицеров, которые были убежденными сторонниками Поллена и его идей.92 Кроме того, Маккенна, по крайней мере, мог знать о связях Поллена с E.Г. Претимен, видным консервативным политиком, который был финансовым секретарем Адмиралтейства во времена разбирательств по "Юпитеру" в 1905,93 годах и опасался, что неспособность достичь соглашения с компанией "Арго" приведет к опасным парламентским осложнениям. С другой стороны, согласие Поллена на невыгодные условия покупки Адмиралтейством только части его системы управления огнем, которая обеспечивала слишком малую прибыль, чтобы позволить компании "Арго" продолжать экспериментальные работы над оставшимися приборами, стало возможным благодаря предоставленным ему гарантиям рядом его военно-морских сторонников, что они, в случае необходимости, предоставят поддержку, которая позволила бы компании "Арго" собирать средства в частном порядке и таким образом, чтобы избежать объяснений, которые могли бы нарушить секретность.94
von Echenbach: ... Подготовка к испытанию плоттера, приемников и часов Pollen была завершена к концу апреля, плоттер был доставлен на “Наталь” к началу мая 95, а предварительная программа экспериментов была проведена в период с 24 мая по 9 июня 96. Эти предварительные испытания показали, что изменения в таблице построения графиков чтобы обеспечить построение графика во время поворота стреляющего корабля, были неудачны в конструкции; что трудности, вызванные недостатками конструкции, усугублялись повреждением деревянных частей прототипа стола, что было результатом очень высокой температуры нижней боевой рубки, вызванной теплом из соседней котельной, где находился стол; что размещение часов в отдельном отсеке сделало было невозможно предоставить ему данные из таблицы с достаточной скоростью; что приемники диапазона и пеленга страдали от ряда серьезных конструктивных дефектов и должны были быть переработаны и перестроены; и что электрическая система была ненадежной. Поллен, однако, полагал, что его приборы могут быть полностью исправлены с помощью дополнительных конструкторских работ за короткое время и результаты, были бы достаточно хорошими, чтобы продемонстрировать военную ценность его системы, и были бы получены, если бы его инженерам было разрешено поддерживать механизм в рабочем состоянии во время официальных испытаний97. 15 июня, однако, сотрудники компании "Арго" были удалены с "Наталя" без предварительного уведомления по указанию директора военно-морского вооружения и, несмотря на решительные протесты Поллена 16, 17 и 18 июня, приказ, запрещающий им находиться на судне, был оставлен в силе.98 Отсутствие экспертного технического надзора усугублялось тем фактом, что "Наталь" этой весной только что был вновь введён в эксплуатацию с новым экипажем, что означало, что его команда артиллерийского управления ранее не имела опыта работы друг с другом или с оборудованием Argo.99 Лейтенант Уилфрид Г.Х. Кри, который был обучен во время предварительных испытаний работе с плоттером, кроме того, заболел в середине июня, что означало, что еще менее хорошо подготовленная замена работала с оборудованием во время официального испытания.100 Они проходили в период с 16 по 29 июня 101 года в форме соревнования с использованием ручных систем определения истинного курса и ручного построения виртуального курса под руководством комитета, возглавляемого контр-адмиралом С.К.Г. Колвиллом, который был назначен адмиралом сэром Уильямом Х. Мэй, главнокомандующим флотом Метрополии.102 Приборы "Арго" пострадали от многочисленных механических и электрических сбоев во время официальных испытаний, что побудило Поллена отправить 1 июля 1910 года длинное письмо с объяснениями Колвиллу103. Ожидание Поллена неблагоприятной оценки не оправдалось. Лейтенант Реджинальд Планкетт, офицер-торпедист "Наталя", 28 июня 1910 года доложил коммандеру У.У. Фишеру, члену комитета Колвилла, что “электрическое устройство может быть сделано таким же надежным, как и любая другая система управления огнем, которой мы сейчас располагаем. Механическая передача, за исключением поломок, уже хороша и может быть дополнительно улучшена. Все те, кто досконально знает механизм, поддержат меня в этом заявлении. Если такие результаты практически в пределах нашей досягаемости, представляется желательным, чтобы мы от всего сердца попытались материализовать их на благо Службы”.104 Взгляды Планкетта совпадали с взглядами капитана Реджинальда Холла, командира “Натала”.105 Комитет Колвилла пришел к выводу, что автоматическая система построения графиков, установленная на "Натале", "намного превосходит любой ручной метод"; что следует использовать установку дальномера, переработанный приемник дальности и часы. для обслуживания; и что плоттер должен быть установлен на четырех кораблях, офицеры должны были сотрудничать с компанией “Арго”, чтобы усовершенствовать свои знания для службы "как можно быстрее"106. Поллен в это время продолжал получать поддержку от принца Луи Баттенбергского. В апреле 1910 года адмирал был среди тех, кто пообещал одобрительный отзыв, а в мае он даже предложил выдвинуть Поллена на звание пэра, предложение, которое Поллен отклонил на том основании, что такое признание поставило бы под угрозу его усилия по разработке усовершенствованной системы стрельбы в секрете. В июле, получив распечатанную копию письма Поллена Колвиллу, Баттенберг выразил обеспокоенность по поводу трудностей изобретателя с Адмиралтейством и предложил поговорить с новым королем Георгом V о сложившейся ситуации. Поллен вежливо отклонил это предложение, ответив, что “тема, возможно, все еще слишком спорна для такого августейшего вмешательства”107. Но, несмотря на такую поддержку, Поллен снова был разочарован решениями военно-морских властей. Адмиралтейство не последовало рекомендациям комитета Колвилла. 19 августа 1910 года компания "Арго" была проинформирована о том, что таблица построения графиков не будет принята, что часы были признаны дефектными в некоторых отношениях, что требуется усовершенствованная конструкция часов, прежде чем Адмиралтейство сможет рассмотреть вопрос о дальнейших испытаниях, и что недостатки в приемниках дальности и пеленга, которые в настоящее время заказываются, будут должны быть исправлены.108 Тем временем Поллен решил перепроектировать плоттер и часы от начала до конца, чтобы производить инструменты, которые не могли быть неисправны по техническим причинам.109 В своем ответе Адмиралтейству от 25 августа он заявил, среди прочего, его намерение переделать таблицу без финансовой помощи со стороны службы, переделать часы и включить модификации, которые соответствовали бы критике Адмиралтейства в отношении прибора, испытанного на “Натале”, и исправить недостатки приемников.110 На встрече с директором военно-морского вооружения на следующий днем Поллену сообщили, что Адмиралтейство решило, что договор во всех формах неосуществим.111 Отказ Адмиралтейства от договора, вероятно, был, по крайней мере частично, основан на отчете адмирала У.Х. Мэй от 25 апреля 1910 года, в котором отмечалось, что “недавние тактические учения Флота Метрополии, проведенные в условиях плохой погоды (т.е. при видимости от 5000 до 8000 ярдов), не дают ни одного случая, когда можно было бы получить график, который либо не задержал бы открытие огня, либо который мог бы оставаться правильным для периода, достаточного для того, чтобы оказать эффект”. В ясную погоду Мэй утверждал, что составление графика по результатам наблюдений, всё ещё было “чрезвычайно сложным, и даже если в некоторых случаях оно проводилось успешно, приводимые факты - это те, которые больше не повторялись, когда необходимо открыть огонь, поскольку требуется курс и скорость противника в боевом порядке, предполагаемые либо непосредственно перед нашим ходом, либо в ответ на него, и получение этого путем построения графика влечет за собой либо задержку в ответе на его последний ход, либо задержку в открытии огня, когда у нас есть сформированное решение, или оно находится в процессе формирования. В любом случае эта задержка нежелательна”. Затем Мэй отметил, что из “обширных испытаний” стало известно, что оценки целевого курса на глаз после “небольшого опыта” привели к “гораздо меньшей средней ошибке, чем в случае построения графика в боевой практике“, хотя в последнем случае курс был известен с точностью до двух пунктов в любом случае и дальность, не превышающая 9000 ярдов, в то время как в ходе этих испытаний в море не было никаких ограничений по курсу или дальности, наблюдения регистрировались до 36 000 ярдов”. Отчёт Мэя112, основанный на экспериментах с ручным построением графиков и в остальном еще не усовершенствованной системой централизованного управления огнем, представлял собой разрушительную критику методов управления огнем, рекомендованных Уилсоном, Бэконом и Дрейером, но был в значительной степени неприменим к автоматической системе, защищаемой Полленом. Так, контр-адмирал Пирс, инспектор по стрельбе по мишеням, в своем комментарии Муру к докладу Мэя отметил, что в ясную погоду … “с помощью хорошего дальномера и действительно совершенного автоматического графика, способного давать быстрые и надежные результаты независимо от любых изменений курса и скорости собственного корабля, можно было предсказать правильную начальную дальность и, что еще более важно, правильную скорость, когда флот поворачивал последовательно для открытия огня”. Пирс также заметил, что … “основная причина, по которой в настоящее время может возникнуть задержка в открытии огня при управлении с основной позиции, заключается в трудностях, возникающих при быстрой передаче пеленга цели на орудия. Как только эта трудность будет преодолена, не должно быть никаких задержек…”113 Мур, однако, был склонен применить критику Мэя в отношении ручного построения графика, чем к автоматическому построению графика и полагать, что оценки на глаз или путем определения падения выстрела делают построение графика в любой форме ненужным. В своем ответе на замечания И.Т.П. от 24 мая 1910 года он написал, что … “более точная баллистика и более высокая мощность наших более поздних орудий настолько расширили дальность боя, что огонь должен быть открыт до того, как отслеживание вручную сможет дать достаточно точные результаты, чтобы иметь какую-либо практическую ценность. Оружие в этих условиях становится самым быстрым и точным дальномером, и хорошие показатели могут быть получены путем оценки и определения дальности. Интересно отметить, насколько мала была ошибка в оценке курса противника на глаз, как показано в [отчете Мэя]. Примечательно также, что ошибка, как правило, была наименьшей между 8000 и 10 000 ярдов - общепринятая на сегодняшний день боевая дальность, на которой офицеры бессознательно в основном тренируют свои глаза. 1-8 рис и фото приборов Возможно, что автоматическое нанесение или даже модифицированное нанесение вручную с помощью дальномера с гироскопическим управлением с автоматической передачей пеленгов и дальностей может в очень ясную погоду позволить спрогнозировать правильную скорость незадолго до достижения боевой дальности. Испытания на “Натале” должны пролить много света на этот вопрос. Тем не менее, как указывает главнокомандующий флотом, обычно обнаруживается, что, когда открытие огня становится практически возможным, флоты сразу же перестраиваются в боевой порядок, и скорость немедленно меняется, в большинстве случаев от очень большой до очень маленькой, и пушка не может ждать на участке в течение нового изменения скорости. Ранний удар превыше всего необходим. Есть надежда, что с помощью нового управления гироскопом можно будет получить точные показания R.F. до 12 000 или 13 000 ярдов, но сомнительно, что мы продвинемся намного дальше этого в течение некоторого времени, хотя этот вопрос серьезно рассматривается. В настоящее время эффективная дальность стрельбы превосходит возможности измерений дальномером, а построение графиков в любой форме теряет сравнительную ценность”.114 Отказ Мура от плоттера Argo, кроме того, мог быть мотивирован его предпочтением альтернативной системы построения графиков, которая только что были доведены до его сведения и о которых подробнее будет сказано позже. С другой стороны, его недовольство часами Argo, по-видимому, было основано на менее тщательном анализе их характеристик. В письме Адмиралтейства от 19 августа компания “Арго” была проинформирована о том, что "крайне важно", чтобы любые усовершенствованные часы могли устанавливаться только с учетом дальности полета, как часы Виккерса, в дополнение к предоставлению данных о курсе и скорости. В своем ответе от 25 августа Поллен указал, что инструкции по настройке существующего прибора только с использованием скорости диапазона были “выгравированы на циферблате, предусмотренном для этой цели”. Контр-адмирал Пирс, который осмотрел часы на борту “Наталя” на прошлой неделе, счел промах Адмиралтейства “удивительным” и не мог "не видеть оправдания тому, что такой существенный момент был упущен из виду"115. К осени 1910 года большинство служащих пришли к мнению Мура о малой значимости договоров в любой форме, о которых Поллену сообщили несколько его служебных корреспондентов, “Догвор, - писал один офицер в октябре, … “- который так долго был центром наших надежд, рухнул. В течение трех лет мы делали с этим все, что в наших силах. Мы пробовали это с вашим снаряжением, с адмиралтейским снаряжением и вообще без снаряжения. Мы попробовали виртуальное построение графиков и построение кривой скорости. Но все они были одинаково разочаровывающими, и на данный момент мы находимся в состоянии хаоса”. В прошлогодних боевых практиках”, - написал другой, - “намеченный курс цели со скоростью 6-8 узлов составлял что-то около 14 градусов в среднем. Скорость цели была настолько низкой, что трудно сказать, какова была бы средняя ошибка скорости в действии; судя по П.З.116 и результатам маневра, ошибки были бы значительными, и если бы скорость была выше, у нас было бы меньше шансов приблизиться к 14 град. на курсе. Естественно, общий вердикт заключается в том, что договор мертв”. В ноябре 1910 года Поллен напечатал части этих двух писем, а также выдержку из другого вместе с “сводным ответом, составленным и дополненным из оригинальных ответов на них”, в котором он рассказал о развитии своей системы в ходе испытаний и привел доводы в пользу автоматического построение истинного курса. Эта работа называлась "Поиски определителя скорости".117 К концу ноября Поллен завершил официальное эссе о взаимосвязи управления огнем и военно-морской тактики. В этой статье он критиковал тактику ведения боя на дальних дистанциях, на которой основывалась политика создания “большего и более быстрого корабля и большего орудия”. Практика маневрирования для поддержания дальности стрельбы, по словам Поллена, предполагала “очень оборонительный вид боя”, который, по его мнению, вряд ли приведет к решающим результатам, даже если он практикуется в сочетании с совершенной системой управления огнем. В качестве альтернативы Поллен утверждал, что британские корабли должны как можно быстрее приближаться к средней дальности, где может быть произведен большой процент попаданий выпущенных снарядов. Это движение привело бы, по крайней мере на начальном этапе, к очень высоким и изменяющимся скоростям изменения дальности, что означало бы, что для достижения попаданий во время стрельбы потребуется усовершенствованная система управления огнем. Кроме того, такая система изменения дальности управления огнем позволила бы адмиралу свободно маневрировать, зная, что его орудия не пострадали. На более высоком уровне Поллен предупредил, что до тех пор, пока не будет достигнуто мастерство владения оружием, “ни тактика сражения, ни стратегия подготовки к нему в мирное время не могут быть основаны ни на чем, кроме песка”. Это мастерство, как заявил тогда Поллен, зависело в первую очередь от быстрого получения информации, необходимой для точного наведения артиллерии. “Точно так же, как быстрота ума у лидера больше, чем быстрота ног у мужчин”, - писал он, “таким образом, превосходная скорость в получении и использовании точных сведений о передвижениях противника с тактической точки зрения имеет бесконечно большую ценность, чем превосходная скорость двигателя. А высокая частота вращения двигателя может иметь тактическое значение только в том случае, если у вас есть средства получения знаний, необходимых для ее использования. Таким образом, скорость действия - это не скорость двигателя, а скорость обработки информации. Его нельзя измерить объемом пара, который вызывает вращение винтов; но его можно измерить скоростью знания, которое питает извилины направляющего мозга”. Эссе Поллена, озаглавленное "О войне и темпах изменений", было распространено вместе с "Поиском определителя скорости" с января 1911 года и, по-видимому, имело много читателей118.
von Echenbach: (б) ФИНАНСОВЫЕ ТРУДНОСТИ, ТЕХНИЧЕСКОЕ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ И КОНКУРЕНЦИЯ [1911] Система Поллена, вероятно, была не единственной жертвой склонности Уилсона и Мура противостоять новым техническим разработкам в области артиллерии. В испытаниях проведенные в 1909 и 1910 годах против старого линкора "Эдинбург", Военно—морское управление боеприпасов обнаружило, что, когда траектории были изогнуты — и, следовательно, удар снаряда о вертикальную пластину был наклонным, а не перпендикулярным - что происходило бы при больших дальностях, существующий бронебойный снаряд крупного калибра был неспособен проникать.119 18 октября 1910 года Джеллико, действуя в качестве контролера, попросил Совет по вооружениям разработать новый бронебойный снаряд.120 Однако к ноябрю 1911 года Первый морской лорд и его директор по военно-морским боеприпасам, пришел к выводу, что стрельба на большие дистанции должна вестись осколочно-фугасными снарядами, которые, помимо прочего, нарушат управление огнем противника и, следовательно, снизят эффективность его огня на ранней стадии боевых действий; бронебойные снаряды должны были быть зарезервированы для работы на близком расстоянии, где траектории были плоскими и, следовательно, попадание снарядов было нормальным, а не наклонным, что, возможно, оправдывало решение не разрабатывать бронебойный снаряд новой модели.121 Судьба директора по стрельбе Перси Скотта сложилась не лучше, чем у системы Поллена или запроса Джеллико о более эффективных боеприпасах. В марте 1910 года на линкоре-дредноуте "Беллерофонт" были проведены обширные испытания с грубым прототипом директора, который контролировал высоту, но не тренировался, как это было в предыдущих испытаниях в Африке, и не имел адекватной системы связи между директором и орудиями. Как следствие, стрельба с применением директора в этих испытаниях оказалась как более медленной, так и менее точной, чем независимая стрельба. Отчет об экспериментах капитана Хью Эванса-Томаса, командира "Беллерофонта", был крайне критичен по отношению к директору как на практике, так и в принципе, и, хотя ИТП решительно оспаривал его, несомненно, внес значительный вклад в предубеждение службы против его принятия. Гораздо более сложный директор, предназначенный как для контроля дистанции, так и для обучения, был установлен на линкоре-дредноуте "Нептун" в 1910 году и тщательно протестирован в марте 1911 года. Эти испытания были достаточно успешными, чтобы убедить Джеллико рекомендовать его принятие, но его рекомендации не были выполнены, что, возможно, было результатом противодействия Мура. Директор “Нептуна” впоследствии сломался во время боевой практики после того, как пострадал от сочетания механических и электрических неисправностей.122 Скотт продолжал развивать свой директор и, завоевав доверие Тревора Доусона, руководителя Vickers, получил поддержку от ресурсов крупнейшего британского производителя вооружений.123 С другой стороны, усилиям Поллена по совершенствованию своей системы препятствовала серьезная нехватка оборотных средств. Большая часть аванса в размере 15 000 фунтов стерлингов от Адмиралтейства, который был выплачен к июню 1910 года по заказу на установки и индикаторы124, была немедленно потрачена на приобретение производственных мощностей для 45 креплений и индикаторов путем покупки акций Thomas Cooke & Sons of York.125 Затем компания Argo понесла убытки при отказе Адмиралтейства принять предложения по улучшению конструкции приборов, что вынудило фирму изготовить еще один комплект чертежей, что привело к большой задержке и дополнительным расходам.126 Компания "Арго", более того, пришлось поддерживать разработку новой графической таблицы и часов за счет собственных ресурсов, которые к началу 1911 года были практически исчерпаны. В этот момент Поллен обратился к ряду богатых людей с просьбой о финансовой помощи, подкрепленной письмами, подписанными вице-адмиралом принцем Луи Баттенбергским, адмиралом лордом Чарльзом Бересфордом, контр-адмиралом Э.Дж.У. Слейдом, контр-адмирал Ричардом Пирсом и капитаном Осмондом де Бовуар Броком, о том, что “поскольку другого решения проблемы управления огнем не было и не могло быть, была практическая уверенность в том, что система в скором времени будет принята” и что инвестиции “не будут служить только патриотическим целям, но также должны приносить вознаграждение”127. Писем от пяти выдающихся морских офицеров, которые обещали Поллену такую поддержку прошлой весной, узнав о неблагоприятных условиях заказа Адмиралтейства на устройства и индикаторы,128 было достаточно, чтобы собрать более 19 000 фунтов стерлингов к февралю 1911 года за счет продажи Совокупных привилегированных и участвующих акций компании Арго.129 Этого было достаточно, чтобы позволить Поллену и его партнерам чтобы приступить к разработке плоттера и часов, и, скорее всего, потому, что Адмиралтейство проявило интерес к последнему и незаинтересованность в первом, работа над часами получила приоритет. Фундаментальная проблема проектирования часов заключалась в создании прибора, способного указывать диапазон, даже когда он менялся со скоростью, которая сама изменялась, что требовало перемещения указателя по циферблату со скоростью, которая непрерывно менялась. Однако двигатели времен Поллена нельзя было заставить непрерывно изменять скорость с той степенью точности, которая требовалась для целей управления огнем. В часах, протестированных в “Натале”, которые должны были стать известными как Argo Clock Mark I, эта трудность была преодолена с помощью устройства, в котором двигатель, работающий с постоянной скоростью, давал результат с плавно изменяемой скоростью. Это было достигнуто с помощью механизма, приводимого в действие электродвигателем, работающим с постоянной скоростью, который после настройки с учетом курсов и скоростей стреляющего корабля и цели, а также дальности и пеленга непрерывно воспроизводил виртуальное движение по курсу двух кораблей, то есть движение цели относительно стреляющего корабля, причем последний считается неподвижным. Это действие, в свою очередь, — посредством механических связей - использовалось для управления перемещением указателя на циферблате, отмеченном диапазонами, и указателя на циферблате, отмеченном направлением, чьи показания диапазона и угла на цель будут отражать любые непрерывные изменения в изменении диапазона и изменении скорости вращения/поворота, поскольку такие вариации были присущи повторяющемуся движению двух кораблей. В качестве альтернативы, отметка часов Argo I могла бы быть установлена с частотой и диапазоном дистанции, как часы Виккерса, и затем просто указывала бы диапазон, создаваемый неизменным изменением скорости диапазона (см. Диаграмму 1).130 Отметка часов Argo I, однако, не могла вычислять диапазоны и пеленги точно во время поворота стреляющего корабля, потому что его механизм был неспособен интегрировать поворотное движение стреляющего корабля с прямым движением цели для создания виртуальной копии относительного движения, которое требовалось рассчитать. Желательность иметь возможность вычислять, а также строить графики во время поворота стреляющего корабля была очевидна для Поллена еще до его дискуссий осенью 1909 года с Огилви, и в начале того же года Ишервуд исследовал возможность разработки “безрулевых” часов на основе диск-шар-цилиндр дифференциальные анализаторы, разработанные лордом Кельвином в 1870-х годах и вдохновленный идеями, сформулированными его братом Джеймсом Томсоном, профессором инженерии в Университете Глазго.131 Argo Clock, Mark I, 1912, Legend for Schematic Diagrams Часы Арго, Марка I, 1912 год, Условные обозначения для схематических схем Кельвин, возможно, предложил Поллену схему диск-шар-цилиндр весной 1904 года, в это время, как следует помнить, они вдвоем тщательно обсудили проблему управления огнем.132 В качестве альтернативы, Поллен, возможно, узнал об этом методе от Чарльза Вернона Бойса, который, как также следует помнить, консультировал изобретателя по гироскопам в 1906 году и который проявлял особый интерес к изучению дифференциальные анализаторы.133 В приборах Кельвина диск, вращающийся с постоянной скоростью, сообщал движение шару, покоящемуся на его поверхности, что, в свою очередь, приводило к вращению длинного цилиндра, соприкасающегося с шаром. Скорость шара можно было бы изменить, перемещая его по диаметру диска: движение от края диска к его центру уменьшило бы скорость шара с максимальной до нуля, в то время как дальнейшее движение от центра к противоположному краю увеличило бы скорость шара с нуля до максимума в противоположном направлении; изменяющееся движение шара передавалось цилиндру. Первоначальный план Ишервуда в попытке применить этот механизм для расчета скорости изменения диапазона не увенчались успехом из-за возникновения проскальзываний между диском и шариком, которые были вызваны чрезмерным трением между шариком и цилиндром, когда шарик смещался по диаметру диска. Эта проблема не была решена до 1911 года, когда цилиндр был заменен двумя параллельными роликами, которые были установлены в раме, которая перемещалась вдоль ползуна, что позволяло роликам перемещаться вместе с шариком, когда шарик перемещался по диаметру диска, устраняя трение, которое могло бы вызвать проскальзывание. Открытие этого решения привело к разработке часов Argo Mark II (см. диаграмму 2).134 Argo Clock, Mark II, 1911 Вычислительный механизм часов Argo Mark II состоял из диска, шарика и двух близко расположенных параллельных роликов, которые были установлены на ползуне. Шарик располагался между диском и двумя роликами, и прочный контакт между тремя узлами поддерживался пружиной, которая подталкивала диск к роликам. Электродвигатель, управляемый регулятором, вращал диск с постоянной скоростью, вращение диска приводило к вращению шара, а вращение шара, в свою очередь, приводило к вращению роликов. Начальное расстояние шара от центра диска определялось установкой скорости изменения дальности на циферблате. Движение шарика по диаметру диска зависело от изменений, если таковые имели место, в целевом подшипнике. Если бы курсы и скорости стреляющего корабля и цели были таковы, что дальность была постоянной или изменялась с постоянной скоростью, в пеленге цели не было бы изменений. В первом случае (постоянный диапазон) шар был бы помещен в центр диска и, следовательно, не вращался бы. В последнем случае (изменение дальности с постоянной скоростью) шар будет смещен от центра диска, но его положение не изменится, и, таким образом, шар будет вращаться с постоянной скоростью. Если, с другой стороны, курсы и скорости стреляющего корабля и цели были таковы, что изменение скорости дальности само по себе изменялось — что могло произойти, когда оба курса были прямыми или когда стреляющее судно поворачивало — пеленг цели изменился бы. При перемещении шарика по диаметру диска со скоростью, соответствующей изменению ориентации мишени, скорость, с которой вращался шарик, изменялась бы в соответствии с изменением скорости изменения дальности. Скорость изменения дальности, которая требовалась для установки начального положения шара по диаметру диска, могла быть получена из графика времени и дальности. В качестве альтернативы Argo Clock Mark II был оснащен механизмом вычисления виртуального курса и скорости - по сути, dumaresq - который преобразовывал настройки скорости цели, курса и пеленга, а также скорости стреляющего корабля в настройку скорости изменения дальности, например, которая затем определяла положение шара. Повороты (устройство, определяющее величину угла поворота – Подшипники (в оригинале) Прим. ред.), которые определяли последующее перемещение шарика по диаметру диска, были получены путем наблюдения. Расчет целевой дальности был выполнен посредством зубчатого соединения одного из роликов дисково-шарико-роликового механизма — далее именуемого приводом с переменной скоростью — со стрелкой, которая вращалась вокруг циферблата, отмеченного последовательностью диапазонов. После установки в исходное положение, которое было определено с помощью наблюдения за диапазоном, указатель вращался вокруг циферблата со скоростью, определяемой действием привода с регулируемой скоростью. Таким образом, указатель указывал диапазоны, отмеченные на циферблате, в соответствии с изменением скорости диапазона, независимо от того, была ли она нулевой, постоянной или изменяющейся. Второй привод с регулируемой скоростью, который устанавливался с помощью пеленгов, сгенерированных на основе дальностей, рассчитанных первым приводом с регулируемой скоростью, которые были скорректированы с учетом времени полета снаряда, генерировал прогнозируемые, а не мгновенные дальности, которые передавались пошаговой системой в прицелы с указателем.135 Argo Clock, Mark III, 1911 Письменное описание и чертежи часов Argo Mark II были отправлены в Адмиралтейство 15 мая 1911 г. 136 На встрече с Полленом 22 Мэй, коммандер Джозеф К. У. Хенли, помощник Мура, который в марте был повышен до звания контр—адмирала, предположил, что новые часы должны иметь возможность генерировать пеленги - как и часы Argo Mark I — и обеспечивать настройку либо скорости и курса, либо изменения дальности и скорости пеленга.137 Для удовлетворения этих требований Ишервуд разработал систему из двух дополнительных приводов с регулируемой скоростью, которые при установке с заданным подшипником, изменении скорости подшипника и непрерывной подаче изменяющихся диапазонов от дискового шарикового ролика, рассчитывающего диапазон, не только указывали мгновенный угол (подшипник), но снабдил привод с регулируемой скоростью, рассчитывающий диапазон, непрерывной подачей сменных подшипников. При задании дальности и пеленга, а также курсов и скоростей или изменении дальности и скорости пеленга, и до тех пор, пока стреляющий корабль и цель движутся по прямым курсам с постоянной скоростью, часы, таким образом, будут генерировать дальности и пеленги без необходимости дальнейшей коррекции пеленга. Если стреляющий корабль поворачивал, автоматическая настройка расчетных пеленгов заменялась ручной установкой пеленгов, полученной путем наблюдения (см. диаграмму 3).138 Эта модифицированная конструкция, известная как Argo Clock Mark III,139 затем была дополнительно улучшена за счет добавления механизмов, которые регулировали настройку виртуального курса и скорости. механизм, который преобразовывал известные данные в изменение диапазона и скорости вращения, которые были установлены на приводах с регулируемой скоростью, в соответствии с любыми изменениями, которые могли быть внесены в настройки циферблатов, которые указывали вычисленные диапазоны и подшипники. Исправления в настройках шкал дальности и пеленгов можно было вносить всякий раз, когда вычисленные данные отличались от наблюдаемых диапазонов и пеленгов, которые считались точными. Случайные индивидуальные наблюдения за дальностью и азимутом могли, таким образом, использоваться не только для проверки точности вычисленных данных, но и для повышения точности последующих вычислений.140 Чертежи этой усовершенствованной конструкции, которая была известна как часы Argo Mark IV, были по большей части завершены к концу ноября 1911 года (см. диаграмму 4).141 Пока часы находились в стадии разработки, Поллен и компания "Арго" продолжали другие работы.
von Echenbach: ... В 1910 году Поллен предложил компании Thomas Cooke & Sons расширить возможности дальномеров при слабом освещении, что может произойти в сумерках или при частичном ухудшении условий наблюдения: цель может быть скрыта туманом, дымкой или пороховым дымом — работа дальномеров может быть улучшена путем замены призматических отражателей зеркалами и внедрения новой системы оптики.142 К марту 1911 года прототип был построен и успешно испытан. Впоследствии он был одолжен “Экселлентом”, и хотя конструктивные дефекты, выявленные в ходе длительных испытаний, были устранены, прибор, тем не менее, был отклонен, вероятно, на том основании, что он был слишком дорогим.143 В конце весны или начале лета 1911 года адмиралтейские испытания гирокомпаса Аншютца показали, что его гироскоп превосходит устройство Арго и способен управлять как компасом, так и установкой (прибором). Таким образом, в июле 1911 года Адмиралтейство попросило компанию "Арго" изменить установку, чтобы позволить заменить гироскоп "Аншютц" на "Арго", на что компания "Арго" согласилась в феврале 1912 года, причем договоренность распространялась только на 20 единиц, поскольку к этому времени было доставлено 15 комплектов, а 10 других находились в стадии разработки. строительство.144 Argo Clock, Mark IV, 1912 Компания "Арго" также изучила альтернативу построению истинного курса. По предложению капитана Реджинальда Холла фирма разработала простое приложение к графической таблице на “Натале”, которое позволило бы ей одновременно отображать изменение дальности и скорости пеленга, и 12 ноября 1910 года модификация была официально предложена Адмиралтейству. Хотя построение графика скорости не могло дать полезных результатов во время поворота стреляющего корабля, Поллен полагал, что его механическая простота и дешевизна сделают его подходящим в качестве резервной копии системы построения истинного курса. Испытания были одобрены 4 января 1911 года145, и хотя никаких записей об экспериментах “Наталя” не сохранилось, Argo предлагает новую модель устройства для определения скорости, которая была заказана Адмиралтейством в августе для установки на линкор-дредноут "Орион", что свидетельствует о том, что они были выполнены успешно.146 Озабоченность компании "Арго" производством приборов и разработкой устройства для определения часов и скорости задержала проектные работы по усовершенствованному безрулевому/истинному-прокладчик курса, который, вероятно, не начинался всерьез прорабатываться до конца 1911 или начала 1912 года. Импровизированный плоттер без руля / прокладчик истинного курса (truecourse), протестированный в “Натале”, страдал от ряда незначительных и легко устраняемых механических и электрических недостатков. Однако, кроме того, в конструкции имелся серьезный недостаток. Способность воспроизводить поворотное движение стреляющего корабля была достигнута путем закрепления бумажной диаграммы на доске, которая была размещена поверх набора колес с шипами, движение которых контролировалось дифференциальными передачами. Доска значительного веса использовалась для того, чтобы создать достаточное трение с шипованными колесами, чтобы избежать проскальзывания, но испытания в море летом 1910 года показали, что дифферент и крен “Натала” заставляли тяжелую доску развить достаточный импульс для изменения положения, и тем самым испортить построение графика.147 Этот фундаментальный дефект конструкции был устранен путем замены бумаги и плотной доски на жесткую бумажную диаграмму, небольшая масса которой не позволяла движению судна генерировать значительный импульс, который перемещался снизу парой резиновых роликов, управляемых дифференциальными передачами, и у которого была пара резиновых роликовых направляющих, нажимающих непосредственно над приводными роликами, чтобы удерживать бумагу на месте. Подвижный маркировочный рычаг более ранних таблиц для построения графиков был оставлен, и вместо него неподвижный рычаг был расположен над центром гладкой горизонтальной поверхности, на которую была помещена жесткая бумага. Неподвижный карандаш на конце рычага отмечал положение цели, в то время как второй карандаш, который отмечал положение стреляющего корабля, был установлен для скольжения вдоль рычага, при этом описанный выше роликовый механизм перемещался непосредственно под вторым карандашом вдоль прорези в горизонтальной поверхности (см. рисунок 5). Изменения дальности и направления, которые происходили, когда курс стреляющего корабля был постоянным, воспроизводились движением управляющих роликов и перемещениями роликового механизма вдоль паза и карандаша вдоль неподвижного рычага, в то время как поворотное движение стреляющего корабля воспроизводилось вращением платформы, на которой управляющий резиновый роликовый механизм была установлена ось перемещения, соответствующая вертикали второго карандаша. Рабочие чертежи этого прибора, который был известен как “Прокладчик курса и скорости A.C., Mark IV", были завершены к осени 1912 г.148 Для разработки часов и прокладчиков Поллен увеличил штат компании "Арго", наняв дополнительных чертежников (вероятно, в 1910 году). Кроме того, двум морским офицерам, лейтенанту Джорджу Гиппсу, который управлял снаряжением Поллена на испытаниях "Ариадны", и лейтенанту Джерарду Райли, который служил на “Натале” под командованием Огилви (вероятно, в начале 1911 года), вице-адмирал сэр Фрэнсис Бриджмен, Второй морской лорд, разрешил нанять компания "Арго" в качестве технических консультантов.149 В 1911 и 1912 годах заработная плата, выплачиваемая Поллену и его сотрудникам, составляла около 8000 фунтов стерлингов, в то время как расходы на непредвиденные затраты составили около 3000 фунтов стерлингов, а ежегодные расходы в указанные годы составили, таким образом, примерно 11 000 фунтов стерлингов. Это значительно превысило 6000 фунтов стерлингов в год, предусмотренные в заказе на установки и индикаторы. Кроме того, отдельные затраты на разработку инструментов были очень значительными, расходы только на часы составили, по оценкам, 13 700 фунтов стерлингов. Таким образом, к концу 1911 года компания "Арго" снова испытала нехватку наличных средств — несмотря на капитал, привлеченный в начале года за счет продажи привилегированных акций, — ситуация, которая была исправлена только благодаря согласию Адмиралтейства выплатить сумму, равную еще одному авансу по заказу на монтаж.150 Figure 5 Moving pencil and roller mechanism, A. C. Course and Speed Plotter Mark IV Source: Technical History Адмиралтейство было менее сговорчивым, когда дело дошло до предоставления информации, необходимой компании "Арго" для разработки локальной системы управления огнем, которая предназначалась в качестве резервной копии централизованной основной системы. Управление турелью Argo должно было состоять из нового дальномера Pollen-Cooke, установки, которая включала решающий механизм, который мог вычислять изменение скорости дальности по двум наблюдениям за дальностью и изменение скорости пеленга по двум наблюдениям за пеленгом, и часы, которые могли быть установлены по скоростям, рассчитанным на монтаж. В июле 1911 года Гиппс разослал 72 действующим офицерам меморандум с описанием договоренности и запросом мнений. К сентябрю было получено 25 ответов, в том числе длинное и благоприятное письмо от капитана А.Э.М. Чатфилда, офицера с большими способностями, который позже стал Первым морским лордом. Коммандер Роджер Бэкхаус, с другой стороны, хотя и был сторонником Поллена, считал, что служащему офицеру не подобает предоставлять информацию частной фирме, мнение, разделяемое Адмиралтейством, которое объявило компании "Арго" выговор и проинформировало флот о том, что частные сообщения между офицерами флота и фирмой нарушают правила.151 Так в результате судебного запрета Адмиралтейства ряд корреспондентов сообщил Гиппсу, что они не могут ответить на его меморандум. “Я не могу ничего сказать о вашем интересном плане, - написал один офицер с ”Ориона“, - из-за только что вышедшего приказа не давать ответа”. Затем автор добавил, что “это сделал враг!”152 Так оно и было на самом деле. Копия меморандума Гиппса была отправлена коммандеру Фредерику Дрейеру, который в июле пожаловался Хенли, своему хорошему другу. Хенли, обсудив этот вопрос с Муром, составил судебный запрет Адмиралтейства против компании "Арго".153 У Дрейера были веские основания отказать Поллену в предоставлении консультаций по обслуживанию, поскольку в это время он сам работал над механизированной системой управления огнем, которую он намеревался установить в качестве альтернативы "Арго". Во время службы на "Венджеанс" в январе 1908 года во время испытаний "Ариадны" Дрейер исследовал возможности составления графика изменения дистанций и изменения угла подъёма стволов орудий. В это время отдельные изменения дальности и скорости пеленга были нанесены вручную, и результаты, установленные на dumaresq, которые были установлены с учетом известного курса и скорости стреляющего корабля и пеленга цели, указывали курс цели. Затем dumaresq был сброшен с только что определенного целевого курса вместе с курсом и скоростью стреляющего корабля и пеленгом цели, чтобы он указывал на изменение скорости дальности (т.е. на поперечный разрез). Изменения в скорости изменения дальности были приняты во внимание путем корректировки настройки с учетом изменений пеленга цели. Значения дальности, указанные dumaresq, затем можно было использовать для установки часов Виккерса, которые генерировали дальности.154 В условиях боевой практики, когда скорости были низкими, а изменение скорости относительно небольшим, использование графиков скорости для установки dumaresq дало достаточно точную оценку целевого курса и скорости, в то время как ограничения, присущие комбинации часов Дюмареска-Виккерса, также были менее очевидны. Однако метод Дрейера не дал бы удовлетворительных результатов, если бы был вынужден бороться с высокими и меняющимися изменениями дальности и скоростей пеленга, а также с перебоями в видимости, которые, по мнению Поллена и других, могли произойти в бою. В таких условиях неспособность графиков времени и времени и пеленга соответствовать изменяющимся скоростям означала бы, что dumaresq будет давать неточное представление о целевой скорости, случайное затемнение цели приведет к отключению питания подшипников, необходимых для сброса dumaresq, в то время как непрерывное изменения в скорость передачи данных не могла быть точно представлена часами Виккерса, чьи скорости привода, как следует напомнить, могли изменяться только дискретными шагами. Хотя Поллен сообщил ему, по крайней мере, о некоторых из этих недостатков во время посещения завода "Арго" в Йорке в начале 1910 года с капитаном Крейгом,155 Дрейер, тем не менее, продолжал заниматься разработкой системы управления огнем, основанной на построении графика скорости и механических принципах, воплощенных в часах Дюмареска и Виккерса. В ноябре 1909 года Дрейер покинул отдел боеприпасов, чтобы стать командиром линкора "Венгард", который в то время только заканчивался постройкой. Во время службы на этом корабле он импровизировал механизированную систему определения дальности и координат по времени, которая с успехом была опробована в боевой практике. В июле 1910 года Дрейер представил описание своего прибора в Адмиралтейство, в котором он утверждал, что неточности, вызванные измерением изменения дальности и скоростей пеленга с помощью графиков времени и дальности и времени и пеленга во время изменения скоростей, были несущественными и были намного перевешены преимуществом возможности установите часы Виккерса со средним значением нескольких диапазонов — так называемым “средним диапазоном дальномера на данный момент”, взятым из графика времени и дальности.156 Предложение Дрейера было подкреплено рекомендациями в пользу его принятия от капитана Дж.Б. Юстаса с “Венгарда” и адмирал Мэй, главнокомандующий флотом Метрополии. Мур и другие сотрудники Департамента боеприпасов выступали против автоматического определения дальности и пеленгов, очевидно, предпочитая ручные методы.157 13 августа 1910 года Мур, однако, одобрил рекомендации Мэя и приказал принять схему Дрейера “в целях защиты Адмиралтейства от любых разработок г-на Поллена или другие”.158 Таким образом, был составлен секретный патент, охватывающий автоматическое построение диапазонов и пеленгов отдельно для получения изменения диапазона и изменения скоростей пеленгов, которые должны были использоваться в сочетании с часами дюмареска и Виккерса, как описано ранее, и был присвоен Дрейеру 23 сентября 1910 г.159 Затем в октябре, Мур забеспокоился о том, что автоматический метод построения диапазонов и подшипников, который обязательно включал автоматическую передачу диапазонов и подшипников, будет представлять собой нарушение патентов Argo.160 В этом вопросе, казалось бы, заставил Дрейера заменить ручной метод построения диапазонов автоматическими средствами, описанными в его секретном патенте, который должен был стать стандартной особенностью производственных вариантов его системы. Механизм ручного построения диапазона состоял из пишущей машинки с 10 буквенными клавишами, которая была установлена на седле, которое перемещалось вдоль двух параллельных опорных стержней. Стержни были установлены на движущемся рулоне бумаги, ось стержней была перпендикулярна направлению движения бумаги. Положение седла определялось путем его перемещения до тех пор, пока указатель, перемещавшийся вместе с ним, не указывал диапазон, который должен был быть нанесен на градуированную шкалу диапазона, расположенную под одной из полос. Затем была нажата одна из клавиш пишущей машинки, что означало перемещение бумаги. Наличие десяти клавиш означало, что каждый из нескольких дальномеров корабля мог быть закодирован буквой, и таким образом график был помечен таким образом, чтобы указывать не только дальность, но и прибор, который ее наблюдал. Несмотря на всю изобретательность этого устройства, оно, должно быть, было медленнее и более подвержено ошибкам, чем система автоматического построения графиков Поллена, если, возможно, не столь неэффективна, как методы построения графиков вручную, которые ранее терпели неудачу. С другой стороны, автоматическое нанесение пеленгов, по-видимому, было сохранено, возможно, в убеждении, что перехода к ручному нанесению диапазонов было достаточно, чтобы обойти претензии Поллена.161
полная версия страницы